Гувернантка для капризного принца (СИ) - Фрес Константин
Эвита вскрикнула, и принц тотчас же перехватил и связал ее руки, которыми она попыталась прикрыть наготу. И тоже подтянул их к спинке кровати.
— Рот оставлю свободным, — шепнул он озорно, глядя в ее полные стыда глаза. —Мне нравится, когда ты отпускаешь в мой адрес грязные словечки.
— Грязное похотливое животное!
— О да, детка. Еще. Это так меня заводит!
Он снова склонился над ее раскрытым лоном и припал губами к напряженному бугорку клитора, отчего по ее телу пронеслась горячая волна адреналинового возбуждения, и девушка шумно ахнула.
— Ты выглядишь непередаваемо невинно, — сообщил принц, поглаживая дрожащие бедра девушки. — И чертовски соблазнительно. Тобой хочется любоваться и любоваться.
Интересно, какова ты на вкус.
— Не смейте меня трогать — выкрикнул Эвита. И получила чувствительный укус за нежную внутреннюю поверхность бедра.
— Подлец! — заверещала она, извиваясь от боли, чувствуя, что он не разжимает зубов, не отпускает прикушенной кожи.
Боль возбуждающим холодком прокатилась по ее телу. по напряженным нервам, Эвита замерла, боясь двинуться, чтобы крепкие зубы принца не надорвали ее кожи — и почти тотчас взбрыкнула снова, чувствуя, как его палец поглаживает ее сжавшееся лоно.
— Не надо! Не надо!
Посмеиваясь, принц снова припал к ее клитору губами и принялся ласкать и гладить его языком, так умело, так соблазнительно и долго, что девушка не вынесла.
Ее разведенные в стороны ноги дрогнули, она шумно ахнула и завозилась, пытаясь отстраниться. Но стоило ей опустить немного зад, как этот тотчас отдалось болью в растянутых ногах. Единственное движение, что ей было доступно — вверх и вперед, отчего она только сильнее прижалась совершенно мокрым лоном к ласкающему ее языку. и заверещала, не скрывая уже своего возбуждения.
— достаточно, достаточно!
— Достаточно? Да мы только начали!
Он покрыл жадными поцелуями ее дрожащие бедра, оставляя мягкие влажные следы на коже, прихватывая горячим ртом податливую плоть. Несколько раз с жаром поцеловал меж разведенных ног лаская языком покрасневшие от возбуждения половые губы девушки.
Упиваясь пряным запахом ее возбуждения, ослепленный и опьяненный желанием, обнял округлые ягодицы девушки и несколько раз томно, долго, крепко лизнул ее ‚лоно, лажные губы, до тех пор, пока они сами не раскрылись перед ним, как бутон цветка.
— Хватит. Хватит! — молила девушка, мечась на постели.
ЕГО язык погрузился в ее чувствительную дырочку, и она застонала, стиснув зубы, зажмурив глаза, чтобы он не увидел наслаждения, что плескалось в ее глазах.
— Моя строптивая чистокровная кобылка... ну, побрыкайся еще! Мне нравится, как ты сопротивляешься! Чистая девочка.
Его большой палец прижал сочащуюся ароматной влагой дырочку; погладил ее, тревожа, добиваясь, чтобы из напряженного горла девушки вместе с горячим дыханием вырвался жалкий стон.
Эвита металась, извивалась, рвалась из пут.
Наслаждение, вспыхивающее огненными вспышками в ее теле, перемешивалось с болью.
Девушка мучительно балансировала на грани, ощущая, как удовольствие то накатывает на нее, охватывая мелкими спазмами тело под ласкающими губами принца, то отодвигается, оставляя после себя тяжесть в животе и истому, требующую еще и еще ласки.
— Хватит.
Принц не сказал ничего в ответ. Только плотнее прижался лицом к женскому телу, языком поглаживая упругий клитор.
Ему хотелось надышаться ее запахом до головокружения, исцеловать ее тонкую кожу до алых пятен, искусать, чтоб наслушаться ее криков, всхлипов и стонов.
ЕГО большой палец, разглаживая сливочную влагу во впадинке меж ног отыскал вход в лоно и жестко погрузился в него.
Девушка вскрикнула, вскинулась и зарычала, дрожа всем натянутым, как струна, телом.
