Беглая Землянка для Командора (СИ) - Кошка Наталья
Четыре секунды полного мрака, а затем — алая вспышка, в которой я вижу мужское лицо. Оно кажется чем-то жутким и неестественно пугающим, мрачным в своей суровости. Прикрываю веки, чтобы не видеть хищного оскала, ярких звериных глаз.
Дрожь пробегает по телу.
Никогда раньше мне не было так страшно, как сейчас! Сравнить можно только с тем вечером, когда козлина Картрайт приперся в мой личный отсек. С одной конкретной целью. Он хотел меня.
Не в качестве любовницы, подруги или жены... О, нет! Ему нужен был трофей. Ведь землянок у него еще не было. Именно об этом он и заявил с порога. И пригрозил, что в случае отказа сживет со свету. А потом пошел на меня с похотливой улыбочкой...
Как все произошло помню плохо. В памяти остался только затопивший разум ужас. И чувство бессилия перед представителем более сильной расы.
Я отбивалась, молила о пощаде, кричала... Но никто не пришел на помощь. То ли не услышали, то ли сделали вид, что не слышат. Ведь я всего лишь землянка, которая по квоте попала в элитную летную школу!
И я билась в истерике, сжавшись в углу, и не понимая, что все уже закончилось. Как оказалось, не только для Картрайта, но и для меня. Ведь он поскользнулся на луже, зажав меня в ванной комнате и ударился головой о бортик душевой кабины...
«Виновна!» — постановил суд и от меня отвернулись все: знакомые, одногруппники, друзья. Особенно печалил тот факт, что на связь со мной не вышла лучшая подруга Диана. Не захотела в последний раз увидеться, прежде чем меня увезут. Мы с ней были не разлей вода в академии, много всего прошли вместе. Она, как и я — простая девушка-землянка.
И вот теперь я трясусь в железной коробке, направляясь в свой новый дом. В самую охраняемую тюрьму Содружества, в Плезар-1. И чувствую себя одинокой и брошенной.
По прибытию нас ослепляет яркий свет. Меня выволакивают наружу первой, а следом выводят маурийца. Внезапно он обращается ко мне:
— Еще увидимся, землянка!
Хмыкает и уходит под конвоем из пяти вооруженных до зубов охранников. Мне достается в разы меньше внимания, и рядом со мной шагает всего один сопровождающий. Провожаю спину маурийца взглядом, а после — переключаюсь на мрачную обстановку окружающей действительности.
Крохотная планета Плезар-1 сплошь изрыта туннелями и шахтами. Здесь когда-то добывали ценные ископаемые. А как планета «опустела», и добывать стало нечего, Содружество приняло решение отстроить тюрьму. Под землей.
Так я оказалась в ужасающем месте, куда не проникал дневной свет, не было видно неба, а воздух стоял влажный, тяжёлый и бесконечно воняло прогорклой старой пищей.
Дни тянулись медленно, монотонно. Меня определили на жуткую работу, куда допускались умеренно опасные преступники, в бокс для уничтожения материальных объектов, а по-простому — аннигилятор. Я работала в дневные смены, подготавливая тела заключенных к полному и бесповоротному уничтожению. После процедуры не оставалось даже праха!
Сначала я плакала и требовала перевода в другое место, но после нескольких недель, проведенных в одиночной камере на одной воде, смирилась. А со временем — даже втянулась.
Моя психика в очередной раз сломалась и срослась кое-как, воспринимая работу философски. Теперь я руководствовалась подходом «все там будем», и это немного помогало. Помогало не сойти с ума от одиночества, безысходности и однообразия.
Умирали заключенные не то, чтобы очень часто, но работенка у меня не переводилась. Иногда мне перепадали личные вещи, которые дозволялось взять с собой в тюрьму. И я «щеголяла» в менее изношенных сапогах с чужой ноги, чем заслужила всеобщую нелюбовь остальных заключенных.
Маурийца с момента прибытия ни разу не видела, и тем сильнее удивилась, когда его привезли ко мне на аннигиляцию.
*М.Л.А. — Межзвездная Летная Академия
Глава 11
Сейчас. Марина
Транспортник останавливается, и я выныриваю из своих тяжелых дум. Мы оказались где-то чуть ниже середины станции. Это и есть квартал бедняков?
