Кухарка тайного советника - Красовская Марианна

За окном послышалось конское ржание. Вот это да, лошадей я здесь еще не видела! Выглянула на крыльцо, держа перед собой взведенный арбалет.

У крыльца топтались два человека. Один очень молодой — на вид лет четырнадцать-пятнадцать, юноша с шикарными каштановыми кудрями и оленьими глазами, второй просто молодой, но тоже красавчик хоть куда — высокий блондин. Одеты довольно необычно — тонкие коричневые дубленки до середины бедра, подпоясанные ремнем, суконные штаны и высокие сапоги. На мальчике перевязь с арбалетом за спиной, у парня постарше короткий меч. Кони хороши — сильные, ухоженные звери с лоснящейся шерстью.

— А где дед? — с недоумением спросил младший.

— Я за него, — едва сдерживая смех, ответила я. — А вы по делу или как?

— В гости к Егор Матвеичу, — сказал блондин. — Вы бы арбалет убрали. Вдруг выстрелит случайно.

— Он на предохранителе, — пожала я плечами. — Дед не предупреждал, что будут гости. Откуда я знаю, может, вы грабители?

— Ой, да что тут грабить, — поморщился мальчишка. — Зайцев что ли с ледника воровать или зелье от простуды?

— А мы вот муки привезли, и колбасы, — задумчиво сказал старший. — И сахара еще. Ну и нагревательный камень.

— Проходите, гости дорогие! — широко распахнула дверь я. — Голодные? Обедать будете?

Юноши принюхались и с энтузиазмом закивали.

Заставила обоих вымыть руки, усадила за стол, разлила суп, поставила тарелку с блинами, сковородку с ароматной румяной картошкой, а себе налила травяного чаю. А ведь я не знаю, дозволительно ли женщине с мужчинами за одним столом сидеть. С дедом-то ладно, я теперь вроде как его внучка, а с незнакомыми воинами?

— Присядь с нами, уважь, хозяюшка, — разрешил мои сомнения старший.

— Неловко мне с незнакомцами за одним столом сидеть, — намекнула я на невежество гостей.

Парень залился краской:

— Я Демьян, а это Никита. Мы воины льера Лисовского. Приехали к Егору Матвеевичу с дарами от льера, да и просто навестить.

— Я Ольха, внучка деда Егора, — представилась я. — Приехала из Руана к деду жить.

— Из Руана да в такую глушь? — удивился Никита, но замолчал, когда Демьян пнул его под столом.

— Знать, надо так было, — зыркнул он на младшего. — Не обижайтесь на него, лирра Ольха.

— Ничего, — ответила я. — Тайны никакой нет. Овдовела, затосковала, хотела быть кому-то нужной. Вот только вышло, что деду няньки не требуются, он еще покрепче любого молодого будет.

Дед мне рассказал, что льерами называют высшее сословие, то бишь, преимущественно, магов. Лирры — все остальные. Мы с дедом, стало быть, лирры. А вот приехавшие воины, пожалуй, что льеры. Маги. Было в них что-то этакое… чужое.

И вот тут-то мне стало нехорошо, я даже со стула чуть не съехала.

Я не на Земле. Я не в России. Я в другом мире.

— Вам дурно, лирра Ольха? — как сквозь вату услышала я голос кого-то из молодых людей. — Лирра Ольха?

Усилием воли я заставила себя выпрямиться и дышать глубоко.

— Простите, голова закружилась, — сказала я. — Мне нужно выйти на воздух.

Меня споро подхватили под локти, вытащили на крыльцо и посадили на ступеньки. Даже подушку подложили, какие заботливые! На холодном воздухе в голове быстро прояснилось.

— Вы всегда такая чувствительная? — прищурился Демьян.

— А вы всегда незнакомых женщин магией прощупываете? — спросила я наугад.

Демьян залился краской так стремительно, как обычно краснеют белокожие люди. Угадала, значит. Или вправду — почувствовала.

— Извините, — неуклюже сказал он. — Я не думал, что так выйдет. Вы ж не льера.

— Это вас не оправдывает, льер Демьян, — огрызнулась я. — Я вправе просить вас покинуть мое жилище. Вернется дед, с ним и поговорите.

Я понятия не имела, могла я так поступить или нет, но, учитывая, как смутился маг, делал он явно что-то противозаконное. А значит, я в своем праве. Дед, кстати, рассказывал, что применение большинства видов магии против воли человека считается как минимум неприличным.

— Помилуйте, лирра! — умоляюще воскликнул мальчик. — Позвольте хотя бы доесть!

