Татьяна Адмиралова - Операция "Мстя" (СИ)
— Ну что же милая, поздравляю, думаю этак месяцев через восемь с половиной, ты станешь мамой, — добила она меня.
— Думаете? — спросила я её, надеясь, что она ошибается.
— Уверена! — поставила она точку в моих сомнениях. — Значит так. Ты сейчас одеваешься, и летишь на Химеру к Алану или Камилле, пока они там, и делаешь анализ. Если ошибаюсь — то у тебя действительно отравление, а если нет… — и она так хитро и самоуверенно ухмыльнулась, что у меня отпали все сомнения. Кивнув, я начала одеваться.
— Элла, я бы хотела попросить вас…. — замялась, не зная как лучше сформулировать просьбу, но она поняла меня и без этого.
— Я буду нема как рыба, — улыбнулась она и вышла из комнаты.
Собравшись, на автопилоте вышла в ангар, и, взяв одноместный аркар, направилась в сторону космопорта. За неделю, что мы летали на Химеру и обратно, чтобы перевезти все каталоги, я изучила её наизусть. Как только вылетела за пределы города и отлетела метров на пятьсот, мой аркар тряхнуло с такой силой, что, ударившись головой о панель, провалилась в темноту. Последней мыслью, которая мелькнула в уходящем сознании, было то, что хорошо, что я пристегнулась и о ребёнке, только бы с ним ничего не случилось. И всё, темнота, которая поглотила меня, и долго не выпускала из своих объятий.
* * *С каждым днём становилось всё хуже и хуже. Огонь, который пожирал мои разум и тело толкал на безумства. Казалось, что если Аданита будет рядом, то станет легче, и если она привыкнет ко мне, узнает получше, то примет мой зов крови и эти мучения прекратятся. Я не верил в рассказ дяди о родной крови, которая может меня спасти, и считал это сказкой, которую он выдумал, чтобы дать надежду на спасение и помочь не сойти сума.
Но день за днём становилось всё хуже и хуже, и я вовсе потерял надежду, что какая-то призрачная Анна, которую я ни разу в глаза не видел, может меня спасти. А может она мне не понравится? Может моя кровь не признает её как мою шийи? Может она не откликнется на зов моей крови? Вопросы, вопросы, вопросы… и ни на один из них нет ответа. Мне надоело их задавать самому себе. Зачем мучиться если рядом есть та, которая может реально помочь стоит ей только захотеть, и признать меня. А что для этого нужно? Нужно чтобы она постоянно была рядом. Нужно её украсть у этого ненавистного Кросса, и тогда она вдали от него забудет о нём и будет моей, только моей.
Дядя навещал меня каждый день, но это только злило и выводило из себя, из последних сил я сдерживался, чтобы не наброситься на него с кулаками, и не выгнать пинками за дверь. Я понимал, что превращаюсь в зверя, что ещё немного, и переступлю ту черту, после которой мне уже не будет возврата, и поэтому старался взять контроль над своим телом и разумом. Но это было тяжело, очень тяжело и больно.
Я видел только один выход, и начал потихоньку приводить его в действие. Начал издалека следить за Нитой и всеми её передвижениями, но всегда рядом с ней оказывался этот несносный Кросс и я не мог подобраться поближе. В тот день, когда она с подругой ходила по бутикам, и сидела в кафе, чуть не попался на наблюдении. Я был просто уверен, что та другая, меня заметила, а когда она что-то сказала Ните, и та быстро повернулась и начала осматривать улицу, то понял, что сегодня удача изменила мне. Можно было бы, конечно, и сейчас выкрасть её прямо с улицы, но мне не нужны свидетели, особенно которые могут подсказать, у кого её искать. А то, что та, другая, знает кто я такой, не сомневался. Ничего, подожду, я — настойчивый и всегда добиваюсь своей цели. Никуда ты от меня милая не денешься, я стану твоей тенью и буду везде следовать за тобой.
И вот спустя две недели удача улыбнулась мне. Нита улетела одна на аркаре, и если не ошибаюсь, то направляется она в сторону космопорта. Я был счастлив и уже предвкушал, как буквально через несколько минут она окажется в моих руках. Как только Нита вылетела за пределы города и немного удалилась от него, протаранил её аркар, смяв обшивку и заставив остановиться. Подбежав к нему, увидел, что она лежит в кресле без сознания, а в районе лба и виска кровь. Отстегнув её, перенёс в свой аркар, и аккуратно положил на сидение пассажира, зафиксировав ремнём, сняв и подложив ей под голову свою куртку, чтобы было удобнее.
После этого подошёл к её аркару, и запустил программу самоуничтожения, пусть всё выглядит так, что Нита погибла. Нет, я не надеялся, что все поверят в её смерть, но изначально это собьёт со следа и даст мне время надёжно нас спрятать. Как только мы отлетели на приличное расстояние, сзади прогремел взрыв. Сменив маршрут, и на всей скорости погнал к горам. Там у меня было убежище, которое сделал ещё мой отец, а я случайно нашёл и усовершенствовал. Там есть всё необходимое для жизни, и даже капсула медитекса, которую я тайно купил и переправил на Рустран. О моём секретном убежище не знал никто. Одно время я хотел его показать дяде, но так и не сделал этого. Просто не было времени, а теперь был очень этому рад. Ведь как только выяснится, что Ниты в аркаре не было, её начнут искать и сразу же её исчезновение сопоставят с моим отсутствием и всё поймут, а если и нет, то заподозрят.
Подлетев к горам и сбросив скорость, я начал маневрировать, пока не увидел скрытый вход в одну из пещер. Если не знаешь, что он там должен быть, то никогда его не найдёшь. Влетев в пещеру и замаскировав аркар, я достал из него Ниту и понёс внутрь — она так в сознание и не пришла. Положив её на кровать возле медитекса, я начал подготавливать капсулу к загрузке, не хотел, чтобы Нита истекала кровью, и поскорее загрузил её туда, запустив программу исцеления и диагностики всего организма.
Вот она наконец-то рядом и мне от этого легче. Я чувствовал, как огонь немного унимался в крови, и безумие отступало. Значит мне действительно нужно время, чтобы она приняла меня. А здесь, где рядом буду только я, это пройдёт быстрее. Смотрел, как у Ниты исчезала рана со лба, и сходили кровоподтёки, но в себя она так и не приходила.
Достав её из капсулы, перенёс и уложил на кровать. Я склонился над ней и хотел провести рукой по щеке, но побоялся причинить ей боль. Мне так хотелось сжать её в объятиях и поцеловать, но это отрицание, которое вызывает ожоги на коже Ниты, останавливало меня. Тогда я решил: если не могу поцеловать, то поставлю знак шийи, хоть это меня успокоит.
Быстро провёл по её левой скуле пальцем, вычерчивая знак молнии, и он сразу же проступил ожогом на её нежной коже. Но не обратил особого внимания на ожог, теперь на ней был знак, мой знак, знак моего приятия и я был на седьмом небе от счастья.
Весь день не отходил он неё, и понял что что-то здесь не так. Быстро просмотрев отчёт медитекса, и чуть не взвыл от горя. Осознание того, что она так никогда и не будет моей, чтобы для этого мне не пришлось сделать, ударило как молотком по голове, и я взвыл раненым зверем.
