Ольга Горовая - Жажда ночи
Максимилиан оскалился, резко втянув воздух в себя. Очевидно, ему не понравилось последнее замечание человека, или же слова, которые тот подобрал.
Напрягся и Грегори, Катти почти могла потрогать недовольство, которое стал излучать ее упрямый вампир.
— На твоем месте, Кен, я бы был крайне осторожен в выражениях, — немного сместившись, так, чтобы Элен оказалась сбоку, Макс наклонился ниже, позволив человеку заглянуть себе в глаза. — И говорил бы только о том, о чем тебя спрашивают, — длинные пальцы вампира нежно погладили лезвие ножа.
Кен тяжело сглотнул, не в силах отвести взгляд.
Лина вздрогнула.
Она знала, что тот мог увидеть в алом пламени глаз Максимилиана — обещание ада. И хоть ей самой бояться новообретенного друга было нечего, воспоминания заставили зябко поежиться. Жар возбуждения ушел, сменяясь пониманием, что у них есть действительно серьезные дела. Отчего-то, страх человека очень явно напомнил ей об этом.
Горячая рука Грегори, и до этого лежащая на ее коже, сжалась сильней, и он притянул Лину ближе.
— Пожалуй, стоит вернуться к прерванному рассказу, не так ли, человек? — Грегори, в свою очередь, одарил Кена тяжелым взглядом пылающей тьмы. Ему, определенно, не понравилось, что настроение Лины изменилось. Она ощутила, его недовольство от ее грусти и страха.
Ладно, возможно, быть настолько связанными, на поверку выходило не так уж плохо. Но будь она проклята, если сейчас ему об этом скажет.
Каталина легонько наклонилась и коснулась губами плеча Грегори, благодаря за такую заботу. У него был потенциал, надо только приложить еще немного усилий, и ее вампир, наверняка, станет более прирученным.
Грег тихо, весело хмыкнул, но не прокомментировал мысли Лины.
А у той появилось настораживающее предположение, что и у мужчины в голове вертелись подобные идеи. Только с другим объектом в роли перевоспитуемого вампира…
Решив пока отложить это, она, как и все присутствующие, с ожиданием посмотрела на трясущегося от страха человека.
— Эээ…, да, так вот, — Кен хрипло откашлялся и глотнул наконец-то воды, принесенной демоном, — она пришла ко мне, а я не хотел впускать эту старую грымзу. Решил, что она попрошайка, или что-то в этом духе. Однако старуха сотворила что-то странное с моими людьми, — Кен покачал головой и невидящим взглядом посмотрел на стакан, погрузившись в воспоминания. — Они будто стали зомби от одного ее взгляда, а эта ведьма преспокойно добралась до комнаты, где я готовил записи для Ротана, за которыми тот собирался вернуться на следующий день, — человек сделал еще один глоток. — Она сказала, чтобы я не вздумал рассказывать хоть кому-то о том, что узнал, иначе…, - он замолк, но каждому стало ясна суть угрозы. — Я поверил ей. Может и глупо испугаться какую-то дряхлую старушенцию, когда каждый день общаешься с такими как вы, но когда она говорила, — Кен помахал рукой, не замечая, что вода расплескивается. — Я чувствовал, как нечто, ледяное и безжалостное окутывает меня, как смерть. Только долгая, очень долгая, и мучительная настолько, что одна мысль об этом сводила с ума от страха. И я согласился.
— Глупо, — Макс скривился, недоверчиво покачав головой. А Лина поразилась, насколько в контрасте с тоном и выражением лица этого вампира, смотрелись мягкие, ласковые поглаживания его пальцев, которыми тот все это время касался волос и щек Элен. — Зачем она, вообще, говорила с тобой? Проще было убить на месте.
— Да, — улыбку человека нельзя было назвать радостной, — я тоже так подумал, и даже сумел набраться идиотизма и спросить ее об этом. На что она сказала, что я еще могу ей понадобиться.
— Для чего? — поинтересовался Грегори, чуть ослабив свою хватку на ней, ощутив, что Лина уже пришла в норму.
— Она не вдавалась в подробности, — скривился человек, — а я был уже не в том состоянии, чтобы спрашивать.
— Что потом? — Макс, определенно, не испытывал сострадания к Кену.
Впрочем, Лина, как ни странно, так же не сочувствовала этому человеку.
— Ничего, — Кен, забывшись, попробовал пожать плечами но, глухо застонав от боли в ране, оставил подобные попытки. — Она ушла, забрав все мои записи, которые делались для Ротана, сказав, чтобы я сам придумывал, как перед тем оправдаться. И, в случае чего, найдет меня…. где бы я ни спрятался. А на следующий вечер я узнал, что была драка в поместье Аристарха.
Человек замолк.
Теперь тишина нарушалась только недовольным рычанием, с которым мужчины обменивались взглядами. Как поняла Лина, они не были довольны услышанным.
— Что хотел Аристарх от Ротана? — Макс, не особо интересуясь тем, что кровопотеря ослабляет их пленника, продолжил выяснять подробности.
— Он хотел устранить некоторых Мастеров, чтобы стать сильнее, — Кен говорил глуше, да и дыхание уже давалось ему сложно. Цвет лица человека стал почти землистым.
Но вампиры не обращали на это внимания, продолжая допрос.
Максимилиан кивнул, словно бы знал об этом. Каталина решила, что так и было на самом деле.
— Вот, — человек перевел дыхание. — Он предлагал Ротану деньги за какую-то девушку, о которой, якобы узнал, что та может оказаться достаточно сильной, чтобы помочь ему в этом. Только ему был нужен еще и кинжал, они что-то говорили о проклятии, я не особо разобрался в этом, — хрипло проговорил Кен.
— Сирина, — Элен задумчиво потерла щеку рукой, слушая рассказ. — Очевидно, они говорили о ней.
Максимилиан и Грегори кивнули, соглашаясь с этим утверждением. Наверное, им всем было известно что-то, о чем Лина пока не имела представления. — Тогда ясно, зачем нас в тот вечер пригласили к Аристарху — Ротан хотел получить двойной куш, найдя Рину и для Рохуса, и для Аристарха.
— Интересно, как он собирался уладить порядок их пользования ее силой? — хмыкнул Грег.
— Боюсь, этого нам не узнать, — Макс, отчего-то, хмурился, — да и потом, они оба допустили огромный просчет, не учтя Михаэля.
— Думаю, они просто не знали о нем, и их отношениях с Риной, даже уверена в этом, — Элен улыбнулась и нежно погладила вампира по руке, пытаясь успокоить. Макс только хмыкнул, но его глаза, обращенные на девушку, были полны обожания.
— Тогда — они дураки, и неудивительно, что нам удалось так просто разделаться с ними обоими, — пожал плечами Грегори.
Не прокомментировав это замечание друга, Максимилиан опять повернулся к Кену.
— Как выглядела та старуха? — требовательно спросил он у посредника. — Опиши ее мне.
Но, так и не произнеся ни слова, Кен закашлялся, а потом его глаза закатились, и он медленно сполз по стене.
