Изгнанница для безликих_многомужество (СИ) - Фаолини Наташа

- Там кто-то есть! – испуганно встрепыхнулась я, когда робкие лучики солнца стали проскальзывать между листвой, проснувшись ранним утром.

Движение в кустах было отчетливое. И оно меня встревожило. Сонливость мгновенно улетучилась.

- Не волнуйтесь, все собираются тут из-за вас. Они не подойдут близко, пока мы рядом, - как умел, успокоил меня один из двух безликих с тремя палочками на пряжке пояса.

- Но почему из-за меня? Зачем?

- Потому что вы – эсфира, - лаконично ответил безликий с четырьмя черточками, вообще я заметила, что он не особо многословный и вступает в диалог только по делу или с присутствием личного интереса к теме разговора.  

Сегодня я вызвалась идти своими ногами, чувствовала, что ступила на хлипкую тропу выздоровления. Тем более что безликие собирались устроить целое соревнование, чтобы иметь возможность нести меня на руках.

Никто не возражал, приняв мое решение без протестов.

Я не переставала удивляться их поведению, но все это было даже… мило.

Несколько раз до полудня я спотыкалась и почти падала, но безликие, в особенности один из них, успевали придерживать неуклюжее тело, двигаясь настолько молниеносно, что иной раз я видела лишь смазанную тень, мелькнувшую ко мне – после чего до земли лицом долететь не успевала – меня ловили.

Складывалось ощущение, что у них глаза не только под капюшоном, а и на затылке парочка, и сбоку несколько. Ни одно неуклюжее движение не ускользало от моих внимательных сопровождающих. Или конвоиров, с какой стороны посмотреть.

Мне было некомфортно от того факта, что они идут слишком медленно, подстраиваясь под мой улиточный шаг. Но я все еще не выяснила, куда и для чего меня ведут, поэтому потянуть время тоже могло оказаться полезным занятием.

- Эсфира…

- Называйте меня Кли! По имени. Что значит эта ваша «эсфира»? - пыхтела я, с особым усердием переступая через крапиву, любезно побитую для меня безликим, идущим впереди.

- «Живительная», «целебная», «лучезарная», если переводить на дикарский, - задумчиво ответил собеседник, - но точного обозначения подобрать не могу.

- Вы считаете человеческий язык дикарским? – спросила будничным тоном, хотя все нутро напряженно сжалось, такое отношение к людям вызывало психологический протест.

Я всю жизнь прожила, прячась, словно крыса. От безликих. Как и все люди. А теперь они имеют наглость называть нас дикарями?

- Да. Ваш способ общения примитивен, общество развито на зачаточном уровне и крайне агрессивно и назойливо.

Под ребрами пыхнуло гневом, но виду не подала, сосредоточенно сверля злым взглядом землю под ногами.

Спокойно, Кли, без провокаций!

- А как же вы общаетесь между собой, если человеческий метод примитивен?

- Ментально. Нам не нужны звуки, чтобы понимать друг друга. Но иногда и мы пользуемся звуками, словами, которые остались из древности, как, например, эсфира. Это дань традициям.

Забавно, за половину дня в обществе безликих я узнала о них больше, чем разведало все человечество за долгие годы жизни практически бок о бок. Хотя насколько я знаю, ни разу не было прецедента взятия безликого в плен, а наблюдая издалека, с затаенным страхом, едва ли можно хорошо изучить повадки вида. Лишь поверхностную информацию о скорости и быстрой регенерации. И жестокости.

- Куда мы направляемся? – озвучила очередной вопрос, с горем пополам переварив предыдущую информацию.

- Простите, но пока вы не готовы это узнать, стоит сначала свыкнуться с нашим присутствием. Поверьте, не стоит так бояться. Для вас мы все совершенно безобидны, - лепетал наиболее болтливый из троицы.

Кажется, я понемногу запоминаю их голоса. У этого звонкий тон, даже немного задорный, у его друга более гнусавый и приглушенный. А у моего безликого, незримой тенью следующего за спиной был бархатный, пробирающий тембр, как у искусителя, заманивающего сладкими речами в объятия заманчивой бездны.

