Королевская ссылка, или Лорд на побегушках (СИ) - Логинова Александра

— Меня полностью устраивает такой расклад, — меж тем продолжал уже-не-граф. — Но из знатной добычи ваш покорный слуга превратился в картонного ежика для юных лучников.

— Предположим, земля — это фикция. Как ни крути, а все земли принадлежат королю: реально или потенциально. Захочет — оставит в покое, не захочет — прикажет кавалерии вышибить любого аристократа и передарит его угодья верным псам. По сути, земля принадлежит сильнейшему, её за пазухой не утащишь.

Ледничий слушал с мягкой полуулыбкой, одобрительно моргая моей философии. Ни дать ни взять два мыслителя за бокалом доброго эля! Только правая рука, которой егерь держал стакан, подозрительно начала синеть. И вид сбитых костяшек резанул сердце дурным предчувствием.

— Другое дело деньги. Не буду лукавить, финансы нужны всем. Даже здесь в перспективе хотелось бы наслаждаться денежной магией: отремонтировать замок, построить школу, сделать жизнь более комфортной. Ну так их можно заработать!

— Что? — споткнулся на мысли мужчина. В карих хищных глазах мелькнуло опасливое недоумение. — Заработать?

— Ну да.

Только не говорите, что дурной характер — это не самый большой его недостаток. Нежелание зарабатывать куда хуже.

— А вам разве не зазорно? — настороженно спросил он. — Чтобы ваш…э-э-э, супруг работал, как крестьянин?

Ха!

— Скажу более, — таинственно улыбнулось мое величество. — Мне и самой не зазорно зарабатывать на жизнь.

Ой. Зря я это сказала.

В мнительном взгляде соседа мелькнула паника и желание поднять меня на вилы. Да так искренне, что я тревожно заелозила на кресле и отодвинулась на пару миллиметров. Вдруг кинется, а у меня в руках потенциально колющий предмет.

— Глупый розыгрыш, — сделал неожиданный вывод граф, слегка рассердившись. — Я ведь почти поверил.

В гнетущем молчании я прикрыла глаза и поставила на стол орудие превышения самообороны. Разубеждать? Да ща-а-аз. На кой мне это надо? За его веру в королевскую независимость мне никто не заплатит, значит, и тратить время на аргументы бессмысленно. Пусть считает, как хочет.

Но от моего легкомыслия тишина не развеялась. Наоборот, стала гуще, весомее, и в ней отчетливо раздались отголоски приближающегося грома. Взгляд Его ледничества горел обреченной решимостью. Прелюдии кончились. Время сверить показания.

— Что будем делать? — хриплым голосом спросила я.

Эдгар криво усмехнулся и отсалютовал мне валерьянкой.

— Звоните в канцелярию. Ваш сосед напал на благородного.

Глава 45

— Это была самооборона.

— Я понял с первого раза, — устало заверил мужчина на том конце линии, но я сомневалась. Может, повторить трижды?

— Лорд Браун как должностное лицо и аристократ по рождению не мог не вмешаться и оставить малолетнюю мисс в опасной ситуации.

— Ваши показания зафиксированы, леди Макмиллан, — едва ли не взмолился дежурный. — Ожидайте прокурорскую проверку в ближайшее время. Ваше заявление приоритетно.

Черта с два. Бесполезное чесание языками. Это понимали все: я, Эдгар и даже леди Лавиния, на цыпочках пробравшаяся в кабинет под благовидным предлогом — принесла поднос с чаем и состряпанными на скорую руку оладушками. На вопрос, не слопают ли её порцию, пока баронесса считает мух, мне лишь неопределенно махнули рукой. Мол, набить желудок — это прекрасно, но греть уши интереснее.

— Лестно, госпожа Макмиллан, — перешел на официоз егерь, косясь на ребенка. — Но глупо. Могли обойтись статусом свидетельницы, а то и пострадавшей. А с прокурорской проверкой вас затаскают по допросам и заседаниям.

— Всего-то столица будет навещать королеву, а не наоборот, — я тонко улыбнулась, смакуя плюшку. — А ежели нас вывезут из Катхема на допрос, я подарю вам благодарственную грамоту.

