Браслет Тигрицы (СИ) - Ларина София Александровна

— Тимууур! — всхлипывает, откидывая голову назад. Я знаю, что давлю на ее слабую точку. Давно заметил, что в таком положении она теряет рассудок. Люблю за этим наблюдать. Она такая сексуальная! Она моя, только моя!

Теперь Алина сама задает темп, так как ей нравится. Упирается руками в мою грудь и начинает объезжать меня, словно это ее последний раз.

Как же страстно! Кроет от жара ее промежности. Отрываюсь от постели и впиваюсь в ее губы — сладко! Как же сладко! Готово умереть с ее вкусом на своих губах.

— Мне мало тебя! Не могу насытиться — ты мой наркотик! — шепчу между поцелуями.

— Я вся твоя Тимур! Бери меня! Бери, так как хочешь!

Укладываю ее на бочок и закидываю ее правую ногу на свои ребра, зажимая подмышку. Проникаю глубже, тараню ее со всей силы.

Задыхается… Закрывает глаза, и начинает сокращаться вокруг моего члена.

— Дыши милая! — целую ее шею. — Дыши для меня! — облизываю ее метку, приближая оргазм. — Кончи для меня, Алина! — толкаюсь еще глубже. — Хочу видеть это в твоих глазах, смотри на меня… — ускоряюсь, — смотри на меня! — требую. Мой член начинает пульсировать. — Кончай!

Это просто пиздец! Смотрю, как темнеют ее глаза, заплывают пеленой наслаждения. Ободок ее радужки сияет сапфиром, гипнотизируя меня, заставляя продолжать движения. Заставляя продлять и без того бурный оргазм. Стонем, друг другу в рот и сплетаем языки в горячем поцелуе.

Тону.

Задыхаюсь.

Сгораю.

Если все первые разы нашей близости, Алина теряла сознание, то теперь моя очередь. Это невыносимо. Сильно. Всепоглощающе.

Отключаюсь от всего мира. Отключаюсь вместе с Алиной, но продолжаю удерживать ее в своих объятиях.

— Люблю тебя! Знай что люблю! — слышу сквозь пелену голос Алины. Сжимаю ее крепче, или все же стараюсь так думать, посылая определенную команду рукам. Но не пойму слушаются они или нет. Они онемели от бегающих мурашек. В одном уверен точно — я дышу ею. Наполняю легкие ароматом, который выделяет ее кожа после оргазма. Дурею. Уверен, больше и дня не смогу прожить без своего наркотика.

Как она и просила, доводил ее до оргазмов практически до трех часов дня. Мы даже кушали в постели. Она измазала себя сгущенкой, и я вылизывал ее сладкое и липкое тело. Кайфовал от того, как тряслись ее ноги лишь от моего похотливого языка. С ума сходил от ее стонов, как озабоченный заставлял кричать ее снова и снова, опьяняя свое сознание. Мы были словно ненормальные. До сих пор не понимаю кто кого провоцировал больше.

Это был не забываемый день. Который к сожалению нужно было заканчивать, на не самой приятной ноте.

Сегодня мне нужно предоставить доказательства смерти Яна, а это значит, что нужно надеть браслет на руку Алины — скрыть ее тигрицу. Чтоб она не почувствовала боль от потери партнера, которого подарила ей — сука судьба!

Неймётся ей все!

И надо-же кого подарила… Волка, твою мать — оборотня, клан которого навсегда останется врагом № 1.

В голове продолжает вертеться его просьба — последняя воля. Он хочет разговора с Алиной, хочет попрощаться с ней…

Как мне получить ее согласие на это? И как вообще просить надеть браслет после этого секс-марафона?

Не понимаю…

Алина

— Детка! — зовет меня Тимур, когда я выхожу из душа.

Я понимаю, что он хочет поговорить по поводу Яна. Я вижу переживание в его глазах. После нашей недавней ссоры, он боится говорить на эту тему, боится моей реакции.

Но я готова к разговору. Я сейчас ко всему готова. Ведь я уже настроена на большее. Половина моего плана уже приходит в действие. Тетя уже должна была быть собрана и Марк, вероятно, ее уже забрал. Я назвала адрес, куда ему нужно подъехать, по моему сигналу. Уверена, друг сейчас просто сидит в ожидании этого.