Его губы все так же безжалостно ласкали ее, до жжения, до неуемной дрожи, а палец погружался в податливое тело, тревожа чувствительный вход, заставляя девушку вскрикивать, рычать, переживая острое наслаждения и поскуливать, невольно виляя бедрами вслед за ласкающей ее рукой.
— ода, вот тут... — пробормотал мужчина, затуманенными глазами наблюдая, как девушка стонет и бьется. — Вот тут будет хорошо... не молчи, девочка! Ну же, больше страсти!
— Мерзавец! — выдохнула Эвита, и принц, усмехнувшись, жестко погрузил в ее тело пару пальцев, растягивая нежные ткани.
— Сможешь повторить?
Его пальцы отыскали какую-то особо чувствительную точку, которая просто пульсировала желание.
Девушка задрожала, как в лихорадке, рыча, напрягая растянутые ноги, когда его пальцы неторопливо и настойчиво погладили это местечко, наливающееся удовольствием и обжигающим жаром, и снова попыталась высвободиться, но тщетно.
ЕГО пальцы погружались в ее тело с влажными звуками, массировали, поглаживали, тревожили ее чувствительное местечко, и девушка взвизгивала, поджимая пальцы на ногах, отчаянно вцепившись связанными руками в путы.
Сил сопротивляться у нее уже не было.
Мягкая ласка перемежалась с грубыми, глубокими, жесткими проникновениями, сводя девушку с ума. Она чувствовала, как удовольствие наполняет ее всю, затопив все ее существо.
Она сходила сума, и, позабыв обо всяком стеснении, виляя бедрами, сама терлась 06 ласкающий ее язык, пока удовольствие не накатилось на ее тело частыми сильными спазмами и не брызнуло слезами из глаз.
— Мерзавец... — еле выдохнула девушка.
Сил на то, чтобы открыть глаза, у нее не было.
Она лежала растерзанная, вздрагивающая даже от прикосновений воздуха к коже.
Тело ее полно было истомы, и руки принца на ее лоне, все еще сокращающемся в сладких спазмах, казались естественным дополнением к ее невероятному, космическому удовольствию, но…
«Шесть ноль за технику и артистичность, — подумала девушка, облизнув припухшие губы.
— И все испортить своей жестокостью! Вы же не деревья валите, и не ядра в пушку забиваете, ваше высочество»
Принц был невероятно хорошим любовником.Казалось, он вместе с Эвитой был опьянен близостью и наслаждением.
Вот только после страстной возни он тотчас поднялся, оправил одежду, которую так и не снял, и деловито освободил девушку, разрубив ее чулки короткими взмахами ножа.
Металл звонко высек на дереве изголовья кровати две зарубки.
Эвита подняла голову и увидела, что резное дерево сплошь изукрашено такими засечками.
Тут видимо, частенько кого-то обездвиживали.
От обиды девушка закусила губу.
Говорить о том, что его вдруг обуяла внезапная страсть, не приходилось.
Все это, ласки, поцелуи, касания, он делал со знанием дела, холодно, расчетливо и последовательно.
И вовсе не потому, что хотел ее, Эвиту.
Скорее нет, чем да.
— Могла бы быть и поизобретательнее в ругательствах — усмехнулся принц, выслушав ее брань. — Неужто лень проявить фантазию? За мои-то старания!
Голос его звучал холодно, жестко, насмешливо это совсем не вязалось с тем, что принц только что вытворял.
«Да, обращаться с женским телом он умеет в совершенстве, — подумала Эвита. —В этом деле его язык натренирован. Странно, что он прежде научился им владеть подобным образом. А говорить по-человечески до сих пор не умеет».
— Я ненавижу. вас.
Принц снова усмехнулся.
— Это первое впечатление, оно часто бывает ошибочным. Пройдет.
— Какой же вы негодяй... вы что, думаете — пару раз переспите с девушкой, и она уже ваша?! И будет петь вам дифирамбы?!
Принц и бровью не повел.
— Вообще-то, — преспокойно заметил он, отходя от постели, словно все, что на ней происходило, глубоко ему неприятно. — До сих пор так и было.
«Наверное, так и есть. Ему ж еще жениться на какой-то там линялой корове, ой, то есть, на женщине, которую он не знает, не уважает, и, вероятно, видел всего пару раз в жизни. Что ж, супружеский долг он будет выполнять исправно и качественно. Даже блестяще. Вот с остальным... не повезет»