Классификация антисоциальных деяний при абсолютной монархии весьма избирательна. Если не сказать лицемерна. Аристократов судят совершенно не так, как простолюдинов: например, убийство одним лордом другого может быть полностью оправдано, если произошло в дуэли. Подумаешь, продырявил собрату брюхо, из благих же побуждений. Воровство осуждается только если дворянин залез в карман короля, однако своих же крестьян можно обдирать как липку. Рэкет и вымогательство и вовсе не рассматривают как преступление — аристократ, де, имеет полное право потребовать долю бизнеса у купцов на своей земле, и только попробуй не поделиться. А избиение дворянином простолюдина карается общественным порицанием от монарха и тайным одобрением от коллег по социальному слою.

Куда хуже обстоят дела, если простолюдин поднимет руку на благородного.

— Извольте поделиться нюансами, — моё величество подтолкнуло соседа к рассказу.

Медведь посмурнел и нехотя отвесил мне своих оладушек.

— Благодарю. Но я имела в виду сведения, — пышная сдоба исчезла под ошарашенно-возмущенным мужским взглядом. — Не стесняйтесь, господин сосед, выкладывайте. Сколько барышей я смогу стрясти с вас за адвокатскую защиту?

— Нисколько, — иронично вздернул бровь егерь. — Если не терпится, можете трудиться на благотворительных началах.

Ситуация вышла запутанная. Незыблемое правило «аристократ равно земля в собственности», подобно косе, нашло на камень «благородного происхождения», отнять которое никто не в силах. Отписав землю дальней родственнице, лорд Браун формально обязан лишиться титула и числиться черной костью. Однако, будучи единственным представителем рода Браунов, способным передать фамилию и дар детям, Эдгар не спешил одеваться в крестьянское платье. Да и прочие аристо не стремились вычеркнуть мужчину из своих рядов, удовлетворившись высылкой скандального графа за полярный круг. Его величество и вовсе даровал серьезный чин и намекнул, мол, хозяйничай в Катхеме по своему усмотрению, заполярье отныне твои владения. Разумеется, неофициально.

Потому что официально Катхем не считался провинцией Парелики.

— Как так? — вытаращилась я.

— С историей совсем плохо? — снисходительно спросил сосед, под насмешливое фырканье Лавинии. — Куда, по-твоему, сгинула вторая династия?

Начало правление рода Стефана Четвертого ознаменовалось войной. Но не кровавой, а холодной в прямом смысле слова — воевали преимущественно ледяные маги, представители прошлой династии, с земельными магами — новыми правителями. Спасаясь от воинственных преследователей, остатки прошлых королей сбежали в Катхем, пользуясь преимуществом местности. Но их догнали.

— Лес красивый вырос, правда? — чуть мечтательно вопрошал медведь. — Разошлись твои бывшие родственники не на шутку. Выкуривали старых хозяев отсюда, как комаров из шалаша, чащей давили, тайгой душили. Да без толку.

В добивании конкурентов не преуспели, а солдат потеряли. Ибо северные духи не дремали и с радостью перешли с сухого пайка на интервальное голодание: днем наслаждались зрелищами, а вечером жевали землемаговый хлеб. Пришлось плюнуть и оставить старых монархов на голодную смерть.

— И не таможня это была, а застава, — нравоучительно проворчал мужчина. — Чтобы не сбежали принцы с принцессами. Даже великодушно отписали Катхем прежнему правящему дому, выйдя к народу благодетелями и милосердными небожителями. Тем более что ненадолго, до последней смерти старой династии.

Мы спали буквально в концлагере. Бр-р-р! Сколько это поместье перевидало смертей — неизвестно, но после ухода хозяев в иной мир новый правящий дом быстренько въехал, побросал вещи, обозрел хозяйство и до сих пор не решил, за что они тут бились. До того гиблое место, что даже документы оформлять не стали. Кто из вражин сунется со стороны океана? Дураков нет. А таможня по сей день функционирует, выполняя функции пограничной крепости.

— Неофициальный лорд для неофициальной губернии, — цинично усмехнулась я, отразив такой же язвительный скептицизм Эдгара.

— Это всё очень печально, — тихо подала голос Лавиния.

Щадя подростковые чувства, мы не стали закатывать глаза. Наверное, для юной леди ситуация выглядит крайне пугающе: жить на птичьих правах с призраком титула за спиной на фактически ничьей земле. Но теперь я как никогда остро почувствовала душевное родство с вечно угрюмым медведем, будто с размаха прыгнула в его лодку. И теперь нас в ней двое.