- А кто сказал, что я боюсь? – вздернула подбородок и с возмущением на лице устремилась взглядом в темноту под непрозрачной тканью капюшона.

- Извините, я не должен был сомневаться в вашей смелости, - мигом притих собеседник, показалось, он поник, даже немного опустил голову вниз, показывая раскаяние.

Я не стала продолжать диалог, чтобы не смущать безликого еще больше. Но на большинство вопросов ответов не нашлось, а знаков восклицания взамен вопросительных в голове меньше не стало. Все еще больше спуталось.

Одно было ясно – я нужна была им для чего-то. И это «что-то» настолько важное, что они закрывают глаза на то, что росла в дикой, презренной среде и даже относятся с неким почтением.

Чем дольше я наблюдала за этими тремя, тем больше различий находила. Оказывается, их можно было отличать не только с помощью пряжек на поясах. У безликих даже походки отличались, совсем как у людей. А иной раз мне казалось, что из-под подолов плащей, уходящих в пол, проглядывается не только темнота, а и носки ботинок. Черных, разумеется.

Они вели себя по-разному, у каждого был свой характер, точки зрения. Эти парни совершенно не были тем стадом сильных, но безумных животных, коими я их себе представляла всю сознательную жизнь.

ГЛАВА 6

К городу мы вышли довольно быстро, всего за пару дней. Безликие знали секретные тропы. Все это время мне удавалось выдерживать дистанцию и не подпускать их близко. Они добывали для меня еду, сами готовили ее, находили питьевую воду, делали для меня лекарства, охраняли по ночам и смиренно выполняли любые мои просьбы, даже нелепые – я проверяла.

Родные развалины дражайшего мегаполиса плавно выскочили на передний план, как только стволы последних деревьев леса остались за спинами. При этом на пути нам не попался ни один посторонний безликий, хотя я подозревала, что они следуют за нами, но не раскрывают себя. Передо мной, по крайней мере. Периодически мне удавалось почувствовать постороннее присутствие, но тонкая нить странного предчувствия сразу ускользала.

Я уже ощущала себя почти комфортно в компании троих сопровождающих, но от планов о побеге не отказалась. Ждала подходящего момента – лучше всего это было сделать в городе. Проще затеряться и мне уже удавалось сбежать от безликого в этой местности.

Конечно, время от времени появлялась возможность ускользнуть вглубь леса, когда безликие послушно отворачивались, давая возможность уединиться в кустах. Но меня бы точно сразу поймали. И тогда неизвестно, насколько бы пристальным стало внимание к врушке.

Пусть они и кажутся милыми, но все еще мои похитители. Нельзя забывать.

- Скажите, Кли, не появилось ли у вас желание сделать кого-то из нас своим хранителем, пока не дойдем до места? Сейчас может стать опасно, в окрестности многие захотят вас заполучить, как только почуют энергию. Мы защитим, но сейчас не хочется вступать в открытую конфронтацию.

- Хранитель? Что это значит? Я не хочу соглашаться на кота в мешке, - ворчала я, осматриваясь вокруг.

Мы вышли из леса к городу, но трассы поблизости видно не было, мы оказались совсем в другой точке.

К моему глубокому сожалению, местность была незнакомой, совершенно новой. Большое количество старых магазинных вывесок говорило лишь о том, что раньше здесь была торговая улочка. Я не знала, в какой стороне Община. Хотя туда тоже не собиралась возвращаться. Хотелось жизни в одиночестве и спокойствии. Полагаться лишь на себя или тихо умереть, если судьба выберет такое окончание пути. Я должна была уйти еще тогда, вместе с родителями. Но этого не случилось. Вдруг теперь они смотрят на меня с небес? Нельзя их разочаровать.

Теперь мне было стыдно за тот случай, когда вымаливала у безликих смерть. Я была ничтожно слаба, и такое не должно было повториться.

Пускай весь мир обо мне забудет – наверное, только так я смогу стать счастливой, построить свою жизнь с белоснежного листа никому не подчиняясь, и не оставаясь должной.

- Это вас ни к чему не обязывает. От хранителя можно в любой момент отказаться и лишь одной фразой убрать из жизни неугодного навсегда.