Дж. Уорд - Пробужденный любовник
Услышав звук чьих-то шагов, Зед остановился. Мужчина развернулся, и лампа над его головой осветила впадины под его скулами, подбородок и линию шрама.
— Что? — Спросил он и глубокий голос прошелся эхом по туннелю. Затем он нахмурился. — Дай отгадаю. Речь пойдет о Бэлле.
— Может быть. — Фьюри остановился.
— Определенно. — Зед опустил глаза. — Ты чувствуешь ее запах на мне, так ведь?
В повисшей тишине Фьюри отчаянно захотелось ощутить вес косяка между своими губами.
— Мне просто нужно знать… Все ли с ней в порядке после… того, как ты спал с ней?
Зед скрестил руки на груди.
— Да. И не беспокойся, она не захочет делать это снова.
Боже, хорошо.
— Почему?
— Я заставил её… — Зед поджал губы. — Неважно.
— Что? Что ты сделал?
— Я заставил ее причинить мне боль. — Когда Фьюри отпрянул, Зед рассмеялся низким, грустным смехом. — Да, тебе не нужно ее защищать. Она больше не приблизиться ко мне.
— Как… Что случилось?
— Ага. Дай только перечислить все причины, по которым мы не будем говорить об этом.
Внезапно, без предупреждения, Зед сосредоточился на лице Фьюри. Удивительно, учитывая, что этот мужчина редко смотрел кому-то в глаза.
— Да ладно, брат мой, я знаю, что ты чувствуешь к ней и я… хм, я надеюсь, что когда все немного уляжется, может быть, ты сможешь… быть с ней, что ли.
«Он что, не в своем уме? — Подумал Фьюри. — Или, мать твою, совсем сдвинулся?»
— Как, черт возьми, все это будет, Зед? Ты связался с ней.
Зейдист потер коротко стриженую голову.
— Не совсем.
— Чушь.
— Это не имеет значения. Как тебе такой вариант? Чертовски скоро она отделается от этого посттравматического… чем бы оно не было… и захочет кого-то настоящего.
Фьюри покачал головой, отлично зная, что связанный мужчина никогда не отказывается от чувств к своей женщине. Разве что, если он мертв.
— Зед, ты сошел с ума. Как ты можешь говорить, что хочешь, чтобы я был с ней? Это убьет тебя.
Лицо Зейдиста изменилось, появившееся на нем выражение потрясло Фьюри до глубины души. «Такая печаль», — подумал он. Глубина ее казалась неизмеримой.
Когда мужчина подался вперед, Фьюри приготовился… Боже, он и сам не знал, чего ожидать.
Рука Зеда поднялась… но не в гневе и не в попытке причинить вред. И когда Фьюри почувствовал, как ладонь близнеца легко прикоснулась к его лицу, он понял, что не может вспомнить, когда Зед в последний раз прикасался к нему с нежностью. Или прикасался к нему вообще.
Голос Зейдиста стал низким и тихим, когда его палец заскользил по щеке брата.
— Ты тот мужчина, которым я мог быть. У тебя есть возможность, которую я упустил. В тебя есть честь, сила, и доброта, в которых она нуждается. Ты позаботишься о ней. Я хочу, чтобы ты о ней заботился. — Зейдист опустил руку. — Ты будешь хорошей парой для нее. С таким хеллреном она сможет высоко держать голову. Она сможет гордиться тем, что ее видели вместе с тобой. Она будет социально защищена. Глимера и тронуть ее не сможет.
Соблазн, кружась и сгущаясь, превратился в инстинкт. Но как же его близнец?
— О, Боже… Зед. Как ты можешь допускать саму мысль, что я буду с ней?
В то же мгновение его мягкость пропала.
— Ты или кто-то другой — боль будет та же. Кроме того, ты думаешь, что я не привык к боли? — Губы Зеда сложились в неприятную улыбку. — Для меня она «дом, милый дом», брат мой.
Фьюри подумал о Бэлле — о том, как она отказалась от его вены.
— А ты не думаешь, что у нее тоже право голоса?
— Она все поймет. Она не глупая. Даже наоборот. — Зед отвернулся и начал уходить. Потом остановился. Не глядя назад, он сказал. — Есть еще одна причина, по которой я хочу, чтобы это был ты.
— Хоть в этой будет какой-то смысл?
— Ты должен быть счастлив. — Фьюри перестал дышать, пока Зейдист шепотом продолжал. — Ты почти не живешь нормальной жизнью. Никогда не жил. Она будет заботиться о тебе и… это будет правильно. Я хотел бы для тебя этого.
Прежде чем Фьюри смог что-то сказать, Зед оборвал его.
— Ты помнишь, тогда в пещере… после того, как ты спас меня? Ну, знаешь, тот день, когда мы сидели и вместе ждали, когда зайдет солнце?
— Да, — прошептал он, разглядывая спину близнеца.
— Это место воняло как ад, не правда ли? Ты помнишь? Рыбу?
— Я помню все.
— Ты знаешь, я до сих пор храню твой образ: у стены пещеры, волосы спутаны, одежда мокрая и вся в крови. Паршиво ты выглядел. — Зед коротко рассмеялся. — Уверен, со мной дела обстояли еще хуже. Ну да ладно… Ты сказал тогда, что облегчил бы мне все это, если бы смог.
— Сказал.
Повисло долгое молчание. Потом поток холодного воздуха вырвался из тела Зеда, и он оглянулся. Его черные глаза были ледяными, лицо почернело, словно на него легла тень ада.
— Облегчить эту боль невозможно. Мое прошлое не оставит меня. Никогда. Но, черт, я уверен, у тебя еще есть шанс. Так возьми же женщину, которую так сильно хочешь. Возьми и вразуми ее. Я бы выкинул ее из своей комнаты, если бы мог, но она так просто не уйдет.
Зед зашагал прочь, его тяжелые ботинки тяжело стучали по земле.
* * *Несколько часов спустя Бэлла бродила по особняку. Она провела часть ночи с Бэт и Мэри, высоко оценив дружескую поддержку. Но теперь все стихло: Братья и все остальные ушли спать. Только они с Бу блуждали по пустынным комнатам, спрятавшись от света проходившего дня: кот не отходил от нее ни на шаг, словно зная, что она не вынесет одиночества.
Боже, она была измучена и так устала, что едва стояла на ногах… а потом ее начали мучить боли. Нервная энергия захватила ее тело, а внутренний двигатель отказывался останавливаться.
Жар прокатился по ней, словно кто-то подул феном на каждый дюйм ее кожи. Она решила, что, должно быть, заболела, хотя и не понимала, как это могло случиться. Она была с лессерами в течение шести недель, и вряд ли могла подхватить от них какой-то вирус. И Братья, и их шеллан были здоровы. Может, это просто эмоциональное.
Да, ты думаешь?
Она завернула за угол и остановилась, осознав, что снова пришла в коридор, заставленный статуями. Она хотела знать, был ли в комнате Зейдист.
И была разочарована, когда, открыв дверь, увидела, что его там нет.
«Этот мужчина словно наркотик», — подумала она. Не сулил ничего хорошего, но избавиться от него она не могла.
— Пора спать, Бу.
Кот мяукнул в ответ, словно сложив с себя обязанности сопровождающего, а затем побежал по коридору бесшумно и изящно, как падающий снег.
