Ульяна Соболева - Легенды о проклятых 2. Непрощенная
Ко мне подвели коня, и я запрыгнул в седло, глядя вперед на горизонт, затянутый дымом. Поднял вверх руку с мечом и услышал рев своих воинов позади себя. С каждым воплем тело наполнялось триумфом и почти наркотическим опьянением. Словно и я, и они, хлебнув вражеской крови стали в сто крат сильнее. Теперь я шел навстречу Маагару, если трусливый пес не сбежал под кресло к своему папочке, то довольно скоро мы с ним свидимся с глазу на глаз, и он отдаст мне то, что забрал. Да, я шел за ней и намеревался вернуть обратно.
Одейя дес Вийяр принадлежит мне, и я не собирался менять ее ни на каких условиях и проклятый лассарский ублюдок отдаст мне мою наложницу. И не важно, что потом я лично отрублю ей голову.
Сайяр поравнялся со мной и протянул мне флягу с дамасом.
- За победу, мой дас, - сказал он, а я сделал большой глоток из фляги, чувствуя, как обжигает горло и растекается по телу кипяток, согревая омертвевшее тело. Каждый бой приближал меня к ней и это подстегивало похлеще любой жажды крови врага. Потому что её крови я хотел больше всего. Но напоследок. На закуску, как самый вкусный десерт.
- За победу.
Он выжил…Точнее, я остановил казнь, когда Сайяр потерял сознание. Наказание было достаточным и для него, и для меня. Я не хотел, чтобы он умирал. Только не так. Не как преступник и предатель. Пусть умрет за меня в бою, как он и хотел. Но я не думал, что Сайяр пойдет за мной именно сейчас. Раны от плети были слишком многочисленны и глубоки, а лошадь таскала его по площади несколько кругов. Он встал в ряды воинов сам. Бледный, взмокший от слабости, но встал в строй. В этот момент я понял, что сделал правильный выбор оставив его в живых. Да, он допустил чтобы моя женщина трахалась с пленным лассаром и сбежала у меня из-под носа, да он ее не догнал и не вернул обратно…Но из-за этой суки я не стану казнить самого преданного мне воина. Она недостойна, а Сайяр вынес хороший урок. Более того, теперь между нами уже ничего не стояло. И я видел в его глазах гордость и дикое восхищение. Все же он был прав –лассарская шеана крутила мне мозги и яйца, делая из меня безвольного идиота, готового ради нее отступиться от своей войны. Я рад, что мои глаза вовремя открылись и мне жаль, что столькие поплатились жизнью из-за лживой твари, истинной дочери Ода Первого. Я мог защитить её, я мог ради нее дарить жизнь своим врагам и отнимать у своих воинов, но так или иначе я шел бы на Лассар войной и тащил ее за собой нравится ей это или нет. Я не считал, что она меня предала, нет. Я считал себя доверчивым идиотом, который принял желаемое за действительное, а она…она выживала как умела и сдержала свое слово. В какой-то мере я готов был восхититься этим, но я так же понимал, что больше нет ни единого шанса для нас. Для меня. Одейя дес Вийяр дочь того, кто убил всю мою семью и больше не будет пощады – я казню её, как самого лютого врага. Я казню её, как любимую женщину, которая посмеялась над моими чувствами и заставила поверить в Рай на земле посреди кромешного Ада. Я казню её, как призрак нашего прошлого, чтобы в будущем больше никогда и ни от кого не зависеть. Наверное, потом я сам буду корчиться в дикой агонии и рыдать как ребенок, но обоим нам уже не ходить по одной земле. Эта женщина принадлежит мне мертвая или живая. Её сердце будет храниться рядом со мной до самой моей смерти и в огонь преисподней я уйду вместе с ним.
Тех, кого я вырезал ради нее уже не вернуть, но их смерть покрыта нашей славой и многочисленными победами. Кровь лассаров льется рекой и снег на севере уже давно не белый.
Я снова посмотрел на Сайяра – выглядит намного лучше. Следы ссадин на лице скрывает копоть и пятна вражеской крови, но глаза горят жаждой битвы. Вспомнил как в дороге он упал с седла в снег едва мы вышли за ворота Валласа.
Я мог вернуть его обратно в город, но не стал. Старую мадорку Сивар взяли с собой. Её везли в клетке, как животное. Кормили сырым мясом и не забывали напоить дамасом. Старуха поставила Сайяра на ноги прямо в пути. Заполнила его раны какой-то вонючей дрянью и напоила отваром. На утро тот походил на оживший труп. Но уже мог сесть в седло и продолжить путь.
- На пути у нас всего одна деревня, мой дас. Дальше начинаются земли Талладаса.
- В Лурд отправляли мои послания?
После победы в каждой деревне я отправлял в замок голову одного из лассарских командиров с названием деревни, вырезанным на лбу. Чтоб ублюдок знал, что мы уже близко. Я хотел, чтобы он вышел к нам навстречу, но судя по всему умная тварь понимала, что это станет фатальной ошибкой и затаилась за каменными стенами Лурда. Я не знал какова численность войска в городе. Предположительно Талладас понес большие потери. Но письмо Маагара все же не стоило не принимать всерьез. Возможно с ним действительно тысячное войско. Наше не дотягивало пока и до пяти сотен. Если вся армия сейчас в Талладасе мы идем на верную смерть.
***
- Разведчики еще не вернулись. Боюсь они уже и не вернутся.
- Маагар должен был быть на пол пути в Валлас. У него не было столько времени развернуть тысячное войско и бежать обратно. Мы бы пересеклись рано или поздно где-то вот здесь.
Я провел по карте пальцем и обвел в круг то место, которое было деревней Нагар до того, как мы превратили там все в пепел.
- Либо письмо было блефом, и он не выходил из Лурда, - сказал Сайяр и склонился над картой.
- Тогда в Талладасе нас ждет поражение.
- Мы отправим еще разведчиков под видом беглых лассаров. И переждем в Заране их возвращения.
Я сел на стул и покрутил кинжал в пальцах, проводя им по карте вверх и вниз, раздумывая и глядя то на своего верного советника, то на карту. Потом все же спросил.
- Я слышал о мятежниках. Они укрываются в Сумеречном лесу и совершают набеги на деревни и цитадели по другую сторону от Лурда. Что нам известно о них?
- Последний раз мятежники напали на Эссар около месяца назад. Они освобождают рабов, грабят деревни, убивают лассарских солдат и уходят опять в лес. За все время они напали на несколько деревень и на три цитадели, не считая военные и торговые обозы.
Я наклонился к карте и проследил за пальцем Саяра.
- Значит идут четко по периметру сразу за Талладасом. Если прикинуть примерно скольких рабов им удалось освободить, то численность армии составит примерно сотни полторы-две. Что вообще о них известно?
- Говорят ими командует женщина валлассарка – Лютая Смерть, так прозвали ее лассары. Чокнутая фанатка и беглая рабыня. В отряде разношерстный народ: есть и лассары, недовольные режимом, и островитяне. Од Первый назначил за ее голову высшую награду, но пока никто не торопится предать ее.
