Марина Суржевская - Вейн (СИ)
— Иначе что? — с насмешкой спросил он, подходя ближе. Медленно, мягко, совершенно бесшумно.
— Перережу твоей зверушке глотку! — со злостью выдохнула Вейн.
Лантана издала придушенный хрип и дернулась. Путница крепче схватила ее за волосы, надавила лезвием на кожу.
— Отпусти меня! — почти с отчаянием выкрикнула Вейн.
— Ты стала такой кровожадной, маленькая Вейни, — протянул голос за ее спиной, и Путница резко обернулась. Ксандр, еще миг назад стоявший возле окна, оказался у двери. Она попятилась, вздергивая скулящую и ничего не понимающую Лантану, прижалась спиной к стене.
— Не надо играть со мной, Ксандр, — зло бросила Вейн.
— Разве не ты первая начала эту игру? — он улыбался, приближаясь. — Ну же, милая, и что же ты будешь делать, если я подойду?
— Я уже сказала! Этот цветочек лишится своей рыжей головы!
— Так сделай это… — он шагнул еще ближе.
Лантана мелко тряслась в руках Путницы, как испуганный зверек, даже не делая попыток освободиться.
Ксандр на нее не смотрел, он не отводил глаз от Вейн, улыбаясь ей почти ласково. И неумолимо приближаясь.
— Ты еще не поняла, Вейни? Тебе не уйти из Антара, пока я все не узнаю. Ты уже готова открыть мне свои воспоминания?
— А ты уже готов получить труп этой ведьмы? Или думаешь, я блефую?
— Ну что ты, я вполне тебе верю, — еще один шаг. — Только я не остановлюсь, Вейн. А ты?
Путница глубоко вздохнула. Ксандр подошел еще на шаг… И девушка резко дернула рукой с клинком, лишь в последний момент сдержав ладонь. И зашипела от злости. Потому что рыжие волосы в ее кулаке стали русыми, тонкая фигура Перерожденной разрослась, стала выше и массивнее, зеленое платье сменилось грубыми штанами и серой рубашкой с кожаным нагрудником.
Вместо Лантаны у ног Путницы лежал со связанными руками Дир.
Ксандр вздернул бровь в притворном изумлении.
— Ну, надо же, милая, неужели в тебе проснулась совесть? Очень не вовремя. И, думаю, тебе не надо представлять этого эра? Вы ведь знакомы?
Вейн смотрела на него с откровенной ненавистью.
— И как давно здесь Дир вместо этой… рыжей?
— Я отправил Лантану в ее комнату, как только появился, — любезно пояснил Ксандр. — Знаешь, я привык заботиться о том, что мне дорого.
— А она для тебя «что»? — ехидно спросила Вейн и присела возле Дира. У Охотника была разбита губа и глаза ошалелые, непонимающие. Помимо иллюзии, видимо, Ксандр на него наложил и печать безмолвия, от которой потом несколько дней болит все тело.
Темный стоял посреди комнаты, наблюдая, как Вейн разрезает веревку на руках Дира, стирает кровь с его лица. Туман вокруг него темнел, уплотнялся, заволакивал пеленой. И вновь в этом мареве мелькнули оскаленные клыки чудовища.
— Кажется, ты сетовала на холодную постель, Путница? — глухо сказал он. И скривился. — Ну, не буду мешать. — Кинул на пол перстень и шагнул в свой сумрак.
Вейн вскочила, как только туман исчез, втянулся в щели между досками пола, стек каплями серой влаги. Она закружилась по комнате, бормоча заклинание, черные волосы вились вокруг головы, глаза зажмурены, босые ноги отбивают ритм. Резко развела ладони, открыла глаза…
— Ушел? — сипло спросил Дир.
Путница постояла, прислушиваясь, не веря, что Ксандр на самом деле покинул помещение. Но заклятие скрытого не выявило посторонней тени, и Вейн бросилась к Диру, присела рядом. Но не для того, чтобы помочь.
— Он смотрел твои воспоминания? — она схватила его за плечи, сжала изо всех сил, так что Охотник поморщился, но девушка не обратила внимания. — Смотрел?
— Нет, — Дир осторожно отлепил от себя ее пальцы и ласково погладил по щеке. — Но Клятву Жизни с меня взяли. И в отличие от тебя, я ее нарушить не смогу, сама знаешь…
Он потер русую щетину на подбородке и заглянул Вейн в глаза.
— Кто он? — выпалил Дир. — Кто он … тебе?
— Никто.
— Никто? Правда? Тогда почему он так ревнует?
— Ты ошибаешься, Дир… — чуть слышно пробормотала Вейн.
Путница села на пол и схватилась за голову. Вот тьма… Зачем только Охотник пришел за ней! Стоит Ксандру залезть ему в голову и просмотреть воспоминания…
— Да? Вот уж вряд ли. Кто он? — вдруг со злостью рявкнул Дир и тут же устало прикрыл глаза. — А знаешь, можешь не отвечать, принцесса. Даже я не такой дурак, чтобы не заметить очевидного сходства. Просто одно лицо… Алекс его сын, ведь так, Вейн?
Она закрыла глаза и уткнулась лбом в колени. От отчаяния хотелось просто завыть. Взгляд зацепился за матовый синий камень на тусклом металле. Перстень… Она решительно встала, положила ладони на грудь Охотника, провела до пояса. Он смотрел настороженно, потянулся к ее руке, неуверенно накрыл ладонью. Девушка быстро расстегнула петельку на его рубахе, тронула медальоны на кожаных шнурках
— Что у тебя есть? — глухо спросила она. — Яды? Черная пыль? Дождь? Что?
Он перехватил ее ладонь, прижал к груди.
— Это все не поможет! Слишком много темноты, ты что, не видишь?
Путница руку выдернула, перебрала его амулеты и сдернула один.
— Уходи, Дир, — не глядя на него, проговорила Вейн. — Уходи. Перстень надень, пройдешь сквозь слой возле башни. Иди…
— Что ты задумала? Вейн! Я не оставлю тебя одну…
Она отвернулась.
— Иди. Постарайся найти Кхха. И жди меня у ворот.
Он еще постоял за спиной, а потом Вейн услышала, как хлопнула дверь.
Вейн вытряхнула из амулета зерно, согрела в ладони, а когда раскрыла, по запястью пополз белый снежный узор морозного цветка. Он оплел ее пальцы тонкими холодными стеблями, расчертил руку кружевом ажурных листьев и расцвел у локтя острыми, колкими лепестками – льдинками. Кожу обдало холодом, и рука почти сразу онемела. А снежный цветок уже врастал в ее тело, оплетал льдом, замораживал сущность…