Мда, святая простота.

— Никита, ты болван, — процедил сквозь зубы старший маг.

Я ушла в дом, с силой хлопнув дверью.

Мальчишки! Ведь совсем дети! Как моя Машка, даже младше. Сначала делают, потом думают. Кто хоть их одних без взрослых отпустил?

Выглянула в окно — сидят на крыльце как нахохлившиеся голуби, чуть не посинели от холода. Куртки-то в доме остались. Вздохнула, вынесла им их одежду и миски с супом. Всё равно за ними никто доедать не будет, зря только еда пропадет.

Парни, видимо, обсудили ситуацию. Взгляд у них жалобный, как у побитой собаки.

— В дом не пущу, и не думайте, — строго сказала я. — Будь вы постарше, я б вас вовсе прочь выгнала, а так… Вы же мужчины, вы же маги! Неужели нельзя вести себя прилично? Что за детские выходки? Хорошо, я лирра. Но я ведь все равно женщина, я вам в матери гожусь. Мужчину или льеру вы бы не посмели прощупывать, правда? Получается, вы не только применили ко мне магию без моего ведома, вы еще и унизили меня, показав, что со мной можно не считаться?

Мальчишки опустили голову, уткнувшись в свои миски.

Надеюсь, они хоть что-то поняли.

Спустя некоторое время парни постучались в дверь и вручили мне чистые миски. На ручье, наверное, помыли. Я милостиво кивнула.

— Может, мы воды принесем? — заискивающе сказал старший. — Бочка в сенях почти пустая.

— Ну принесите, — царственно кивнула я, выдав им ведра.

Наносили воды, накололи дров. Правильно гласит народная мудрость — нет ничего более полезного в хозяйстве, чем провинившийся мужчина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Когда дед вернулся, мальчики смирно сидели на крыльце с усталым видом.

Как он орал! Как он их песочил, когда понял, что произошло! Я многие диалектические выражения отложила в памяти.

— Оленька, простишь дураков? — наконец, заглянул в дом он. — Замерзли они.

— Пусть заходят, — махнула рукой я. — У меня пирог остыл уже. Я до ручья прогуляюсь, посуду сполосну.

— Никитку с собой возьми, — велел дед. — Он тебя заодно научит пользоваться нагревательным камнем.

Никита с готовностью схватил ведро. Мы молча потопали к ручью. Я ведь прекрасно понимала, что деду нужно что-то обсудить с Демьяном, не зря же он приехал. Ну а мне в самом деле нужно было вычистить горшки. Делать это в ледяной воде мне вовсе не хотелось, но избушка была маленькая, мы вдвоем-то с дедом там едва расходились, а уж сейчас там было совершенно невозможно нагреть воду и налить ее в корыто.

Никита зачерпнул воду ведром и достал из кармана мешочек с небольшим серым камушком на цепочке. Размотал цепь и аккуратно опустил его в воду. Ничего необычного не происходило, однако довольно быстро от ведра стал подниматься пар. Мальчик потрогал воду и убрал камень в мешочек. Я дотронулась — вода теплая, почти горячая.

— И как много может этот камень нагреть? — мечтательно спросила я, предвкушая, как нагрею себе большой ушат с водой и наконец-то помоюсь почти полностью.

— Сколько угодно, — порадовал меня мальчик. — Этот сильный. Реку, конечно, не вскипятит, но на бассейн хватит. Держите, это вам.

Я не стала ломаться и с радостью схватила камень. Моя пре-е-елес-с-сть!

— А я им пользоваться смогу?

— Им любой человек пользоваться может, — ответил Никита. — Только подзаряжать иногда нужно. И с цепочки нельзя снимать, там завязка заклинания на металл и камень одновременно.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я и принялась мыть горшки в теплой (теплой!) воде.

— Вы не маг, лирра, но тонко чувствуете магию, — нерешительно сказал Никита. — Это ценный дар. Отчего вы не учились?

— Незачем было, — вздохнула я. — Рано замуж вышла, не до учебы стало.

С дедом мы решили максимально близко придерживаться моей биографии, чтобы не засыпаться на простых вопросах. Так что выходило, что я в семнадцать сбежала из дома с каким-то проходимцем, родила ему ребенка и мыкалась в нищете много лет. Дочка умерла в десять лет от холеры (больно, но по сути правда), мужа убили в пьяной драке. Осталась одна без дома и средств к существованию, с отцом (средним сыном Егора Матвеевича) связи не поддерживала, да и не принял бы он блудную дочь обратно, вот и решила ехать к деду. Какой-никакой, а все же родственник.