Анна Водолей - За тебя. Вернуть (СИ)
— Что ты хотела узнать о ней?
Мне бы так много хотелось узнать.
— Когда она пропала? Сколько лет назад это было?
Мы с Вестой были связаны каким-то образом, нужно узнать возможные детали.
Я категорически ничего не могла рассказать друзьям о происходящем, все слишком далеко зашло, они не поверят, посчитают предательницей.
И тогда покинут меня.
— Не знаю точно, лет двадцать назад. Если ты думаешь, что он может забыть ее, уверяю… — я оборвала друга знаком руки.
— Нет, дело вовсе не в этом.
Вер не поверил, подумав, что я просто оправдываюсь.
Всего-то двадцать лет, а мне уже двадцать шесть. Опять не сходится.
— Почему же он так заботится о тебе, — друг говорил как будто сам с собой.
— И сильно заботится? — не смогло умолчать любопытство.
— Достаточно для обычной девушки.
— Но недостаточно для той, с которой хотел бы провести жизнь. Нет, Вер, тут другие причины, — я покачала головой, пускаясь в размышления. — И эти причины очень любопытны и мне.
— Если так, то странности начали происходить с самого твоего появления.
Все мое существо обратилось в слух, хищно оскалившись в ожидании крупиц истины.
— Начиная с того, что это он вытащил тебя из другой Грани. Оставил на попечении у Графа, просил помочь адаптироваться. Взял в Арвену. Для чего?
— Потому что я дружу с тобой? — неуверенно предположила я.
— Не уверен, если быть честным, — пождал губы друг. — Для чего-то просил скрывать наш род. Если бы не доверял, то не оставлял бы у Графа, не разрешил нам общаться, не позвал в Арвену, в конце концов.
Из груди вырвался тяжелый вздох. Похоже, дядя у всех нас порождал одни сплошные вопросы с десятками возможных ответов.
— Я думал, между вами некоторые отношения. Тогда бы это все объяснило.
— Нет между нами «некоторых» отношений, — чуть было не добавила «к сожалению», но вовремя прикусила язык.
После многих минут молчания удалось сменить тему разговора и даже оживить ее недавними историями. Когда сумерки начали отступать, мы уже нещадно зевали, и пришлось возвращаться в замок. Тем более, через часа три мне нужно было идти на тренировку, а Веру встречаться с мамой.
Ветер льнет, ласкается, просит поиграть с ним. Девушка плавно поднимает руку на уровень своих глаз, мягко поводя кистью, поворачивая ее круговым движением, позволяя озорной стихии скользнуть между пальцев, теплом укутать белоснежную кожу. С раскрытой ладони отпускает на волю, как птичку.
Чувство безграничного покоя и блаженства, нега в тишине туманного утра, куда не проникает дневное светило яростным лучом.
Холод почти прозрачных стен и открытое небо. Ее дом похож на тонкую фарфоровую фигурку, безжалостную, острую, бездушную, безучастную к чувствам.
Ее место не здесь.
Едва коснулась подушки, как пришла Онелла будить полуночницу. Служанка настойчиво трясла мое плечо и принимала попытки стянуть одеяло.
— Эллейн, вставайте же, — Онелла отошла от кровати и резкими движениями раздвигала шторы, впуская в комнату утреннее весеннее солнце. Я тут же снова юркнула под одеяло, спасаясь от губительного для сна света.
Нет-нет, не сегодня. Притворюсь больной, передам о недомоганиях. Лишь бы еще час-другой проспать. Это же не преступление, иногда можно позволить небольшой отдых.
Не успела поднять голову, как в дверь постучали четкой дробью. Онелла, выразительно посмотрев на часы, побежала открывать и узнавать, кому не спиться. Но как только она отворила дверь, так тут же от нее и отпрянула, пропуская в комнату Каина.
Сон исчез.
— Оставь нас, — бросил он в сторону прислуги.
Лицо дракона не выражало ничего хорошего. Строгие натянутые линии, абсолютная собранность. Волосы завязаны в тугой хвост на затылке, скрыта рыже-золотая прядь. Одет в походные штаны, высокие сапоги и теплую куртку, из-под которой выглядывает ворот черной шерстяной водолазки.
Внешний вид был строго полевым. Для официальных визитов дядя облачался куда более элегантно и соответствующе статусу: дорогие туники, расшитые нитями и камнями длинные мантии и накидки.
Онелла, побелев, выбежала из комнаты. Каин прошелся к окну и обратно, остановившись у кровати сбоку так, что мне пришлось повернуть голову немного вбок.
Я поспешно спустила ноги, ночнушка задралась, оголяя колени.
— Тренировка отменяется? — догадалась я.
— Саша, меня не будет некоторое время в городе, — старший дракон был очень серьезным, полным решимости. — Послушай и запомни: ты не должна выходить из замка в этот период, не общайся с малознакомыми личностями. И я отменил подработку в школе.
— Ч-что? — я потеряла голову от потока информации. Что происходит?
— И прошу тебя не распространяться о моем отсутствии. — Каин говорил ровным голосом и старался избегать ответных взглядов. — Мне важно знать, что ты услышала и сделаешь так, как я прошу.
— Зачем?
— Саша, я прошу тебя выполнить просьбу.
Робко кивнула. Что на этот раз? Снова грозит опасность?
— Что-то случилось? Скажите мне, — я встала и подошла к старшему дракону, заглядывая в глаза. Как бы хотелось понять хотя бы сотую часть того, о чем он думает.
Но тут произошло то, чего никак нельзя было ожидать. Дракон судорожно, словно боясь передумать, рывком прижал меня к себе и замер. Сердце перестало биться. Я немой статуей, отрешенно осознавала действительность.
Отпустил так же спешно. Резким движением отстранился и, не оглядываясь, вышел прочь быстрым шагом, звонко чеканя каблуками звук стали.
Несколько минут безмолвно смотрела на закрывшуюся дверь спальни. К глазам невольно подступили слезы, и я зарыдала.
В этом объятии было столько отчаяния, столько боли.
Сжавшись в маленький комочек на полу, зарыдала так, как умеют плакать только дети. Громко и взахлеб. Никак не ожидала получить в простом жесте столько эмоций, как своих, так и Каина. Я чувствовала, что его раздирают тоска, страх и в то же время решимость к действию. Внутри меня же сжалось, спряталось и восстало неведомое до сих пор желание раствориться, утонуть, защитить. Но как только слезы выпотрошили наружу переживания, грудную клетку скрутило знакомой болью. Невыровнявшееся дыхание снова получило перебой, тело выгнуло дугой, как будто его распирало изнутри, как будто сердцу было мало места, и оно так и норовило выпрыгнуть то вверх, то вниз, то в сторону.
От боли и недавних рыданий я не могла кричать, лишь слезы текли без остановки, попадая в уши. Крепче сжимая подол ночнушки и стискивая зубы, ждала, когда закончится пытка. Скоро боль утихла, а я так и лежала на полу, пытаясь прийти в себя.
