Марина Суржевская - Вейн (СИ)
— Я не помню, Вейн, — с улыбкой ответил он.
— Как это?
— За перерождение приходится платить, ты же знаешь. Я отдал воспоминания. Я помню себя только с того момента, как оказался за Изломом.
Она перестала улыбаться и резко села, ошарашенно заглядывая в его глаза. Дир улыбался все так же безмятежно.
— Подожди, — медленно произнесла Вейн. — То есть мир людей ты не помнишь? Совсем?
Он качнул головой и безразлично пожал плечами.
— Все что-то отдают. К счастью, мои воспоминания показались Тьме достаточной платой, чтобы сохранить мою жизнь.
— Но ты ведь знаешь, что я лейна… откуда?
— Встречал, — усмехнулся он. — И лейн и диров, которые попадают за Излом и ждут, что все здесь им принесут на блюдечке. Да и рассказывали многие, как там, у людей. По сути так же, как здесь, если задуматься. И если судить по моим навыкам и отсутствию манер, я в мире людей был из самых низших слоев. Так что и забыть это не жаль.
— А мне жаль, — тихо отозвалась Вейн.
Он резко поднялся и нахмурился. Хорошее настроение пропало, и Дир пожалел, что вообще сказал ей это. Жалость в ее глазах била болезненнее злости.
— Не смей меня жалеть, — грубо отрезал он. — Радоваться надо. Ты по ночам воешь и о родных убиваешься, а я — нет. Жалеть надо тех, кто помнит.
И ушел, хлопнув дверью. Вейн проводила его взглядом.
***
Ее беременность протекала довольно легко, Вейн чувствовала себя хорошо, только быстро уставала. На последних месяцах в домике на берегу появилась молодая светловолосая эри, которую звали Кнейш.
— Она будет тебе помогать, — пояснил Дир.
Вейн улыбнулась ему благодарно, потому что уже сильно беспокоилась о предстоящем рождении ребенка. И хоть Охотник уверял, что все будет хорошо, и он обо всем позаботится, Вейн переживала. А присутствие в доме девушки как-то успокаивало, все же Дир часто оставляя ее одну, уходил на охоту или уезжал в городок.
Кнейш оказалась расторопной и спокойной. С вопросами не лезла, а если Вейн спрашивала - отвечала. До Излома она была служанкой и привычно повиновалась приказным ноткам в голосе лейны. Так что Путница была ею вполне довольна.
А когда Вейн увидела случайно, как ритмично соединяются тела Кнейш и Дира в камышах на сложенном одеяле, то просто ушла и за ужином улыбалась, как обычно. Дир тоже веселился, хоть и очень внимательно смотрел ей в глаза. И лейна подумала, что тренированный слух Охотника, скорее всего, уловил ее шаги на берегу. Но он ничего не спрашивал и не говорил, а она тем более.
К тому же сейчас все мысли Вейн были только о ребенке, который шевелился у нее под сердцем, наполняя душу щемящей нежностью. И на размышления о развлечениях Дира у нее не было ни сил, ни желания.
И все же они оказались не готовы к рождению малыша, потому что сам малыш решил не дожидаться положенного срока, а появился на свет на два месяца раньше.
***
В этот день, как назло, разыгралась буря. С севера налетел холодный ветер, развеял клочья тумана, что лениво плавали у земли, выморозил землю инеем. Как только Вейн поняла, что начались роды, Дир умчался на лодке в городок и приехал через несколько часов, волоча за руку подвывающую Темную. Он втолкнул ее в дом, не обращая внимания на причитания Перерожденной, которой непросто далось путешествие через ядовитую для нее реку.
— Вейн! — Дир ворвался в комнату, где стонала девушка. — Она поможет! Повитухой была до Излома.
Путница благодарно кивнула и снова застонала, обхватив живот.
— Воды горячей принесите, — пришла в себя Темная, сверкнув красными глазами.
Несколько часов муки окончательно измотали Вейн, и под утро она уже тихо скулила, временами впадая в беспамятство. Но ребенок все не рождался, словно не желая появляться на свет в этих проклятых землях.
— Кажись, помрет девка-то,— равнодушно повернулась повитуха к Диру. Тот схватил ее, сжал одной рукой шею.
— Умрет девушка, ты тоже умрешь, — пообещал он. — Мучительно.
— Так я что… Могу живот разрезать, освободить, тогда ребенок, может, и выживет. А вот мать нет…
— Спаси ее. Спаси девушку. Что хочешь делай, только спаси…
Вейн слышала голоса, проваливаясь в темноту, но не понимала смысла.
— Спаси ее… только спаси ее…
— А ребенок?
— Все равно. Главное, спаси девушку…
Дальнейшее она помнила смутно. Какие-то слова, образы… боль. А потом пробуждение на миг, и она видит красное сморщенное создание, которого держит Темная. Малыш… Ее малыш. Живой… Александр. Алекс.
Мертвые земли
Антар
— Кажется, ты вляпалась в неприятности, милая? — Дир покачал головой, внимательно осматривая решетку. — Вот тьма, заговоренная…
Вейн стиснула зубы, вытаскивая из стального обруча руку. Хорошо хоть ее запястья были тонкими, а ладони - узкими. И она давно научилась сдвигать сустав большого пальца. От резкой боли она зашипела, но кисть все же выскользнула, освобождаясь. С лодыжками дело обстояло хуже.
— Лови, — хмыкнул Охотник, перекидывая через прутья отмычку.
— Не мог раньше сказать? — возмутилась девушка, но железные крючки поймала, почти не глядя, и ловко открыла кандалы. Потерла кожу на ноге, там, где остался красный след, подошла к решетке.
— Откуда ты здесь?
— Так и знал, что ты без меня не справишься, малышка, — Дир вздохнул. — Проклятые Темные, что за любовь к зачарованным решеткам? Даже двери нет, не то что замка…
— Ты приехал с этой рыжей ведьмой? — спросила Вейн. — Как тебе удалось?
— Она не устояла перед моим природным обаянием, — широко улыбнулся Дир. — Правда, пришлось устранить ее эра…
Вейн нахмурилась недовольно, и он поднял ладони:
— Да жив он, жив. Валяется в каком-то подвале. Очухается, ничего с ним не случится. — Дир остро глянул в ее лицо и спросил чуть резче, чем надо: — Откуда Темный знает твое имя? Я слышал, как он его произнес.
