Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна "Гэлбрэйт Серина"

Значит, убивать нас пока не собирались.

Но и пожизненный сон меня совершенно не устраивал.

— Все эти заговоры и интриги против ордена несколько отвлекают и его, и нас, не спорю, однако на стороне Рейнхарта численный перевес даже без меня и Марка, он действует с молчаливого одобрения Эверхарта, своего соотечественника и наставника, а интерес и поддержка старейшего в таком щекотливом деле дает немало, поверьте. И в конечном итоге, ни ваши, Женевьева, супруги, ни их собратья в Эллорийской империи не могут ничего с ним поделать — ни убить, ни усыпить. Эверхарту, Рейнхарту и остальным нечего терять, кроме бессмертия, силы и власти, они держатся и борются за них, у них и нет времени, и целая вечность впереди, а что можете предложить вы? Вы, пары, одновременно и уязвимое место ваших мужчин, и защита друг для друга, но вы смертны и как долго вы намерены сражаться? Или, вернее, как долго вы сможете вести эту битву?

— Хорошо, — я снова села ровнее, чинно сложила руки на коленях и посмотрела в глаза Дамиану. — Что можете предложить вы?

А в том, что он намерен внести какое-то ценное предложение, я не сомневалась. Уж чем-чем известно братство, так это своими сделками, интригующими и не всегда выгодными для принимающей стороны.

Быстрая удовлетворенная усмешка стала мне ответом.

— Решение и свободу от этой войны, в которой вы едва ли желали участвовать, — старший выпрямился.

— Усыпите? — полюбопытствовала я невинно.

— Нет, что вы. Если бы я хотел вас усыпить, то не стал бы размениваться на беседы, столь утомительные в мои лета, — Дамиан извлек что-то из внутреннего кармана пиджака и протянул мне.

Черная коробочка сродни тем, в которых преподносили кольцо на пару с предложением руки, сердца и прочих частей тела.

Прислонив трость к подлокотнику, старший жестом заправского лицедея открыл крышку, являя взору моему ампулу с жидким содержимым, прозрачным и вполне невинным на первый взгляд.

— Догадываетесь, что это?

— То самое снотворное? — выдала я то, что сразу пришло на ум.

— Не совсем. Точный рецепт своего изобретения Рейнхарт хранит в строжайшем секрете даже от нас. А это, — Дамиан постучал ногтем по крышке, — всего лишь его аналог, неидентичный и непроверенный.

Знать не хочу, каким способом они его воспроизвели.

— Предлагаете провести лабораторные испытания?

— Скорее полевые.

— И кто выступит в качестве подопытной крысы?

— Это не ваша роль, можете быть уверены, — старший закрыл коробочку и продолжил тоном более жестким, непреклонным: — Рейнхарт зашел слишком далеко, он заигрался в собственное господство и всемогущество. При иных обстоятельствах вопрос с его амбициями был бы решен давно и без права обжалования, но ныне ситуация такова, что мы не можем допустить очередное убийство себе подобного. Что бы там ни думал Эверхарт, я полагаю, что орден созрел для принятия перемен и пересмотра старых планов, ему необходима реорганизация, иначе кругу не выжить. Посему, Женевьева, мое предложение довольно простое. Вы и ваши супруги получаете возможность раз и навсегда избавиться от этого противостояния, равно как и собратья в империи. От вас, находящихся достаточно далеко от его территории и фактически не представляющих для него прямой угрозы, Рейнхарт в меньшей степени ждет… сюрпризов. К тому же вы сирена, что несколько расширяет возможности ваших мужей. Упокоенного Рейнхарта предоставьте мне, я лично прослежу, чтобы он впредь не беспокоил ни вас, ни оставшихся в империи, независимо от того, каковы будут результаты воздействия снотворного. Ваши семьи будут свободны и станут жить так, как решат сами, ваши супруги могут не возвращаться в орден и смело отринуть любые связи с ним. Круг продолжит свое существование без них, наши дальнейшие дела и заботы больше не коснутся ни их, ни вас. Те, кто останется в ордене, сами со всем справятся, особенно при некоторой смене приоритетов и корректировке привычного плана партий. Возможно, мы и вовсе откажемся от этого формата, благо что в нынешних реалиях он показывает себя все более и более неэффективным. Будущее за умелым использованием технологий, а не манипулированием королями, как вы считаете?

Я много чего считала, правда, к будущим технологиям и королям это не имело никакого отношения.

