Дурная кровь (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна

      Меня затошнило от одной мысли... Боже... Но ведь это неправильно! Так нельзя поступать! Ведь Джеймс Мэйсон...

      Наверное, в этот момент я выглядела действительно жалко, потому что Крис, который обычно не проявлял сочувствия, вдруг обнял меня за плечи.

      – Ну что ты, Дюпон? Ты же всегда знала – они вампиры. Почему ты удивляешься теперь, что они себя ведут именно как вампиры?

      Потому что это мерзко? Потому что Гранд-мастер был другим? И требовал от тех, кого породил, другого?

      – Но... Гранд-мастер же запрещал убивать людей... – растеряно пробормотала я, чувствуя, как меня колотит ознобом. – И ты говорил, что они считают неприличным, когда несколько вампиров питаются от одного человека...

      Пес вздохнул. Наверное, он считал, что я говорю редкостную чушь.

      – Только Гранд-мастера здесь нет. Твой кровососущий предок укрывается где-то. Я его даже понимаю. Он явно не хочет иметь со своими... потомками ничего общего.

      Сказанное я переваривала несколько минут.

      – Тогда чем Мэйсон и Картье отличаются друг от друга? Крис, скажи, если ради того, чтобы выжить, Мэйсон убивает людей, то чем он лучше?

      Оба убивают ради достижения своей цели безо всякого зазрения совести... Оба чудовища.

      – Наконец-то ты начала задавать правильные вопросы, – удовлетворенно протянул Крис и всучил мне куртку. А потом и шарф. – Они вообще ничем не отличаются. Разве что один боится Гранд-мастера куда больше другого. Добрые вампиры – бывают только в сказках для наивных дурочек, Дюпон. Чтобы раскупали лучше.

      Я поморщилась. Кажется, к наивным дурочкам Кройц запросто причислил и меня саму. И это было... неприятно. Не такая уж я и дурочка. И вовсе не наивная. Мне просто хотелось верить в лучшее.

      – Не хмурься так. Ты умнеешь на глазах. Может быть, даже чересчур быстро, – с непонятной мне грустью произнес Кройц, погладив меня по голове.

      – Тебе не нравится, что я умнею? – удивилась я, надевая куртку. Голова немного болела. Наверное, мне действительно стоило прогуляться на свежем воздухе. Насколько он вообще может быть свежим в Новом Орлеане, разумеется.

      Пес со вздохом покачал головой.

      – Мне не нравится, что ты взрослеешь. Да еще так быстро. Тебе не пойдет цинизм, Дюпон. К тому же, если ты меняешься так быстро, значит, я не справляюсь и не защищаю тебя так, как нужно.

      Я замерла, не веря своим ушам. Все это... Все это так напоминало... Как же мне хотелось оказаться рядом с тетей Жаннет и обсудить с ней все происходящее в моей жизни. Она наверняка сумела бы все быстро разложить по полочкам, объяснить мне все причины. Но тетя была в «Белой розе», а я — в квартире Кройцев. И вряд ли тетя решится выбраться из особняка только ради того, чтобы поговорить со мной по душам. Инвалидная коляска к этому не располагает...

      В такие моменты я жалела, что мне не с кем говорить о парнях... Дженнифер...  с ней мы вообще ничего не обсуждали, хотя при отце она частенько выдавала фразу «Дорогая, зови меня мамой». Хороша мама. Она была старше меня всего-то на десять лет.

      Бабушка Мэгги же являлась образцовой, да еще и старомодной леди, и придерживалась версии, что детей приносит аист, а юбки выше колена — это верх вульгарности.

      Тетя Жаннет, конечно, очень мудрая и, кажется, может понять все на свете, вот только могла ли она ответить на мои вопросы? Могла ли она объяснить, что происходит с Кройцем? И со мной.

      – Ну вот, опять паришь в облаках, – щелкнул меня по носу пес. – Дюпон, вернись ко мне. У нас же запланирована прогулка.

      Я вяло улыбнулась.

      – От тебя, пожалуй, сбежишь... Ведь из-под земли достанешь.

      В ответ пес только кивнул и сам замотал на моей шее шарф. А потом просто потащил в сторону выхода с уже ставшей привычной для меня целеустремленностью. Мне осталось только подчиниться. Характер Кройца напоминал мне ураган Катрина. Бороться было бесполезно, оставалось только смириться с неизбежным.

      На улице головная боль прошла довольно быстро. Да и настроение улучшилось. Небо было чистым, и солнце светило так ярко, как это бывает только зимой. Кройц сиял едва ли не ярче солнца. По какой-то причине у него было хорошее настроение. Само по себе редкость. Обычно от него и улыбки не дождешься, а тут сияет как гирлянды на рождественской елке.

      – Ну что? Во Французский квартал? Ты ведь так и не посмотрела толком город, – предложил мне Крис, оглядываясь по сторонам.

      Хотя он и говорил, что опасности днем для нас нет, но при этом все равно вел себя так, будто в любую минуту ожидал нападения. Это заставляло немного нервничать, пусть я уже и практически смирилась с тем, что Крис способен меня защитить практически от всего.

      Я только простонала.

      – Нет уж. Хватит с меня экскурсий... Лучше просто по набережной прогуляемся.

      Пес не был бы псом, если бы не спросил:

      – И кто же устраивал тебе экскурсии до меня?

      Тут словно бы кто-то меня за язык дернул. Ну, или мне просто захотелось пустить Крису пыль в глаза.

      – Барон Самди. А потом Мама Бриджит.

      Произвести впечатление явно удалось.

      – Ты умеешь заводить знакомства... – с некоторой долей растерянности пробормотал он. – Ты знаешь, лоа не так чтобы слишком безопасны. Все же это божества...

      Если бы еще я умела заводить знакомства... В том, что я оказалась под своеобразным покровительством Барона Самди, не было ни моей вины, ни моей заслуги.

      – Знаю, – кивнула я. – Но тут от меня ничего не зависело... Просто так получилось. Если бы дядя Рене не попросил миссис Смит спасти своего брата, Барон Самди не обратил бы на меня своего внимания.

      Парень тихо хмыкнул.

      – Ты хоть понимаешь, что вся твоя жизнь – это последствия чужих поступков, а, Дюпон.

      Отвечать я не стала. А он сменил тему. Кажется, это можно было даже назвать тактичностью. Наверное, грядет вторая Катрина. Кристиан Кройц внезапно начал демонстрировать хорошие манеры.

      Как я и хотела, Кройц повел меня на набережную. Не то чтобы я так уж любила реки... Да и Миссисипи точно не была самой чистой рекой в мире, но от Бурбон-стрит меня уже немного поташнивало. Стоило мне оказаться там, как случалось что-то или странное, или плохое. Или и странное, и плохое одновременно.

      Однако, судя по толпе слоняющихся по набережной людей, не все разделяли мое мнение. А Миссисипи... Ей было начихать и на восторги, и на неодобрение. Она просто текла. Медленно и величаво.