Дженнифер Арментроут - Отступник
– И это все… все из-за того, что случилось с тобой? – спросила Кэт, медленно качая головой. Чувствовалось, что она никак не может в это поверить. Неудивительно. Я тоже был потрясен.
В конце концов, можно понять, почему кто-то стремится к мировому господству. Но это? Это всего лишь мерзкая ненависть и месть, и… да, безумие. Ума не приложу, как он умудрился собрать столько Лаксенов. Неужели никто из них не смог разглядеть, что он представляет собой на самом деле? Хотя, проклятье, я и сам не видел этого раньше.
– Ты делаешь это просто потому, что так поступили с тобой, – повторила Кэт.
– И с другими представителями моей расы. – Глаза Итана снова сверкнули. – И продолжали бы так поступать – даже после расформирования «Дедала» и их проектов.
– Но есть люди, которые никогда бы так не поступили. Они бы гостеприимно встретили Лаксенов, – возразила Кэт. – Ты не можешь судить о целой расе существ по поступкам нескольких ее представителей.
– Я уже принял решение, – ответил Итан.
Господи. У меня не было слов.
– Это безумие! – Щеки Кэт полыхали от гнева, и, черт возьми, она была права. – Это хуже, чем то, что теперь испытывают Лаксены к Аэрумам и наоборот. Это абсолютно…
Итан двигался так быстро, что я даже не успел уследить. Вот он только что сидел, а через мгновение оказался прямо рядом с Кэт, и его пальцы впились ей в горло.
Я вскочил со стула, перевернув его. Начал менять облик. «Отпусти ее».
Он только крепче сжал ее шею.
– Сделай только один шаг ко мне. Попробуй сменить форму или призвать на помощь Источник, и я сверну ей шею. Посмотрим, сумеешь ли ты ее вылечить и в этом случае.
Мое сердце – проклятье! – да оно просто перестало биться, пока я смотрел на них. Он держал за горло меня, потому что в его руках был весь мой мир. Повернув вспять процесс превращения, я сказал одно слово, которое, мне казалось, этот ублюдок никогда в жизни от меня не услышит.
– Пожалуйста. – Я судорожно сглотнул, но слова вылетели из меня с большей легкостью, чем я мог подумать. – Пожалуйста, не делай ей больно.
Итан презрительно усмехнулся ей в лицо.
– Значит, ты просишь за человека, который никогда бы не сделал того же самого ради тебя?
– Ради нее я готов на все.
– И я бы сделала… то же самое… ради него, – задыхаясь, прошептала Кэт. Она упиралась руками в колени. – И я бы никогда… не была такой чокнутой… как ты.
– Кэт… – предостерегающе проговорил я.
Пальцы Итана сжали ее шею еще крепче, и она дернулась.
– Не понял?
– Ты хуже… Лаксенов. Ты осудил миллиарды людей за то, в чем они не виноваты, – срывающимся голосом сказала Кэт. – Ты убил мою маму. Она ничего плохого тебе не сделала, и ты, наверное, даже имени ее не знаешь.
– Эта стерва? – бросил Итан. – Она даже не заслуживает того, чтобы я знал ее имя.
И тут произошло сразу несколько событий. Снаружи полыхнул голубой свет, нечто вроде сияния, озарившего все окна и заплясавшего по стенам. Послышался звук гигантских крыльев, ударивших по крыше. Почти со всех сторон донеслись крики.
Итан поднял голову, и по его приподнятым бровям стало ясно, что он в замешательстве.
Мгновенно отшвырнув стул, Кэт ударила ногой Итана прямо в живот и, вырвавшись из его рук, отшатнулась назад. Рванувшись за ней, Итан не заметил перед собой стол, а я успел подхватить Кэт, не позволив упасть, и оттащил подальше, одновременно меняя форму.
Выходящие на двор окна кухни разнесло вдребезги. Я закрыл Кэт собой, стараясь защитить ее от летящих осколков стекла.
Люди в черном, с лицами, спрятанными под бронешлемами, высадились на кухню, точно какие-то герои боевика. Битое стекло хрустнуло под их тяжелыми сапогами. Возможно, это прибыли военные или ошиблась адресом группа захвата вооруженных преступников. Однако их мощные стволы оказались оружием ИЭС, что подтвердило мое первое предположение.
Я прикрывал Кэт – ее надо было вытащить из гущи черт знает каких событий, которые сейчас произойдут, но я не был единственным, кто хотел отсюда вырваться.
Мгновенно сориентировавшись, Итан пустился в бегство. Ублюдок.
Кэти
Во мне бушевали чувства, буквально захлестывавшие меня с головой. Словно торнадо, я готова была смести все на своем пути. Я испытывала эмоциональную перегрузку: все произошедшее – и происходившее сейчас – было для меня чересчур.
Спускаясь на тросах, солдаты врывались в дом через окна.
Моя мама умерла.
Весь мир перевернулся с ног на голову. И все это – из-за мести. В этом было все дело. Ничего более значительного. Только безумная месть, изменившая весь мир – мой мир. Все это не имело никакого смысла, никакой важной причины.
Когда Итан пустился в бегство, я не задумалась ни на секунду. Я ни в чем не сомневалась, когда в моих руках оказался модифицированный «глок», заткнутый за пояс моих джинсов. Все произошло молниеносно. Я прицелилась, услышав, как люди в шлемах закричали, увидев, что собирается сделать Итан.
Он уже находился возле раковины, собираясь, точно Гудини, исчезнуть через окно, и я поняла: если он выберется наружу, мы его больше не найдем. Нам придется начать все заново, и он так и не заплатит за все, что совершил.
Я прицелилась в голову Итану и нажала на курок.
Все это случилось, наверное, за одну или две секунды, а месяцы и годы, которые вели к этому, завершили свой отсчет.
Итан повалился лицом на кухонный пол.
Готово.
Мертв.
Для него все было кончено – на это ушло не больше времени, чем требуется, чтобы пошевелить пальцем. А вот то, что произошло с моей мамой, было наверняка более долгим и болезненным. «Итану повезло», – оцепенело подумала я. Только что был здесь, и вот через секунду его не стало.
У меня дрожала рука, когда я опускала пистолет, и я краем глаза видела, что на меня смотрит Дэймон. Чужаки тоже повернулись в мою сторону, и, хотя их лица скрывались за бронешлемами, я чувствовала на себе их взгляды.
Итан мертв.
Он умер не так, как Лаксены. Светового шоу перед его смертью не случилось. По иронии судьбы он покинул этот мир точно так же, как ненавистные ему люди – люди, к которым он и сам принадлежал. Как все запутано… Его мать была гибридом – наполовину человеком. В таком случае ненавидел ли он и себя тоже? Но почему я вообще об этом думала? Это не имело никакого значения.
Я попыталась вздохнуть, но ничего не получалось. И потом мне стало холодно, а потом жарко, слишком жарко.
Один из людей повернулся и дотронулся рукой в перчатке до боковой части шлема. Затрещало статическое электричество, и он констатировал:
– Они здесь.
Сначала я подумала, что он имеет в виду Аэрумов, но вспышки пульсирующего света, внезапно озарившие дом снаружи, опровергли мое предположение.
