Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе (СИ) - Удалова Юлия

А потом я явился к Еве, в ее маленькую комнатку в доме Гастелло, хотя в ту ночь мы условились не встречаться.

Скоро у нее будут императорские покои.

Но пока остается довольствоваться этим.

– Что-то не так?

Как же она сходу это уловила…

Вместо ответа, я впился в ее мягкие податливые губы, запечатлевая ее в себе.

Девушка тут же податливо подалась мне навстречу, обнимая и млея в моих объятиях.

Она обрадовалась мне и хотела меня – я это видел.

Когда чуть позже мы лежали на постели, ее голова покоилась на моей груди. Она гладила, водила пальцами, а я перебирал ее темные шелковистые волосы, пахнущие беззаботными летними днями и бархатистыми цветами.

И тогда я все-таки спросил ее.

– Если завтра что-то пойдет не так, что ты будешь делать, Ева?

– Почему что-то должно пойти не так? – нахмурилась она. – Настоящее завещание у тебя, а их жалкая подделка просто сгорит, как туалетная бумага!

– Всегда что-то может пойти не так, – я покачал головой. – Только такие самоуверенные дураки, как Эдриан, уверены в собственной непобедимости и в том что духи удачи всегда будут на их стороне. Валериан мог меня подставить. Или им могли доложить о том, что настоящее завещание у меня. Вариантов много… Нужно быть готовым к любому из них. Всегда что-то может пойти не так.

– Хочешь сказать, у тебя даже на этот случай приготовлены пути отхода? Ты все предусмотрел...

– Все просчитать невозможно. Я хочу, чтобы ты это запомнила.

– Если что-то пойдет не так, и завтра завещание не огласит тебя императором, то мне наплевать! Я останусь с тобой, что бы ни случилось. Я люблю тебя, Данте. И никогда не предам.

Ева заглянула мне в глаза – в ней было столько любви, что я понял, что никогда больше не буду сомневаться в своей женщине.

– Я люблю тебя, Ева. Будь со мной всю мою жизнь.

– Я буду с тобой всю нашу жизнь, любовь моя...

Я притянул ее к себе и поцеловал, сходя с ума от этой неизведанной сладости, которой никогда не чувствовал доселе.

У нас было много времени до утра...

ГЛАВА 94

Сколь скромным при жизни был мой дядя, император Валериан, столь несоизмеримо пышные похороны ему устроила моя мать, княгесса Нерисса.

Как будто в насмешку.

День выдался морозным, но ясным. На какое-то время даже выглянуло солнце, но затем пошел редкий крупный снег.

В похоронный кортеж с гробом были впряжены двенадцать снежно-белых лошадей, накрытых черными попонами, которые везли помпезный белый гроб, украшенный золотом и накрытый флагом Серинити с изображенным на нем златокрылом.

Улицы и площади столицы были полны толпами людей, которые пришли проститься с императором, по старинной традиции кидая на брусчатку под колеса кафталка ветки алиссума с мелкими белыми цветами.

Мы с Эдрианом ехали рядом, возглавляя почетный последний эскорт императора, который сопровождал его до Светлого храма, где должна была пройти панихида и церемония оглашения завещания.

Есть всего три исключения, когда темные могли свободно переступить порог обители светлых – коронация императора, императорская свадьба и императорские похороны.

Гроб установили в центре храма, под высокими сводами.

Он утопал в ветвях алиссума, которые несли люди.

Я высматривал в толпе Еву, но народа было слишком много, и он все продолжал прибывать.

К гробу выстроилось две очереди, из простолюдинов и знати. Для знати были огорожены специальные возвышения. Члены Мудрого Стола имели право на сидячие места, чем, разумеется, и воспользовались.

Моя мать восседала во главе, и рядом с ней я без удивления увидел дожа Ксаргула. Почуяв перемены, старый хитрый змей перетек на строну светлых, без зазрения совести предав духов хаоса. Это подтверждали его снежно-белые одежды, и то, как учтиво он общался со светлым магом Питимусом.

Как будто они давние друзья – не разлей вода.

