Елена Вихрева - Шпионские игры (СИ)
Ни тут‑то было. Я отказываюсь вежливо, но твердо.
— А здесь дышать можно без защиты? — поглядываю в закрытые окна машины, которая едет как раз с такой скоростью, чтобы можно было рассмотреть редкие строения, явно недавно возведенные и без всякой экзотики. Просто и функционально. Безлико. Значит, никакой местной 'культурной традиции', к которым принято относиться бережно, во всяком случае, в тех местах, которые находятся под юрисдикцией Земли, здесь нет и в помине. Да и сам пейзаж довольно унылый.
— В принципе, можно. Состав воздуха очень близок к тому, что надо человеку. С непривычки будет немного тяжеловато, как в очень душной комнате.
— Тут и так душно запредельно, — бурчу, чувствуя, что начинаю потеть, и сейчас стану вся красная и мокрая, что не добавит мне солидности.
Знаю от пилотов, да и от ненаглядного Алекса, что на всех не перевозящих пассажиров кораблях контуры охлаждения и очистки воздуха работают в экономрежиме. Ладно, мужчины. Но как в таких условиях решила жить жизнь Кира? Или у нее все же хватило ума после того первого неудачного полета на стажировке найти себе работу получше, чем потеть и задыхаться?
— Что же Вы сразу не сказали! — засуетился встречающий меня чиновник. — Сейчас заработает кондиционер, и Вам будет комфортнее! Простите… Мы же уже все тут привыкли. Придышались, так сказать. И Вы привыкнете.
— Не успею, надеюсь. Меня пригнали сюда с рутинной проверкой. Это ненадолго.
— Ну, Вы специалист, Вам виднее, — пожимает плечами миролюбиво чиновник.
Дышать и правда становится легче.
— А Вы будете проверять только медицинскую документацию? — очевидно, он хочет поддержать светский разговор, и не знает, о чем бы таком побеседовать с санитарным инспектором.
— А я должна еще и бухгалтерию? — меня раздражают мокрая спина и подмышки, хочется уже скорее в душ и лечь.
— А Вы компетентны? — интересуется чиновник, и тем самым уже практически восстанавливает меня против него.
Очень хочется ответить ему позаковыристее, чтобы внешне прилично, а если докопается в голове до смысла, чтоб у него осталось кислое послевкусие. Но почему‑то расхотелось даже думать. Ладно б, не хотелось бы шевелиться, это для меня нормально. Но думать? Поэтому отвечаю, как есть:
— Нет. Мне никогда не давалась математика. Не женская это наука, — и опять припоминаю Киру, которая даже побеждала в лицее в каких‑то там математических конкурсах межпланетного масштаба.
— А медицина?
— Я же не практикующий медик. Моя задача видеть соответствие провозимого товара санитарным нормам. Чтобы никто не пророс на лбу и спине мыслящей плесенью.
— А немыслящей можно?
— Никакой нельзя. И знаете, у меня такие мысли и не рождались. Можно, нельзя. Есть инструкции. Есть законы, утвержденные Верховной Радой Галактики. И мы с Вами получаем зарплату не от частных лиц.
— Вы всегда так рьяно защищаете закон?
— На моем уровне его достаточно просто соблюдать.
— А если не все рядом с Вами так думают?
— Думать и делать разные вещи. Я сужу по конкретным фактам. Если пытаются провезти опасный для здоровья Земли товар, то это должно быть пресечено. А с какими намерениями это делали, пусть разбирается СБГ.
— Вы с ними связаны?
— Чем? Они мне зарплату не платят. Зарплату мне платит Министерство охраны здоровья.
— И хорошо платят?
— А Вам?
— Не жалуюсь, — отвечает чиновник, не утративший своего оптимистичного дружелюбия за время затянувшейся дороги от космопорта до гостиницы. — Но ведь всегда хочется побольше. Хотя бы на немного.
— Безусловно! — он задел таки мою любимую струну, и теперь до самой двери моего номера будет слушать о переработках, компенсациях за вредность, причем не мою остальным, а мне за то, что любуюсь на эти рожи, потому что вредными условия моего труда признать никак не получается, и босс со своим предшественником уже неоднократно высказывались, что пятнадцать процентов к окладу за вредность положено им и моим лаборантам. За то, что они все вынуждены общаться со мной. А вовсе не мне.
Собеседник, вернее, благодарный слушатель, кивает мне с пониманием, короткими фразами выражает поддержку и сочувствие. Чем‑то он так неуловимо расположил меня к себе. А ведь на каком‑то моменте двинуть хотелось.
— Так Вы только систематизируете то, что осталось неразобранным после такой внезапной смерти нашего санитарного инспектора, и все?
— А что еще? Вряд ли меня здесь позовут выйти замуж.
— Я женат! — поспешно отвечает мне собеседник, и машина въезжает на подземную парковку гостиницы.
Едва я вылезаю с машины, как меня охватывают уже совершенно другие заботы, чем невыплаченная компенсация за неотгулянный отпуск еще при предыдущем начальнике станции. Свой отказ заплатить он мотивировал тем, что не привязывал меня фалом к станции, и я вольна была ехать куда хотела. А куда мне ехать? Все курорты казались мне заочно похожими на общежитие Медицинской академии — казенные койки, режим. И отличие курорта только в том, что там еще и за каждый шаг платить надо. А развлекаться я не смогу, зная, что это же мои кровные деньги. А вдруг мне не понравиться? И не уйдешь с шоу, так как за билет заплатила. Или в ресторане. А не понравится мне блюдо?
О, ужас… Я тихо начинаю понимать, что и это все успела изложить несчастному дядьке. И теперь он пойдет докладывать своему начальству, какая я жадная и нудная. Не впервые мне такую характеристику слышать. Ладно, пусть боятся.
* * *— Докладываю по гостье. Все просто. Готовьте денежки.
— Она выдвинула условия платы за молчание? Или готова за определенную сумму просто перейти на нашу сторону?
— Какое там, я вас умоляю… Дама настолько ограничена в мировосприятии, что не додумалась бы. Она даже под действием расслабляющего газа говорила только о том, как любит честно заслуженные премии.
— Тогда за что ей платить?
— За ее работу. Если она услышит слово 'премия', то закопается с головой. И не будет ничего вынюхивать за пределами кабинета. И результаты нам доложит, а не увезет молча с собой. Раз мы ей приплатили. Но надо официально.
— Естественно. Она же выполнит работу санитарного инспектора, пока будет находиться здесь. И обрубить ей связь. Мы получим отчет. А там не дождутся.
— Ха! Понятно, не довезет…
— Продумай схему ликвидации. Два несчастных случая подряд с санинспецией могут натолкнуть на размышления. И, кстати, не забудь вынуть фильтры из ноздрей.
* * *— Киви влетела в гнездо!
