Люче Лина - Землянка для дракона
— Не смей… Не смей!
Коэре взвизгнула, когда Рикэн притянул её к себе за руку и запустил ладонь в волосы. Никогда прежде с ним так бешено ни дрались — но в уводе он был бесконечно сильнее. Да ему и без того хватало физического преимущества, чтобы удержать женщину в руках. Только всё это перестало работать, как только на её глазах показались слёзы.
Рикэн мгновенно выпустил её — и из рук, и из увода, одновременно. Но было поздно: она съёжилась, шарахнулась в сторону, впадая в истерику, забилась в угол каюты:
— Не надо. Пожалуйста, не трогай меня. Пожалуйста…
Громкие рыдания, почти детские, заставили его испытать ледяной ужас. Такого Рикэн совсем не ожидал.
— Коэре, — тихо позвал он, — я не собирался обижать тебя… Эй…
Она не реагировала, продолжая закрывать лицо руками и плакать. Немного помедлив в растерянности, невольно чувствуя вину, Рикэн потянулся за коммуникатором. То, что происходило с ней, очевидно, не было нормой. Слепой бы не заметил психотравму.
Но не только беспокойство за неё он чувствовал, набирая номер Сезара. Вид плачущей Коэре поверг его в отчаяние и глубокое разочарование — она не доверяла ему и никогда не любила. Просто по каким-то причинам нуждалась в мужчине, с которым могла бы контролировать ситуацию. Теперь, когда он сильнее, он ей больше не нужен. Ей даже противны его прикосновения.
* * *— Нет. Ты ничего не понимаешь. Она тебя любит.
— Вы помогли ей? — замороженным тоном спросил Рикэн. Он чувствовал себя руиной и сидел, глядя перед собой тусклым взглядом, не проявляя даже должного почтения к Величайшему, который яростно спорил с ним.
— Никто не может ей помочь, пока она сама не захочет.
— Она должна уйти с корабля. Иначе уйду я, — негромко повторил Рикэн — наверное, раз в двадцатый за последние пятнадцать минут.
— Никто не уйдёт с корабля. Вы оба нужны мне на Октиании. И, желательно, слитыми и счастливыми. Вам и так будет непросто.
В зале управления было темно и тихо — сюда редко кто заходил, да и на всём корабле едва ли нашлась бы пара человек в этот час, не считая дежурных: последние дни на Горре все офицеры стремились провести дома. Поэтому Величайший мог не опасаться, что шокирует кого-то своим присутствием и спокойно занял командирское кресло, невозмутимо разговаривая с капитаном, погруженным в уныние.
— Я не понимаю, на чём основан ваш оптимизм, при всём уважении, — сухо ответил Рикэн. — Она шарахается от меня, как будто я какой-нибудь обезумевший шаггитеррианец, угрожающий насилием. Вы сканировали её? Видели, как она плакала?
— Не сканировал — она не позволила, — неохотно ответил Сезар. — Но я могу представить.
— Вам известно, от чего у неё травма, — утвердительно сказал Рикэн, на секунду подняв глаза. Он не ожидал, что Величайший скажет это ему — никто не имел права такого говорить о другом человеке, даже Сезар.
— Скажем так: агрессия со стороны мужчины — её болевая точка. Уверен, что ты ничего такого не планировал, но…
— Я понял. Но всё это неважно. Она оттолкнула меня, как только поняла, что я сильнее.
— Женщины часто отталкивают того, кого больше всего хотели бы притянуть. Не позволяй ей.
— Интересно, как, если она впадает в панику при малейшей…
— Успокаивай, — перебил его Сезар. — Ты всё ещё ведёшь себя так, словно ты слабее ее. А это уже не так.
Рикэн не смотрел на своего учителя. Он думал о том, сколько боли пережил за последние три месяца, чтобы совершить невозможное — каждый день приносил больше и больше боли. Каждое занятие было мучительным. Но он надеялся на то, что в конце получит награду — любовь Коэре или хотя бы надежду на неё. А когда она сказала: "я не согласна" и шарахнулась от него, ему показалось, что весь мир рухнул.
— Ты заслуживаешь её. Успокойся и получи свой приз, — с лёгкой усмешкой произнёс Сезар. — И не зли меня. Я уже слишком долго с тобой провозился. Если после такого она тебя не полюбит, я её за шаггитерианца выдам.
Из груди Рикэна вырвался смешок, который, впрочем, сразу сменился горькой усмешкой:
— Она по-прежнему выше меня в статусе и прекрасно знает об этом.
Сезар немного подумал и медленно кивнул:
— Хорошо. Я передаю тебе пре-сезариат над ней. Полностью.
— Спасибо за доверие.
— Ты не обидишь её.
— Это правда. Я поговорю с ней ещё раз, — сдался он и встал, чтобы проводить Сезара до выхода с "Чёрной звезды".
Коэре.
Неожиданная для неё самой истерика перед Рикэном и последующая эмоциональная беседа с братом вымотали её. Она сама не понимала, как умудрилась отстоять своё право не лечиться — Эльтесеин едва не заманил её в увод хитростью. Но в последний момент Коэре улизнула. Она давно лечилась от серьёзной травмы в последний раз, но прекрасно помнила, как это больно. Нет, пусть уж заживает само — пусть бы это заняло годы.
Ей ничего уже не хотелось — лишь бы её оставили в покое. Не было сил ни на какие эмоции. Встретив Рикэна вечером на ужине, она даже не взглянула в его сторону и почти не разговаривала с другими офицерами. Аппетита тоже не было, и, почти не притронувшись к еде, она побрела обратно в каюту. Он догнал её в коридоре, конечно, полный мрачной решимости.
— Надо поговорить.
— Рикэн, послушай, — Коэре подняла измученный взгляд, и что-то в его эмоциях изменилось. Но теперь они были недоступные ей и, по правде, она уже не хотела бы ничего анализировать, — я хотела бы доверять тебе, но я не могу. Я просто не могу.
Её руки подрагивали, но в эмоциях разливался какой-то арктический холод.
— Я не знаю, что с тобой, но я не понимаю, какой смысл держать в себе этот ужас и не лечить его, Коэре. Ты ведь драконица, ты сама прекрасный психолог и…
— Может, это тебе непонятно сейчас, Рикэн, но на лечение тоже нужны силы. А я сейчас просто человек. И я ничего не могу с этим поделать. Возможно, когда-нибудь. Но не сейчас.
Коэре видела, как заостряются черты его лица, как сжимаются челюсти. Он изо всех сил боролся со своим разочарованием, и она бы посочувствовала ему, но у неё и правда совсем не осталось сил. Даже на чувство вины.
— Ты отказываешься лететь? — отрывисто спросил он.
— Нет, я полечу. Вам понадобится хороший врач, и я не против поработать. Но я не…
— Я понял. Ты просто не можешь доверять мне.
Он посмотрел в сторону, и они надолго замолчали, просто стоя рядом, но не глядя друг на друга.
Глава 18
Ариадна.
Каждый раз, когда она смотрела на Иффу, её терзало чувство вины. Самым поразительным для неё было то, что горианка воспринимала всё как должное: ужасный закон, запрещающий блокировать телепатические способности, вечную изоляцию её ребенка, безнадежную болезнь, которую так легко было бы излечить, если бы это не было запрещено.