Панихида светлых длилась очень долго – часа три или четыре, но никто и не думал выказывать усталость или уходить.

Все ждали главного – оглашения завещания Валериана.

Под конец заунывные песнопения светлых поднялись до самых высоких нот и люди замерли, понимая, что настал момент, когда решается судьба империи.

Питимус подошел к гробу и торжественно провозгласил:

– Дорогие братья и сестры, жители нашей великой империи! Сегодня мы собраны под сводами этого священного храма, охваченные духом единства и надежды. В сердце каждого из нас живёт величие наших предков, и в их памяти мы должны чтить завещание нашего дорогого императора. Этот день станет судьбоносным моментом для нашего народа, и я стою перед вами, как служитель светлых духов и хранитель святых традиций, дабы с благоговением озвучить то, что легло на сердце нашего владыки.

Пресветлый храм вмещал около восьми тысяч человек – в данный момент здесь их было не меньше десяти тысяч.

Но сейчас здесь воцарилась такая тишина, что казалось, слышно, как за огромными стрельчатыми окнами падают на землю снежинки.

– Сегодня, когда мы прощаемся с великим правителем, нам предстоит встретить новую эру, – продолжал Питимус, и толпа, замерев, ловила каждое его слово. – С волнением и благоговением я хочу явить миру завещание императора Валериана Арнийского, где он назвал имя своего наследника, которому суждено стать новым императором Серинити.

Питимусу поднесли сундучок, из которого он вытащил кристальон Валериана. Верховный маг положил ее на гроб и собрался продолжить ритуал, и тут я выступил вперед.

– Требую оглашения подлинного завещания императора!

Многотысячная толпа разом ахнула.

Моя мать вскочила со своего места.

– Данте, что происходит?

– Опасаясь подмены завещания врагами империи, Его Императорское Величество Валериан в глубокой тайне обратился ко мне, чтобы я смог сохранить его настоящее завещание, – проговорил я. – Свидетельством чему является его адресованное мне письмо, подлинность которого можно проверить над гробом правителя. А так же его собственный кристальон, который он передал мне лично в руки.

С этими словами я положил на гроб плотную бумагу с гербовой печатью и красной кистью, а так же настоящий кристальон Валериана на цепочке, который невозможно было отличить от поддельного.

– Это невозможно, Данте, – вскричала моя мать. – Брат передал свой кристальон мне!

– Вам он передал искусно сделанную копию, о чем и сообщает в письме, – спокойно ответил я.

– Нет! Нет! Это ложь, это ошибка!

– Ошибка или нет, мы сейчас увидим, – внезапно вмешался лорд Варгус, один из членов Мудрого Стола. – Для того наши предки и ввели эту древнюю старинную традицию проверки завещания над телом умершего правителя.

На гробу Валериана лежало два совершенно одинаковых кристальона и письмо.

И вдруг его охватило ослепительно-белое пламя. Вспышка была такой яркой, что многие заслонили глаза.

Магический огонь исчез так быстро, как и возник.

И все увидели, что на крышке остался только один кристальон и письмо, которое не сгорело в этом огне.

В полной тишине кристальон раскрылся и в воздухе возник Валериан в парадном императорском облачении, как живой и здоровый, полный сил.

Он заговорил громко, так громко, что его голос загремел под сводами храма и раздался по всей Серенне так, что был слышен в самых отдаленных ее уголках.

– Я, император Валериан Арнийский, в здравом уме и твердой памяти, обращаюсь к моим верным подданным и всем гражданам нашей великой державы, – сказал призрак. – Сей документ является моим последним волеизъявлением и завещанием, которое я оставляю после себя. Я осознаю, что время неумолимо, и в скором времени мне предстоит покинуть этот мир. Поэтому я считаю необходимым объявить о моем наследнике, который возьмет в свои твердые руки бразды правления.

Валериан замолчал, как будто задумавшись, и продолжил…

ГЛАВА 95

– С гордостью и уверенностью в своем решении я назначаю наследником трона своего племянника, темного генерала Данте Сальваторе, который с юных лет проявлял мудрость, доблесть и преданность Империи Серинити.