— Подумайте, Женевьева, — Дамиан убрал коробочку в карман, подхватил трость. — Вы получите столь желанную свободу и возможность распоряжаться собой и вашей семейной жизнью. Вы только-только вышли замуж и должны бы сейчас наслаждаться обществом супругов и радостями медового месяца, но вместо этого вы по-прежнему прозябаете в Тирсе. Безусловно, можно предположить, что пока для вас на первом месте учеба и желание закончить школу… однако позвольте напомнить, Гален и Вэйдалл отнюдь не бедны и для них не будет большой проблемой доплатить за своевременное и успешное получение аттестата. Тогда почему вы все еще здесь, а не загораете на пляжах Альсианы или на южном побережье Афаллии? И где Вэйдалл? Почему он не с вами?

Старший не спрашивал, но утверждал — подозреваю, он прекрасно осведомлен о происходящем у нас, — при том не сказав ничего, чего бы я не знала сама или не догадывалась, однако слышать это из чужих уст все равно неприятно. Сразу возникало раздражающее ощущение, что Дамиан прав и мы втроем тешим себя бессмысленными иллюзиями о славном успехе революции и нашем счастливом безоблачном будущем. Действительно, на что рассчитывают собратья в Эллоране, если фактически они ничего не могут сделать Рейнхарту? И на что рассчитываем мы, сидя в далеком и относительно безопасном окопе, откуда наблюдаем за ситуацией в имперской столице?

— Понимаю, господин Дамиан, для вас, вероятно, естественно и привычно, когда мужчина везде платит за женщину, но я хочу чего-то добиться в жизни сама, своими силами, а не потому, что муж — или мужья — дали кому-то на лапу, — ответила я из чистого упрямства и желания хоть как-то возразить старшему.

— Похвально, весьма похвально, — Дамиан одобрительно посмотрел на меня сверху вниз. — И вы, в свою очередь, тоже должны понимать, что едва ли сможете чего-то достичь в жизни, если проведете большую ее часть в бегах, постоянно опасаясь сначала за себя и своих супругов, потом за ваших детей. Я настоял на кандидатуре Марка для поездки в Атрию, однако вместо него могли отправить другого собрата… и сейчас бы вас зажали в тиски не хуже, чем Дрэйка и Нордана в Эллоране — с одной стороны противники ордена, с другой мы. Убить бы не убили, но… — старший выдержал хорошо отработанную паузу, предоставляя мне возможность самой додумать, как бы все сложилось.

— Почему вы предлагаете это якобы чудесное избавление мне, а не Галену и Вэйду?

— Даже если они согласятся выслушать меня, то не поверят ни единому моему слову.

— А я поверю? — я постаралась вложить во фразу и во взгляд как можно больше скепсиса.

— Этого я не говорил. Но вы меня выслушали…

Угу, куда мне деваться-то?

— …и, знаю, вы подумаете над тем, что я сказал. Вам, с высоты ваших юных лет, Гален и Вэйдалл кажутся существами старыми, если не древними, как этот мир, но для нас, старших поколений, они — все еще мальчишки, самоуверенные, упрямые, многого не понимающие и временами наглые сверх меры. Они думают, будто сумеют победить, будто их возвышенное желание быть с вами, своими возлюбленными, жить обычной жизнью, иметь детей восторжествует на низменной потребностью Рейнхарта и ему подобных во власти и бессмертии, потому что иначе и быть не может. Но Рейнхарт не хочет умирать и я, к слову сказать, тоже. Он ищет выход, и я тоже ищу выход. Рейнхарт преспокойно усыпит вас всех, однако я готов дать вам свободу в обмен на сохранение нашей силы, бессмертия и — формально, разумеется, — самого круга.

Я не отрицаю, что пока Рейнхарт на воле, сам себе хозяин, остаются риски, и немалые. До момента, когда снотворное попадет в его тело и кровь и подействует, вы все в опасности, независимо, примите вы мое предложение или нет. Вы тоже молоды и неопытны, Женевьева, но вы не бессмертное существо, вы не испорчены вседозволенностью, не ослеплены самоуверенностью создания, которому еще совсем недавно не за что было бороться и нечего было терять, которое без особых усилий и затрат получало все, чего желало. Вы юная девушка и потому вам не понаслышке известно, каково сражаться и выживать в мужском мире, в мире, где все и все против вас. Вы не богаты и оттого лучше понимаете, что значит жить скромно и добиваться чего-то важного для вас, терять и преодолевать эту лестницу ступеньку за ступенькой, зубами и когтями держаться за уже достигнутое. Вы взяли этих мужчин в супруги и желаете нормальной жизни, не в страхе и вечном преследовании, — Дамиан извлек из кармана жилета позолоченные часы на цепочке, посмотрел внимательно на круглый циферблат. — У вас сутки на размышление, Женевьева. Когда придет срок, моя помощница найдет вас.