Елена Усачева - Сердце демона (сборник)
– Ты все еще любишь ее? – прошептала она.
– Люблю? – засмеялся Каору. – О чем ты?! По прошествии времени я думаю, что и тогда не любил ее. Это было всего лишь сильное увлечение. К тому же нам так препятствовали, а это лишь разжигало мое желание. Знаешь, если бы я любил по-настоящему, я бы повторил попытку самоубийства.
– Вернись ко мне! – жалобно проговорила Майя. – Я умираю без тебя. И мне все равно, кто ты! Пусть демон! Но я люблю тебя!
– И я люблю! – тихо ответил он. – Сейчас я могу сказать с уверенностью, что именно люблю! Я желаю тебе только счастья… и поэтому не вернусь! Не ищи меня!
Каору встал. Майя не шевелилась. Он вышел на балкон. Но она словно оцепенела. И когда пришла в себя, то побежала за ним. Но балкон был пуст, только крохотный розовый лепесток лежал на перилах. Но как только Майя вышла, он сразу улетел, словно его сдул ветер.
Наутро она четко помнила свой сон. Сердце таяло от признаний Каору, она уже не сомневалась в его любви и понимала, на какую он пошел жертву, расставшись с ней. Но и боль не оставляла ее. Она решила, что будет его искать, тем более что знала, где он скоро окажется непременно.
Майя хорошо помнила рассказ Аски и ждала поры цветения сакуры. Она была уверена, что Каору на время превратится в лепестки на той вишне, и надеялась, что тогда хоть как-то сможет с ним общаться. И внимательно следила за сводкой новостей на эту тему. Отец с любопытством за ней наблюдал и даже подшучивал, говоря, что она стала почти японкой, раз с таким нетерпением ждет поры цветения. Арису она видела еще раз. На выходные они снова слетали в Токио и побывали у нее в гостях. Она просила привезти работы Майи и внимательно их изучила. И тут же отметила, что стиль несколько изменился за последнее время. Появилось намного больше «пятнистых» картин, и все они были в розовато-сиреневых тонах. Майя умышленно не взяла изображения Каору среди лепестков, она по-прежнему прятала их, так как на обороте почти каждого такого рисунка были ее записи. Но вот фантазии на тему цветущей или облетающей сакуры прихватила с собой. И Арису необычайно впечатлили эти работы. Она долго их рассматривала, затем задумчиво сказала, что Майе удалось ухватить сам дух сакуры и передача различных оттенков настроений в ее работах настолько точна, что ей кажется, будто это рисовал японец, а не русская девушка, приехавшая сюда совсем недавно.
– У меня есть знакомый в одном издательстве, – добавила Ариса, – они как раз сейчас затевают переиздание одной антологии танка и хокку. Там будет раздел, посвященный исключительно теме сакуры и ханами[31]. Мне кажется, что твои рисунки могут служить отличными иллюстрациями к стихам.
Майя изумилась, а отец очень обрадовался. Ариса попросила оставить несколько особо понравившихся ей работ. Майя отдала всю папку и довольно равнодушно предложила использовать ее по своему усмотрению. Отец внимательно на нее посмотрел, и она тут же натянула на лицо привычную маску «хорошей девочки», которую практически не снимала последнее время.
– Ты должна благодарить Арису! – с легким укором проговорил он. – Это редкий шанс для такого юного и никому не известного художника.
– Я благодарна! – улыбнулась Майя.
Она обняла и поцеловала Арису, та зарделась.
И уже дома отец более резко начал выговаривать ей за явное равнодушие, с которым она восприняла такое замечательное предложение. Майя сразу начала раздражаться и без промедления дала отповедь отцу, что если бы Ариса не была его девушкой, то навряд ли она обратила бы внимание на рисунки непрофессионала.
