Филис Каст - Богиня легенды
— Иногда я в этом сомневаюсь. Но я понимаю, что сомнение — это слабость.
— Слабый командир — это тот, кто отказывается сомневаться, правильно ли он действует. Сильный вождь — тот, кто постоянно задается вопросом, как улучшить жизнь в его владениях. Ты — самый сильный, самый честный и самый любимый господин, каких только я знала. Ты не обманываешь жителей Камелота и не позволяешь себе плохо с ними обращаться. И я готова причислить себя к твоим подданным.
Король перевернул ее на спину и, нависнув над ней, заглянул в глаза.
— Ты — самое лучшее, что случалось со мной в жизни, Изабель. Я даже не могу выразить это словами.
— Надеюсь, ты всегда будешь так думать.
— Да я и вообразить не могу, чтобы что-то изменилось!
И тут раздался стук в дверь.
— Время вышло, графиня, — крикнула из коридора Мэри, — Не хочешь ли принять ванну?
Изабель вывернулась из-под рук Артура.
— Ох да, Мэри, только подожди несколько минут, прежде чем присылать людей с водой!
— Ох, ну вы даете! — воскликнула Мэри. — Мы с Джеймсом женаты всего два дня, и то у нас на это ушло меньше времени!
— Буду рад дать Джеймсу еще парочку советов, если они ему понадобятся, — громко сказал король, натягивая рейтузы.
Мэри хихикнула.
— Я это запомню, на всякий случай, король Артур! И это как раз потому, — заявила Изабель, ныряя в платье, — что ты — великий король.
— Потому что могу дать совет? — спросил он.
— Нет, потому, что Мэри, скорее всего, не постесняется спросить этого совета, если… если он ей понадобится.
Артур через голову натянул рубаху и огляделся, проверяя, не забыл ли чего-нибудь.
— Я люблю тебя, — сказал он Изабель. — И желаю, чтобы поскорее настал тот день, когда мне не нужно будет сбегать из твоей постели.
— Я тоже тебя люблю. И тоже с нетерпением жду этого дня.
— Ты вчера спасла множество жизней в Камелоте. И сегодня мы отпразднуем твою победу.
— Нет! Сегодня должен быть общий праздник! Это победа всего Камелота!
— Но ведь кто-то подумал за всех? Кто-то, кто, возможно, задается вопросом, как сделать жизнь лучше для каждого?
— Артур!
— Скажи ей, Мэри, что придется с этим смириться, — сказал король, выходя из комнаты.
— Ох, конечно, только пожелай мне удачи, — пробормотала Мэри.
— Мэри!
— Смирись. Король так приказал.
Глава двадцать седьмая
И снова большой холл выглядел ошеломляюще. В гигантском очаге пылал огонь, вокруг красовалось множество чудесных цветов, воздух насыщали прекрасные ароматы, и не пахло ни свиньями, ни курами, ни собаками.
— Эштон готов? — шепотом спросила Изабель у Гиневры.
— Готов, как бывает готов любой мужчина, и точно так же напуган до полусмерти.
— А Дженни?
— Она ничего не знает. Но мы с ней долго разговаривали сегодня. Я убедила ее, что она никогда не потеряет свое место, что бы ни случилось.
— А она его любит?
— А ты любишь Артура?
Изабель уставилась на королеву во все глаза.
— Ладно, это неправильный вопрос. Задам другой, попроще. Люблю ли я Ланселота?
— Искренне надеюсь, что любишь. Он-то очень любит тебя, Гвен.
— И я его люблю. Я думаю о нем целыми днями и даже ночами — если не сплю.
— Отлично. Он замечательный человек. И вы с ним созданы друг для друга.
— Согласна. А теперь вернемся к тебе и Артуру.
— Ты сейчас говоришь как шут Эстер.
Гиневра рассмеялась, выпила немного вина.
— Ну, эта его шутка: «Возьми себе мою жену, умоляю» довольно старая, тебе не кажется?
— Ты даже не представляешь, насколько старая. Я серьезно. Ты даже не представляешь.
— Так вернемся к тебе и Артуру.
— А что, если мы не станем возвращаться к Артуру и ко мне?
— Изабель, ты просишь, чтобы я была с тобой честна. И я в ответ прошу того же — будь честной! Меня очень заботит Артур. Я понимаю, что глубоко ранила его. И мне бы не хотелось, чтобы другая женщина нанесла ему такие же раны.
— Мой самый честный ответ будет таким: я не умею предсказывать будущее, Гиневра.
— Но он любит тебя, Изабель. Всем сердцем. Он мне признался в этом.
— Отлично. И я люблю его. Я и не думала прежде, что можно любить так сильно. Я бы сквозь огонь прошла ради этого человека. Годится? Это достаточно честно для тебя?
Последовала сцена, достойная самого плохого сериала. Музыка умолкла, стихли разговоры в большом холле. Все замерли. И только чересчур громкий голос Изабель прозвучал под каменными сводами замка.
Она огляделась — но четко увидела только лицо короля Артура. Он усмехался.
— Вот так, — сказала она, обращаясь ко всем и ни к кому, — и заканчивается пьеса, которую мы поставили в Дюмонте.
Никто не шелохнулся.
— Так, понятно, у этой пьесы — хороший конец, — заговорил король, — И нечего таращить глаза. Эй, музыканты… прошу вас! И куда подевался Эстер?
— Спасибо, что выручил меня, милый, — пробормотала Изабель, когда Артур подал ей новый кубок с вином.
— Вообще-то я был поражен. Я и не представлял, что вы в Дюмонте ставите пьесы.
— Да, ставим.
— И мне не кажется, что у нее безвкусный конец, как ты говорила. Больше похоже на любовную историю.
— Может быть.
— О женщине, которая открыто признается в любви к мужчине.
— Может быть.
— О женщине, которая могла бы ради своего любимого пройти сквозь огонь.
— Ну, суть ты уловил. И что скажешь?
— Я тоже прошел бы сквозь огонь ради любимой.
— И кем бы она могла быть?
— Попробуй угадать. Я даю две попытки, но лучше тебе не использовать вторую.
Раздражение Изабель мигом растаяло.
— Мне так жаль, Артур, — сказала она, — Я и не думала, что эти слова услышит кто-нибудь кроме Гиневры.
— Я знаю. А ты хоть понимаешь, как я горд и счастлив, что все гости тебя услышали?
— Но как же так, почему? Я ведь подвергла опасности вас обоих, тебя и Гвен.
— Нет, мы скоро станем свободными.
— Ты чокнулся?
— Надеюсь, что чокаться мне придется только кубком. Я бы прямо сейчас расцеловал тебя как сумасшедший, но я дал тебе недавно кое-какое обещание и должен его сдержать.
И он так и сделал. Артур вспрыгнул на большой стол, причем ему не понадобились для этого ни стулья, ни скамьи.
— Жители Камелота, прошу выслушать меня!
В огромном холле наступила пугающая тишина.
— У нас сегодня много поводов для радости. Но начнем с самого важного. Эштон, ты где?
— Я здесь, мой король, — послышался голос из самой гущи толпы.
— А ну, тащи сюда свою задницу!
Король огляделся.