— Нам сюда, — Закарис тянет меня дальше, и я стараюсь не отставать. Но посмотреть есть на что.
Вокруг степенно прогуливаются зеленоватые создания. Их лица вместо носа украшают небольшие короткие хоботы. Глаза чуть овальные, слабо прикрыты веками. Волос нет, и головы гладкие, как коленка! Зато на груди — буйная растительность. У кого-то короткая и неухоженная. А у некоторых — с косами, завитками, уложенными один к одному и украшениями. Чудно́!
— Кто они? — шепчу Закарису.
— Это и есть хозяева города — ларги. Коренное население, которое всем здесь заправляет. Они предпочитают для жизни средние прослойки станции. Наверху для них слишком шумно и многолюдно, а внизу — темно. Но к гостям они относятся хорошо, ведь мы для них — источник заработка.
Зак утягивает меня к грязно-зеленой двери, за которой оказывается что-то вроде мотеля.
И что поразительно, внутри все такое же гадкое, серо-зеленое. И мне даже показалось, что оно в углу шевелилось. Держусь за спиной маурийца, стараясь лишний раз не отсвечивать, чтобы меня не сожрала местная флора или фауна.
— Нам нужен номер на пару дней, — произносит Закарис, оставляя два раппа на столике администратора.
— За эту сумму — только одноместный, — гундосит ларг, медленно подгребая к себе наши денежки перепончатой рукой.
— Да, одноместный. И еще кое-что…, — мауриец бросает взгляд по сторонам, но другим посетителям мотеля до нас нет дела. — Мне нужен специалист.
— Какого рода? — заинтересованно тянет хозяин этой плесневелой дыры.
Интересно, они всегда такие медлительные?
— Перебить чипы Содружества, — Закарис сканирует ларга тяжелым взглядом. А тому хоть бы хны. Шамкает своим хоботом, призадумавшись.
Гаденькие создания!
Отворачиваюсь, так как у меня терпения не хватает дожидаться, пока ларг разродится с ответом.
— Завтра подходите в обед, тэн мауриец, постараюсь помочь, — наконец-то произносит и выдает нам «ключ» от комнаты — кусок рыжей проволоки.
Мне не нравится, что ларг с лету определил расу Закариса, и то, как он поглядывает на нас обоих, но свое мнение оставляю при себе.
Уходим на второй этаж, где располагаются комнаты для отдыха. Я, конечно, не сильно привередлива после тюрьмы, но этот мотель даже меня вгоняет в уныние. Неужели и внутри все такое же: сырое, воняющее плесенью и чем-то еще, весьма специфичным.
— Здесь должна быть система кондиционирования.
Закарис проходится по номеру. Крохотное окошко смотрит на шумную улицу. По середине стоит одинокая, дольно узкая кровать с серым бельем. И еще сбоку виднеется дверь. Туалет?
И больше ничего! Нет даже стульев!
Мауриец находит какую-то древнюю панель и щелкает тумблером. В потолке и стенах нашей комнаты раздается ужасающее гудение. Словно в засорившуюся канализацию сбросили парочку консервных банок.
Сухой воздух срывается из микрощелей, которые я до этого не заметила. И обметает каждый уголок комнаты. Под воздействием потока вся плесень скукоживается, усыхает и потом ее сдувает в щели на полу.
— Ничего себе!
— Очистка комнат от плесени для рас, которым не нравится излишняя сырость, — хмыкает Закарис. — Располагайся!
— А проволочка для чего? — вспоминаю про приблуду, которую нам выдали.
— Дверь заматывать изнутри.
— Серьезно?!
Разворачиваюсь. На самой обычной деревянной двери, которую я уже сто лет нигде не видела, есть петелька. А на ответной части — вбит гвоздь. Закарис подходит ближе и приматывает проволокой дверь.
— Да уж, сервис оставляет желать лучшего!
— Зато недорого, — парирует мауриец.
— Боюсь представить сколько стоит жилье на самом верху.
— Поистине космических денег!
— Не могу поверить, что мы в относительной безопасности и сумели свалить с Плезара…, — присаживаюсь на краешек кровати. Усталость дает о себе знать. Ноги гудят, голова тоже слегка побаливает. К тому же, мы практически не ели сегодня. Унылый тюремный завтрак и энергетический батончик не в счет.