Он не задавал лишних вопросов, не спрашивал, для чего мне нужны два телефона, и даже не спросил, для чего мне нужна машина, при чем, тонированная и без номеров. Я лишь сказала, что это вопрос жизни и смерти и что кроме него мне не кому помочь. Уж не знаю, где он все это достанет, но он обещал все сделать. Я верю в него.

Я прекрасно понимаю, что Тимур поднимет все камеры видеонаблюдения в Москве. Что будет землю рыть, но отыщет того кто помог мне сбежать. Поэтому, я хочу уберечь друга. Нужно быть предельно осторожными, чтоб ни в коем случае не подумали на него. Иначе он может пострадать, а он этого не заслужил.

— Нам нужно поговорить! — Тим берет мою руку и усаживает на свое колено. — Не хочу портить этот момент, но мне сегодня нужно…

— Убить Яна. — Заканчиваю за него предложение.

— Да! — подтверждает, смотря в мои глаза.

Мне больно! Но не от того что Ян умрет, нет. Я знаю, что с ним все будет в порядке, почему-то уверена, что у меня все получится. Мне больно от того, что я понимаю, — близится наше расставание.

Знаю, что сейчас не имею права на слабость. Но мне очень хочется расплакаться. Хочется постоянно прижиматься к его горячему телу, хочется дышать им, успокаивая свой разум. При всем этом я должна оставаться рассудительной и спокойной. Иначе он все поймет.

— Могу я с ним увидеться? — спрашиваю охрипшим голосом.

— Да, — шепчет он, прижимая к себе. — Он сам просил об этом, — признается.

— Хорошо! — вытираю скатившуюся слезинку.

— Алина! — стонет Тим. Он притягивает меня ближе, накрывая живот ладонью. Замираю, вспомнив о ребёночке. Боже, как хорошо, что он не знает о беременности. — Прости, но я по-другому не могу…

— Я знаю.

Мне нужно отыграть последнюю роль, нужно усыпить бдительность Тимура, чтоб гарантировать успешность спланированной операции. Все должно идти спокойно, без истерики и слез. Я должна вести себя так, как будто сегодня спокойно засну в его объятьях. Ничего не должно предвещать плохого исхода.

— Где мой браслет? — спрашиваю спокойно. Я помню слова Каролины, они плотно врезались в мое сознание. Без браслета тетя умрет.

— У меня… — целует в щеку. — Хочешь забрать?

— Да, — опускаю глаза.

— Ты должна знать еще одну вещь, — напрягается он. — Его нужно будет вернуть твоей тете, она без него может умереть.

— Умереть? — спрашиваю, добавляя удивленные нотки. Он должен верить в правдивость моих переживаний.

Мне противно самой себе от вранья, потому что вижу — он ничего от меня не скрывает. Он честен со мной, как мы и договаривались. А вот я лживая тварь, которая его старается обыграть его на собственном поле. Оправдываю себя лишь тем, что все это необходимость для спасения его собственного дитя.

— Да. Поэтому, если с тобой все будет хорошо, мы завтра вернем его Еве.

— Со мной все будет хорошо, я чувствую это, — успокаиваю его.

— Я тоже надеюсь на это, — он нежно целует мои губы, — И знаешь что? Завтра мы улетим далеко-далеко, где я буду любить тебя без остановки. Где мы будем совершенно одни, и нас никто не потревожит.

Держу слезы при себе, не смею всхлипнуть, улыбаюсь ему и обнимаю за шею. Знаю что больше не окажусь с ним в его частном самолете, никогда больше не почувствую той эйфории в полете. И это никогда можно повторять долго, очень долго.

Дышу глубоко им, вдыхаю каждую частичку его аромат, пытаясь как можно больше оставить в себе. Смотрю в его лицо, запоминаю каждую частичку, каждую линию. Запечатлею его серые глаза, делая кадр в сознании. «ПРОСТИ РОДНОЙ!» За такое короткое время я на столько прикипела, на столько полюбила, что просто страшно становится… Как я сумею выжить без него эти девять месяцев?

— Поехали! — предлагает он, на что я киваю. Я боюсь пикнуть, боюсь услышать дрожь в собственном голосе, боюсь выдать себя. Так же боюсь выдать Каролину, потому что понимаю, что ей нужно остаться при нем, чтоб притушить его пыл, когда меня не стане. Уверена, она уже подчищает все хвосты, накладывая на сегодняшний день чары, чтоб другие ведьмы не смогли просечь ее в подставе. Она уверена в нашем успехе и подпитала меня своими утверждениями.

Мне лишь осталось хорошо отыграть собственную роль.