– Как ты не права! – возмутился он. – Ариса прежде всего деловая женщина, и личные мотивы не играют никакой роли для нее! Плохо же ты знаешь японцев! И можешь быть уверена, что раз она взялась рекомендовать твои работы, то они действительно достойны издания!
Майе на миг стало приятно, она извинилась перед отцом, признала, что была не права, и пообещала, что позвонит Арисе и еще раз выразит свою горячую благодарность. Отец остался доволен.
Когда в новостях местной радиостанции сообщили, что первый бутон в парке Маруяма уже набух, Майя сразу побежала к вишне. Но та была старой, ее бутоны только-только начали наливаться силой, к тому же парк Маруяма был расположен у подножия холма с одноименным названием, который находился в западном конце Саппоро, и, естественно, климатические условия там были несколько другие, чем в Дзэдзанкэй.
Майя, раз уж оказалась здесь, приблизилась и начала изучать бутоны. Она все это время старательно избегала этого места, так как безумно боялась, что снова увидит здесь призрак Аски. Да и лицезреть вишню, на которой пусть и сто лет назад, но пытался повеситься ее любимый, было выше ее сил. Она склонилась над веточкой с многочисленными бутончиками, ее взгляд упал вниз на берег, и Майя оцепенела. На большом валуне возле самой воды сидел Каору. Он читал какую-то книгу, его черные волосы развевал легкий ветерок, поза выражала глубокую печаль. Майя тихо вскрикнула и сбежала вниз. Едва она приблизилась, как Каору поднял руку, словно хотел остановить ее. И Майя оцепенела, хотя задыхалась от жуткого волнения. Он мягко улыбнулся ей и медленно прочитал:
«Смерть легче, чем позор! Умрем вдвоем!» —
Так он сказал.
«Умрем! – я обещала. —
Такая жизнь постыдна».
И теперь смерть – наш неотвратимый долг.
Так и безумцы,
Не знающие удержу в любви,
Всегда к печальному концу приходят…[32]
Каору закрыл книгу. Майя подошла и уселась прямо на песок возле его ног.
– Почему ты не приходил все это время? – спросила она, жадно глядя на его бледное исхудавшее лицо. – Только один раз… во сне…
– Я все объяснил тебе, – печально произнес Каору. – И просил не искать меня. И ты ни разу не пришла сюда, а я последнее время словно прикован к этой вишне. Я не могу ее покинуть до определенного срока. И ведь ты всегда могла найти меня здесь. Но раз не появилась ни разу, то я подумал, что ты все поняла и отказалась от меня. Майя, я был только рад этому! Ты должна быть счастлива! Но без меня!
– Я никогда не откажусь от тебя! – взволнованно ответила она.
– Откажешься, – тихо проговорил он и опустил голову.
Каору отложил книгу и сел рядом с Майей. Он обнял ее за плечи, она прижалась к нему. Любовь жгла так, что ей было беспрерывно больно. Майя знала, что не сможет жить без Каору. Ей уже давно было все равно, кем он является на самом деле, она хотела быть всегда вместе с ним.
К тому же многие ее подруги были помешаны на книгах и фильмах о любви вампиров, оборотней, демонов к обычным девушкам. Они не видели в таких связях ничего экстраординарного, так мода на этот жанр повлияла на их сознание. И Майя тоже в свое время прочитала пару историй. И даже обсуждала их с подружками. И вот фантазия и реальность странно переплелись в ее жизни. Она никогда особо не мечтала ни о вампире, ни тем более о демоне, но сама мысль о подобной любви не казалась ей такой уж чудовищной. Возможно, поэтому, когда она узнала правду о Каору и поверила в нее, ее любовь не исчезла. Но сейчас Майя вдруг ясно осознала, что обнимает демона. Она отстранилась и внимательно вгляделась в его бледное лицо. Но видела лишь любимые черты, по которым истосковалась за эти недели.
![Елена Усачева - Любовь ангела[Сборник]](/uploads/posts/books/3654/3654.jpg)
