Ольга Безмирная - Танец стихий
Товарищи что-то кричали анаху: не расслышала, что именно — уж больно громкий шум водопада, так скоро сама оглохну. В чувством заломив руки, прогнала волну сверху вниз по телу, работая мышцами живота: поток воды мгновенно откликнулся. Теперь он не бушевал водопадом, а просто завис неподвижной стеной. Стало очень тихо. В этот момент ко мне подплыл плененный чарами анах и упал в ноги, не смея поднять лицо.
Я ласково потрепала испуганно цепляющегося за мои ноги мага, — удержаться на такой тонкой стеночке надо еще умудриться, — и обернулась к двум другим, вальяжно подперев бок рукой:
— Простите, что вы сказали?
— Ты не уйдешь от нас, ведьма! — важно провозгласил один лихут.
— Ладно, — пожала я плечами, — уговорили, не уйду.
В ответ он лишь растерянно моргнул, зато очнулся второй:
— Отпусти нашего товарища! — грозно приказал он.
— У! — восхищенно пропела я. — А то мне хуже будет? Втроем навалитесь на бедную беззащитную девушку?
Опустив глазки, кокетливо поправила облегающие брючки, с трудом отцепляя от ткани руки сияющего от экстаза анаха.
— Да вот он, никто его не держит… Эй, голубок, лети отсюда, а то все брюки мне слюнями закапал, — усмехнулась я, брезгливо дергая ногой, в которую снова вцепился неугомонный анах.
Первый лихут что-то гортанно заголосил, размахивая руками: заклинание читает, гад. Я заслонилась от солнышек рукой так, словно лучи бьют в лицо:
— Ой, что-то я ничего не вижу, что там делается? — И станцевала простенькую связочку из хип-хопа. В чистом небе сверкнула растопыренная пятерня молнии: она ударила анаха по темечку и рассеялась в воздухе озоновым следом. Проследив падение бесчувственного мага на камни, я подчеркнуто невинно заметила:
— Ой, что это было?
В глазах оставшегося лихута мелькнул почти испуг: как же, двое его товарищей были сражены быстро и непонятно как. Печально вздохнув, — пора заканчивать представление, а то не поверят, что это они меня пленили, — я скрестила руки на груди и насмешливо ждала хоть каких-нибудь действий от последнего анаха.
Судя по виду, маг решил жестоко отомстить за товарищей: такое грозное лицо скорчил. Я спокойно ждала: ну что еще покажешь, приятель? Анах пропел что-то себе под нос и исчез. Изумленно подняла брови: он что — сбежал? Вот тебе и грозные лихуты, которых так боялся Ллер. Стоило получить по носу, тут же кинулся наутек! Или просто рванул за помощью?
Я озадаченно размышляла над поступком анаха, как вдруг ощутила сильный толчок в спину: падая, подумала, что зря недооценила лихутов, ведь они все-таки владеют частью сил мицара, так что явно опасны и неглупы. Но собственно, и надо было, чтобы меня победили, так что все идет по плану. Сгруппировавшись, нырнула в воду, в последний момент ощутив, как лишившаяся силы стена накрывает меня сверху тяжелым потоком.
Отплевываясь от попавшей в рот воды, тяжело выползла на берег: вот так, позабавилась! Зато получилось все, словно по настоящему. И на будущее урок: не упиваться своей непобедимостью, а достаточно трезво оценивать врага — как раз на этом попался и темный колдун. На суше уже поджидали три лихута. На этот раз они не кружились в серых вихрях, а спокойно стояли на песчаном берегу, холодно наблюдая за моими попытками отдышаться.
— Что стоите, как истуканы? — со злостью спросила я, откидывая с лица длинную серую прядь: алый цвет ушел из волос вместе с силами. — Никто не поможет бедной девушке подняться? У вас что, галантность не в моде?
Один из магов протянул свой спиралевидный меч.
— Нет уж спасибо, — я удивленно отстранилась. — Раз так, я уж как-нибудь сама…
Но двое других передвинулись так, чтобы окружить меня, и тоже протянули мечи в мою сторону. Ой, а может, приказ мицара вовсе не в том, чтобы доставить меня живой?
С острий мечей потекли сверкающие искры. Падая на землю, они образовывали правильный круг. Вскоре, полоса ярко-синего цвета была уже очень широкой. Земля подо мною дрогнула и поплыла по часовой стрелке, подчиняясь движению сверкающего потока. Я с недоумением наблюдала, как песок превращается в прозрачное стекло, хотя никакого жара не ощущала. Вскоре уже словно сидела на блюдечке с голубой каемочкой и нервно хихикала по этому поводу: так меня, видимо, и доставят мицару.
И оказалась права: анахи возродили свои серые вихри, которые мощным потоком закрутились вокруг. Вскоре ничего не стало видно, лишь песчаная буря окружала мое сказочное транспортное средство.
Когда буря утихла, я обнаружила себя в очень большой круглой комнате. Стены и полукруглый купол потолка были выполнены из голубоватого стекла: без магии здесь явно не обошлось. На полу красовался черный ворсистый ковер, он единственный составлял всю обстановку. Через полупрозрачное стекло были видны заснеженные пики горных вершин, чистое небо и парочка солнышек, весело подмигивающих мне с небосвода. Передо мною, крестив руки на груди, стоял Роже, Мужчина внимательно изучал меня.
— Понимаю, — кивнула я, плавно проводя рукой по пушистому ковру, — девушка с белой атласной кожей на черном пушистом ковре смотрится очень сексуально.
Перевернувшись на живот, игриво посмотрела на мужчину снизу вверх:
— Ну, вот я здесь. И что ты теперь со мною делать будешь, мой повелитель? Поиграем в рабыню и господина?
И подмигнула анаху самым легкомысленным образом. На лице мага не шелохнулась ни одна мышца: ну вот, я и забыла, с кем разговариваю. Вся моя ирония пролетела мимо, так и не зацепив живую статую
— Жаль, что ты теперь такой напыщенный, — погрустнела я. — Раньше с тобою было гораздо веселее. Ну что — сразу убьешь?
— Нет, — бесстрастно ответил анах.
— Тогда не понимаю, на кой тебе сдалась, — рассвирепела я. — Послал своих приспешников, которые чуть не утопили меня, притащили сюда, а чего теперь делать с добычей, не знаешь… Чего ради столько усилий?
— Чтобы было, — пожал плечами маг. — К тому же, еще одна женщина не помешает.
Я замерла: этот идиот считает, что я с ним сексом заниматься буду?
— Ну уж нет, — фыркнула я, вскакивая, — Ты заявил, что больше не любишь! К тому же, у тебя целый гарем матрешек — с ними и развлекайся!
Роже не ответил, и вообще никак не прореагировал на мои вопли. Он спокойно подошел и, схватив меня за руку, бросил на ковер и принялся методично и холодно сдирать комбинезон. Я царапалась и кусалась, вне себя от злости:
— Отпусти, проклятый голубок! Садист несчастный! Отпусти! Я кричать буду! А-а-а-а!
Роже, не обращая внимания на протесты, прижался мускулистым телом к моему: мгновенно испарилась вся злость, уступив место дикой страсти. И я не удержала сладостный стон.
