Молли Харпер - Основы флирта с обнаженным оборотнем
– Рада слышать, что в конце концов ты хоть в чем-то превзошел сестру, – сказала я Куперу.
Мэгги театрально вздохнула.
– Теперь он станет совершенно несносным, вот увидишь.
– Что будем делать с ним? – спросила я, кивая на неподвижно лежащего серого волка. – Как объясним?
– Эли остался в волчьем обличье, – сказал Купер. – Отвезу его в стаю и расскажу всем о том, что он сделал. Его надлежащим образом похоронят. Я постараюсь проявить доброту. Нет нужды сообщать все детали, достаточно того, что он угрожал тебе и ребенку. Я был вправе убить его только лишь за этот проступок.
– Как насчет семьи Эли? – спросила я.
– Он, собственно, последний в роду, – сообщила Мэгги. – Отец умер, когда Эли учился в старших классах. Он ухаживал за своей матерью, нашей тетушкой Билли. Она в последнее время совсем плоха. Болезнь Альцгеймера. Стая возьмет на себя заботу о ней. Мы опекаем своих.
– Никаких сожалений, – сказала я Куперу, заметив, что он потупился. – Никакого самобичевания. Никакого чувства вины.
– Совершенно, – согласился он и обнял меня, а потом положил подбородок на мое плечо и прошептал: – Думаю, что теперь мне придется на тебе жениться.
– Даже мои родители еще не женаты, – усмехнулась я.
Его теплая рука накрыла мою и сместилась на живот, который совсем скоро станет большим и круглым. Купер вздохнул, сопя возле шеи.
– Прошу, выходи за меня, Мо. Будем растить ребенка вместе.
Наклонившись, я уткнулась в шею Купера.
– При одном условии.
Он вздохнул, на этот раз более многозначительно.
– Выкладывай.
– Мы выберем нормальное, традиционное имя ребенку. Малышу хватит и того, что придется разбираться со всей этой полуоборотнической чехардой. Так что никаких цветочных имен, никаких имен деревьев, драгоценных камней или музыкантов, захлебнувшихся собственной рвотой, никаких интеллектуальных закидонов в виде вторых имен...
– Как насчет Ноа для мальчика и Евы для девочки? – предложил Купер, поднимая руки в капитулирующем жесте.
– Согласна, – поддержала я, думая о том, как будет счастлива Эви.
– Выходит, вы не назовете ребенка в честь любимой тетушки? – брюзгливо уточнила Мэгги. Когда же я повела бровью в ее сторону, она закатила глаза. – Ну хорошо, слишком рано. Но хотя бы учтите меня, давая второе имя.
– Мы не назовем моего сына Ноа Маргарет, – отчеканил Купер.
– И зачем только мы помирились? – спросила она.
– Понятия не имею, – ответил Купер, обнимая нас.
Я резко сменила тему беседы.
– Как вы умудряетесь сохранять серьезное лицо в нешуточной стычке с голым парнем? Я не знала, куда смотреть.
Мэгги пожала плечами.
– Тут дело в зрительном контакте.
– Скукота.
Глава 23
Удушье на высоте шесть тысяч метров
– Спокойно, милая, – сказал Купер, когда рейс моих родителей приземлился в аэропорту Дирли. Мы ожидали возле единственного выхода, глядя сквозь стеклянные двери на легкий самолет, катящийся по взлетной полосе. Я поймала себя на том, что мне не терпится побежать навстречу и увидеть тех, благодаря кому я оказалась на Аляске, рядом с Купером.
– Все хорошо, – заверила я, и Купер застегнул на мне тонкую куртку, бережно скользнув пальцами по животу, который с каждым днем округлялся. Трудно поверить, что я всего на четвертом месяце. По человеческим меркам, можно подумать, срок составляет месяцев семь или восемь. За исключением ускоренных темпов беременность протекала вполне нормально и благополучно. Ну, почти нормально. Доктор Модер клялась, что ребенок должен родиться без хвоста, зато полный комплект зубов, скорее всего, будет в наличии. Эта перспектива заставила меня серьезно переосмыслить вопрос грудного вскармливания.
Все только и толковали, что о моем животе на нашей с Купером скромной брачной церемонии, состоявшейся в прошлом месяце во дворе моего дома под руководством сияющего Нейта Гогана. Собравшиеся добродушно дразнились, что у нас «свадьба по залету» и делали вид в высшей степени разочарованный из–за того, как я низко пала. Но люди женятся и по худшим причинам, так что большинство гостей к концу веселья и думать забыло об «оскандалившейся» невесте. Черт, некоторые из них даже имени своего не помнили под конец.
Мне хотелось традиционную свадьбу, насколько может быть традиционным союз между оборотнем и его беременной избранницей. Я надела белое платье и украсила волосы цветами. Кара, как и планировала, приехала из Миссисипи, назвав путешествие «незабываемым», и выступила в роли подружки невесты. Она еще не уехала. Кара и Алан начали строить друг другу глазки еще во время церемонии и до сих пор не закончили. Памятуя о том, как тянул резину со мной, Алан проявил больше настойчивости. Он попросил Кару остаться на «Большие заморозки» — грядущую через несколько месяцев вечеринку. Сейчас эти двое сотрясали рейнджерский дом, прерываясь лишь для того, чтобы сгонять в «Чудеса оптом» и затариться презервативами. Я была несказанно рада за друзей.
В качестве свадебного подарка Эви и Базз предложили мне двадцатипроцентную долю в своем заведении, поскольку с моим появлением оно стало приносить куда больший доход. Они уже обустроили маленькую детскую в служебном помещении «Ледника», так что я могла продолжать работать после окончания декретного отпуска. Бар — не лучшее место для ребенка, тем не менее я знала, что там всегда найдется завсегдатай, готовый обнять и приголубить малыша... при условии, что поблизости не слоняется гордый отец, который, выражаясь словами Купера, «хвастается сыном». На мой резонный вопрос, что если родится девочка, муженек, слегка позеленев, начал что-то лепетать о том, что когда ей стукнет тринадцать, он расставит вокруг дома капканы.
Купер по-прежнему не проявлял желания становиться альфой, но со смертью Эли, довольно часто наведывался в родные угодья. После собрания, которое длилось целую ночь, стая наконец-то договорилась о более демократичном способе избрания альфы: путем тайного голосования. Мэгги победила с большим перевесом.
Самсон баллотировался, но никто из волков не поверил в его серьезный подход к делу. Мэгги приступила к работе и прекрасно справлялась с обязанностями. Даже без обусловленных генетикой качеств она приобрела авторитет настоящего альфы — ее боялись очень многие в стае. Вердикты Мэгги были справедливыми, быстрыми и, как правило, согласовывались с интересами подопечных. Она наконец-то обрела счастье. И даже улыбалась мне, когда я последний раз приезжала в долину.
Ну как улыбалась, скорее кривила губы, но без зубодробительной ненависти на лице, так что я считаю эту гримасу улыбкой.
