Юлия Колесникова - Первый холодный день
Школьные дела меня мало заботили. Я общалась с Зеркальными, и немало времени проводила с Селин, которая неожиданно решила заняться выпечкой. Все дело было в том, что она хотела испечь торт на день рождение Филу, но такой как на картинке. В три яруса, со всеми засахаренными розочками, лилиями из сахара и лепестками ненастоящих орхидей. Я лично думала, что Фил лучше бы воспринял торт с голой теткой сверху, или же в форме футбольного поля. Но Селин все это так нравилось, что я просто не могла ей ничего подобного сказать.
Однажды вечером, когда Рэнд работал, я помогала Селин лепить цветы из сахарной пудры и масла. Ее уже выходили замечательно, мои были похожи на обрубки пластилина, который помял ребенок.
- Что ты будешь делать, когда ты и Фил закончите школу? Ты продолжишь с ним отношения, если вы поступите в разные колледжи?
Мой вопрос озадачил Селин ровно настолько, чтобы она на секунду оторвалась от очередного лепестка, а потом снова принялась прицеплять его к уже готовым и собранным в пучок. Но при этом ее брови продолжали оставаться нахмуренными.
- Не думала как-то об этом. Фил ведь тоже в этом году оканчивает школу, как и Рэнд, наверняка он поступит куда-либо по спортивной стипендии, но я ведь остаюсь тут. Наверное мы продолжим встречаться...хотя дело в том, что иногда мне кажется эти отношения уже давно не нужны нам обоим, и мы просто хотим дождаться этого окончания школы, чтобы начать какую-то другую жизнь. Дело в том, что мы не подходим друг другу. Нужно смотреть правде в лицо - я слишком умна для Фила, и он это знает. И я тоже это знаю и с ним мне не хватает...нормальных разговоров мне с ним не хватает. Попыталась вчера рассказать ему о Хемингуэе, его же заинтересовало лишь то, что он любил женщин выпить, и считал, что настоящий мужчина должен умереть на поле битвы. О "Старике и море", он где-то слышал, но не может вспомнить, о чем там, и кончено же прием "айсберг" в литературе тоже ему не знаком. Все почести Нобелевской премии меркнут перед таким незнанием. Мне даже как-то стало стыдно, что я встречаюсь с ним.
- Ну вы с Филом разные люди, это точно, - не могла не согласиться я. Я и раньше думала, что же их связывает двоих, и это точно не глубокая и страстная любовь. Селин была утонченной, умной, интересной личностью, одной из тех, кто может стать Грейс Келли поколения. А Фил был просто спортсменом, который из-за неудачи потом начнет пить, отрастит пузо и будет лапать официанток в придорожных кафе, рассказывая им, каким крутым он был в школе. Они были такими явными стереотипами и при этом почему-то сошлись.
- Дело в том, что иногда мне кажется, что мы с ним просто друзья, словно нас ничего не связывает больше. Я могу многое ему рассказать, и большинство моих слов потонет в его мыслях, но при этом он меня выслушает, но от него нет никакой отдачи. Между нами нет того, что есть у вас с Рэндом. У вас это нечто большее, и я даже не знаю как описать все что я вижу, когда смотрю на вас. Мне уже давно хочется спросить у тебя - вы с ним случайно ментально не общаетесь?
- В этом нет необходимости, - рассмеялась я, и оставила наконец тщетные попутки повторить мастерство пальцев Селин. Хотя она недавно начал заниматься выпечкой, ее цветы действительно были похожи на цветы, а у меня ничего не получалось. - Мы слишком хорошо друг друга знаем, и просто предугадываем то, что может понадобиться другому.
- Наверное это восхитительно, - вздохнула Селин, и тоже отстранилась от своей работы.
Мы сидели молча, так как каждая думала о своем. Селин видимо о том какая я счастливая, я же о том, как я несчастна, потому что могу все потерять. Кухня пахла коржами для торта, и от этого приятно запаха хотелось есть, а так же мне вспоминалось как пахнет на работе у Рэнда. Выпечкой, кофе, чаем на травах и горячими бутербродами.
Как по-разному представлялись нам с Селин мои отношения с Рэндом. Но она об этом не знала, так как я придерживалась своего запрета о разглашении своих чувств друзьям.
- Думаю, - вновь заговорила Селин, - нам придется расстаться с Филом, чтобы остаться друзьями, иначе потом мы станем чужими людьми и то время, что я провела с ним, будет просто потеряно. Но если так подумать, я себя и теперь ловлю на мысли, что иногда мы с ним почти как чужие. Если мы видимся в школе, то вечером иногда и не созваниваемся - кого только мы хотим убедить в том, что мы пара. Нам так просто удобно.
Я понимала, что между нам с Селин нет схожести. Ее отношения с Филом уже давно подошли к концу, и они сами не понимали, зачем продлевают существование таким отношением - в этом я с ней была согласна, им просто так удобно. Филу нет смысла заводить что-то новое, ведь он уедет отсюда, возможно даже летом, как только поступит куда-нибудь. А Селин встречается с одним из самых популярных парней школы. Как-то глупо и все же я понимала их выбор. Ничего схожего с нашей с Рэндом ситуацией. Я его любила, сильнее чем могла бы раньше предположить, сильнее чем мне хотелось это понимать, но ему так же нужно будет уехать, и даже если он сможет приезжать сюда на выходные, а ведь это маловероятно, так как и там он наверняка будет работать, со временем он станет меня забывать. Я уже не так нуждаюсь в его опеке, мои проблемы разрешились, вполне возможно я не буду ему уже так интересна, как те девчонки, что будут рядом в колледже. Они будут старше меня, опытнее, и с меньшими запросами в плане отношений. Я даже боялась представить в мыслях Рэнда вместе с какой-то девушкой, но даже от одной такой мысли сердце неприятно сдавливало. Вспоминая, что мне нельзя волноваться, я старалась отгонять такие мысли от себя, и все же мысли не заставишь заткнуться. Мысль, не считается грехом, как говорил когда-то на службе наш викарий, потому что мы редко властны над ними.
Не смотря на то, что говорила мне Селин об их отношениях с Филом, она старалась устроить для него веселый праздник. К сожалению на 1 марта не было никаких матчей, потому я заказала отцу те, что были ближе всего - на 9 число. Мы купили два билета для Фила, хотя я знала, что наверняка на матч он поедет с Рэндом, а не Селин. Я шутливо попрекала Рэнда за то, что он подарит выгодный подарок для себя.
С Рэндом или без него я все равно продолжала тревожиться и думать обо всем, что касалось нас и его учебы. Ожидание просто невыносимо, и я не из самых терпеливых особ, потому я начала придумывать себе даты. 1 марта, думала я, он наконец скажет мне, что вот, все, мы должны расстаться, но прошел день рождение Фила, и мы все еще были вместе. Потом должно было быть 10 марта, и снова конечно же не зная об моих мыслях Рэнд не разрывал со мной отношений. Я мучила себя этой игрой и страдала, но только внутренне, а Рэнд словно и думать забыл об этом. Мы были вместе, и все было по-прежнему, но я ждала и знала, что так не может быть. Я боялась услышать от него эти слова, и с каким-то затаенным мазохизмом хотела их услышать и наконец, расслабиться. Иногда эта игра заводила меня на грань истерики, которую я прятала ото всех, и страдала один на один, я чувствовала, что нервы мои были на пределе.
