Наложница генерала (СИ) - Цвик Катерина Александровна

— Я тоже задавался этим вопросом. Оказалось, что ее наняли в день нашей свадьбы, но из-за того, что ты слегла, а я был с тобой, она не смогла подобраться к моей еде — все это время нам прислуживала лично Мартина. К тому же Авая не хотела случайно отравить и тебя.

— Как благородно-то, — не сдержала я иронии. — И все же, почему она не совершила покушение позже?

— Потому что наниматели и в самом деле начали угрожать ей и ее семье. Она ведь взяла деньги и планировала, что отравит меня до отъезда. Вернее, благодаря этому наш отъезд не состоится вовсе. Ее торопили и давили. Но будь она поумнее, все равно подождала бы. Но Авая на самом деле не рассчитывала уезжать, все ее планы были связаны с Эверетом и возлюбленным, который остался там. Вот она и решила, что если отравит меня до того, как корабли далеко отойдут от берега, то после моей смерти им придется вернуться. К тому же, по ее мнению, подвернулся удачный случай, и она решила, что это судьба.

Я закрыла глаза, повернулась в руках Сержа и, обняв его за талию, положила голову ему на грудь. Некоторое время мы так и стояли. Любые слова сейчас казались лишними. В его объятиях было спокойно, и то, что ныло где-то внутри, начинало заживать. Но усталость давила, и я боялась уснуть стоя.

— Пошли спать, — предложила я, отстраняясь.

— Как многообещающе звучит эта фраза… — со вздохом пророкотал над головой генерал и усмехнулся: — Иди, я постою еще минутку.

Я улыбнулась и пошла вниз. В это время к генералу подошел Матео:

— Ты чего здесь стоишь? — усмехнулся он, а я встала внизу лестницы и решила послушать, о чем говорят мужчины. — Молодая жена тебя ждет, а ты не торопишься.

— Матео, хватит меня подкалывать. Я и так держусь из последних сил.

— Так зачем дело стало? Эмме уже лучше, и она явно тебе благоволит.

— Слушай, а ты почему еще здесь? Шел бы к Мартине.

— Ну, она сейчас ухаживает за больным.

— Причина только в этом? — поинтересовался генерал.

— Помимо того, что она упорно отказывается стать моей женой и поэтому отталкивает?

— Н-да… — сочувственно протянул он.

— Да ладно, разберемся. Ты же знаешь, я упрямый. — Помолчал и, разряжая атмосферу со смехом произнес: — Но я тебя понимаю и желаю терпения. Я бы тоже не хотел, чтобы моя первая брачная ночь состоялась на корабле на неудобных лежанках под аккомпанемент азартных возгласов матросни, сколько я продержусь на очередном заходе.

— Да иди ты! — беззлобно ответил ему Серж.

— Держись, три дня пролетят незаметно, а на суше нас встретит Радриго. Уверен, он уже приготовил для тебя и твоей жены лучшие комнаты.

Серж никак это не прокомментировал. Лишь через некоторое время снова вздохнул и произнес:

— Ладно, пойду я.

Глава 11

Глава 11

Если бы не происшествие в самом начале плавания, я бы смогла сказать, что путешествие прошло идеально. Ветер был попутным, море спокойным, а компания приятной. Ничего не напоминало о случившемся. Разве что охрана камбуза[1] стала более пристальной, а все мы внимательнее.

Соленый морской воздух, солнце и хорошее питание однозначно пошли мне на пользу. Я ощущала, как тело наливается силой, а слабость окончательно отступает.

И все же мысли нет-нет, но возвращались к Авае и к тому, что она сделала. Желания спуститься к ней в трюм и поговорить не возникало. Я и сама знала, что она могла мне сказать, что вменить и о чем попросить. И если к ее признаниям или претензиям я была готова, то к покаянию — нет. Потому что простить ее я бы не смогла. Если бы по вине Аваи Сержа не стало, я бы… На этом моменте мои размышления всегда прерывались, потому что в душе творилось такое, что становилось страшно.

И все же я была искренне благодарна капитану и генералу за то, что ее суд отложили до прибытия на сушу. Не уверена, что смогла бы спокойно смотреть, как ее избивают розгами или вешают на рее. А то, что это вполне возможно, я знала.

Как я поняла, чтобы убедиться, что Авая ничего не утаила, на суше ее допросят какими-то иными способами. А еще используют как приманку для тех, кто ее нанял, чтобы выйти на настоящего заказчика.

— А вон и берег, — Серж подошел ко мне и встал рядом у борта. — Мы вовремя. Капитан сказал, что к вечеру будет шторм.

— Да?

Я в удивлении начала всматриваться в небо над головой, но заметила всего несколько облаков. Ничего на указывало на изменение погоды. Разве что ветер с утра дул сильнее.

— Да, но мы будем в порт уже к обеду, — пророкотал он и улыбнулся, бросив на меня косой взгляд из-под полуопущенных век.

И у меня от этого взгляда по телу пробежали мурашки предвкушения. Мы не позволяли себе на корабле ничего лишнего, но наши поцелуи на ночь с каждым днем становились все более жаркими, а сдерживаться становилось все тяжелее. И если генерал переживал о моей стыдливости, то я переживала, что все-таки не выдержу и, наплевав на чуткие уши матросов и пассажиров, сама на него наброшусь. Когда рядом такой мужчина и ты каждой клеточкой тела ощущаешь его желание, сдерживаться становится крайне сложно. И напряжение, витавшее между нами, с каждым днем становилось почти осязаемым.

Когда к обеду мы высадились на берег. Капитан, проводив нас, пробурчал себе под нос:

— Чувствую, сегодня в борделе мои ребята сделают кассу.

Вот тогда я и поняла, что наше взаимное напряжение-притяжение чувствовали не только мы. То-то под конец плавания все ходили такими нервными…

Невольно я покраснела, а Серж чуть сильнее сжал мои пальцы, лежавшие на его предплечье.

— Серж, друг мой, как я рад тебя видеть!!

Стоило нам немного отойти от корабля, как навстречу из богато отделанной и охраняемой несколькими бравыми ребятами кареты вышел и широко расставил руки худой щегольски одетый брюнет невысокого роста с лихо подкрученными усами.

— Радриго, а как я рад! — улыбнулся мой муж и ответил на дружеские объятия, после чего представил меня: — Знакомься, это моя жена Эмма эн Даркен. Эмма, а это мой давний друг и губернатор этого замечательного города Радриго эн Герсен. Мы когда-то воевали с ним в одном полку.

— Я не верю своим глазам! Серж, как тебе удалось женить на себе такую прекрасную жемчужину?! Воистину, ты счастливчик! Теперь я знаю, почему ты не торопился жениться — выбирал! И выбрал прекраснейшую из женщин!

Я немного опешила от такого эмоционального напора и смущенно улыбалась.

— Радриго, ты тут один? А то, если эти речи услышит твоя жена, то я тебе не завидую. Эта замечательная женщина быстро напомнит тебе, кто для тебя прекраснейшая из женщин, — посмеиваясь, немного осадил генерал друга.

— Эм… Она хотела поехать вместе со мной, но наша младшенькая немного приболела, и Клареита осталась с ней во дворце. Она лично готовила вам комнаты. У вас ведь только-только начался месяц Лимфеи[2], — и так многозначительно на нас посмотрел, что теперь я смутилась по-настоящему.