Ричел Мид - Падший ангел
– Брось. Нельзя отправлять мне эти сумасшедшие послания, а потом возобновлять игру в салочки. Джорджина, я не шучу. Ты ужасно выглядишь. Тебя трясет. В таком состоянии я не могу оставить тебя одну. А тем более после всех этих звонков.
– Нет. Нет. Мы никуда не пойдем. – Я села на диван. Нужно было заставить его уйти, хотя мне очень этого не хотелось. – Давай останемся здесь.
Роман явно обиделся. Он принес мне стакан воды, сел рядом, взял меня за руку и начал говорить о всяких пустяках, пытаясь развеселить. Я постепенно успокаивалась.
К моим истерическим телефонным звонкам Роман отнесся с юмором и ненавязчиво продолжал требовать объяснения, но я уклонялась от ответа. Я лишь сказала, что у меня имелась веская причина волноваться за него. Наконец, он сдался, но лишь на время. Он опять стал меня развлекать: болтать о политике, жаловаться на абсурдные законы и лицемерие властей.
Ближе к концу вечера я расслабилась. Теперь меня смущало только собственное поведение. Черт бы побрал этого нефилима…
– Уже поздно. Я пойду, ладно? – Он стоял со мной у окна гостиной, выходившего на бульвар Королевы Анны.
– Ладно. Так будет лучше.
– Смотря для кого. – Он хмыкнул и провел рукой по моим волосам.
– Спасибо, что пришел. Я знаю… знаю, это выглядит глупо, но, поверь, у меня были основания для опасений.
Он пожал плечами.
– У меня нет выбора. Придется поверить. Кроме того… приятно знать, что ты волновалась за меня.
– Конечно, волновалась. А как же иначе?
– Не знаю. Тебя не разберешь. Я так и не понял, нравился ли тебе… или только помогал провести время. Отвлечься.
У меня в голове застучало. Нужно было обратить внимание на слова Романа, но я реагировала лишь на его близость.
– Роман, ты мне нравишься. Всему остальному можешь не верить, но это правда.
Тут он улыбнулся. Его улыбка была такой прекрасной и искренней, что у меня растаяло сердце. О боже, как я тосковала по этой улыбке, по его насмешливому очарованию! Роман положил ладонь мне на затылок, привлек к себе, и я поняла, что он хочет меня поцеловать.
– Нет… нет… не надо, – пробормотала я, пытаясь выскользнуть из его объятий.
Роман шумно выдохнул и слегка отстранился, но не отпустил меня. На его лице отразилась досада.
– Все еще боишься этого?
– Ты не понимаешь. Извини. Я просто не могу…
– Джорджина, когда мы поцеловались в прошлый раз, не произошло ничего особенного. Ты делаешь из мухи слона.
– Знаю. Но все не так просто.
– Ничего не произошло, – повторил Роман.
Внезапно его тон стал резким.
– Я знаю, но…
Я споткнулась на полуслове. «Ничего не произошло». Нет, в тот вечер на концерте что-то произошло. В тот момент, когда мы целовались в коридоре. Я видела, что после поцелуя Роман зашатался. Но я… что произошло со мной? Что я почувствовала? Ничего. Поцелуй был страстным. Я целовалась с сильным мужчиной, которого отчаянно желала. Это должно было что-то вызвать. Даже если бы на месте Романа оказался Уоррен, после такого поцелуя во мне пробудился бы инстинкт суккуба. Между нами возникла бы связь даже в том случае, если бы перенос энергии был незначительным. А поцелуй с Романом не вызвал во мне отклика вообще.
Тогда я приписала это количеству выпитого. Но объяснение было смехотворное. Пить мне приходилось часто. Хотя, конечно, алкоголь мог притупить мои чувства. Скорее всего, в тот вечер именно так и случилось. Но все же… Все же это не помешало бы мне почувствовать что-то после сексуального или интимного физического контакта, если только…
Если только я не имела дело с другим бессмертным.
Я отпрянула от Романа и вырвалась из его объятий. В первый момент он удивился, но тут же все понял. Его прекрасные глаза опасно блеснули.
– Долго же до тебя доходит, – со смехом сказал он.
22
– Ты притворился… притворился, что мой поцелуй повлиял на тебя… – хрипло выдавила я.
Роман, продолжавший смеяться, шагнул ко мне, и я сморщилась, пытаясь придумать, как сбежать из собственной квартиры. В комнате, несколько мгновений назад казавшейся уютной и безопасной, внезапно стала тесно и душно. И хотя квартира была маленькой, дверь теперь находилась слишком далеко. Я не могла дышать. Веселый блеск его глаз сменился изумлением.
– В чем дело? Чего ты боишься?
– А ты как думаешь?
Он заморгал.
– Меня?
– Тебя. Ты убиваешь бессмертных.
– Ну да, – подтвердил он, – но тебе я никогда не причинил бы вреда. Ты знаешь это, правда? – Я не ответила. – Неужели не знаешь?
Я попятилась, но знала, что бежать некуда.
Роман все еще удивлялся моей реакции.
– Брось. Ни за что не поверю. Я бы тебя и пальцем не тронул. Можно сказать, я почти люблю тебя. Проклятие, неужели ты не понимаешь, какой вред уже нанесла всей операции?
– Я? Что я сделала?
– Что сделала? Украла мое сердце, вот что. В тот день в магазине, когда ты обратилась ко мне за помощью, я не мог поверить своему счастью. До этого я следил за тобой всю неделю, изучая твои привычки. О боже, я никогда не забуду день, когда увидел тебя впервые. Ты была такой красивой… Тогда я пошел бы за тобой хоть на край света. А позже… когда ты отказалась куда-нибудь пойти со мной после презентации, я с трудом в это верил. Знаешь, по плану ты должна была стать моей первой жертвой. Но я не смог это сделать, после того как поговорил с тобой, и понял, кто ты такая.
Я проглотила слюну. Я была заинтригована против собственной воли.
– Какая?
Он шагнул ко мне и уныло улыбнулся.
– Суккуб, который не хочет быть суккубом. Суккуб, который хочет стать человеком.
– Нет, это неправда…
– Конечно, правда. Мы с тобой – два сапога пара. Ты нарушаешь правила. Тебе надоела система. Ты не соглашаешься играть отведенную тебе роль. О боже, я следил за тобой и не верил собственным глазам. Чем больше интересовалась мной, тем сильнее ты сопротивлялась искушению. По-твоему, это обычное поведение суккуба? Я никогда не видел ничего более удивительного… и более ужасного. Вот почему сегодня я решил все выяснить. Потому что не мог понять, что тобой руководит. То ли нежелание причинить мне вред, то ли интерес к кому-то другому. Вроде Мортенсена.
– Значит, ты придумал эту дурацкую игру только для того, чтобы потешить свое самолюбие?
Роман беспечно пожал плечами, все еще довольный собой.
– В твоем изложении это выглядит слишком мелочным. Что ж, согласен, это было глупо. И даже слегка по-детски. Но я должен был знать, как велико твое чувство. Ты не представляешь себе, до какой степени меня тронуло, что ты волнуешься за меня. Не говоря о том, что я оказался первым, о ком ты вспомнила. Это доставило мне кайф: значит, ты отдаешь мне предпочтение перед всеми остальными.
