Шеннон Мессенджер - Пусть поднимется ветер (ЛП)
— Я позволила вам найти меня, — исправляет она. — Поверьте мне, если бы я хотела исчезнуть, то сделала бы это. Знаю, что совершала ошибки, но я пытаюсь быть лучше. Все, о чем прошу, поверить мне.
Одри фыркает, и я переплетаю наши пальцы сильнее, когда наклоняюсь и спрашиваю ее:
— Что ты хочешь сделать?
— Я не знаю, — шепчет она. — Не думаю, что могу выбирать.
— Замечательно, — говорит Оз. — Значит, четыре наших потенциальных лидера не могут принять даже одно единственное решение.
— Я дам тебе решение, — сказал Астон. — Пусть Арелла будет под моей ответственностью. Я знаю, как контролировать ее. И на эту договоренность, она уже согласилась.
Она согласилась… я был там.
Но сейчас… не знаю.
— Разрешить тебе пытать ее три раза в сутки, не кажется лучше, чем отправить ее обратно в Водоворот, — признаю я.
— Она не умрет, — спорит Астон, — это очень большой шаг вперед. Также у нее будет моя очаровательная компания. Но для записи, у меня нет никакого желания пировать на ее боли. Я на самом деле решил сесть на небольшую диету, насколько это возможно. Новые методы Соланы, похоже, замедляют мой аппетит.
— Ты как? — шепчу я Одри. — Это лучше Водоворота, правда?
Она поворачивается к ветру, смахивая с глаз слезы, когда слушает их песни.
Оз вздыхает.
— У нас нет на это времени.
— У тебя нет времени, чтобы консультироваться с ветром? — спрашивает Солана.
— Это она делает? — рявкает в ответ Оз. — Или она тянет?
— Это началось, как растягивание времени, — признает Одри. — Но у ветра действительно есть альтернативное предложение.
Я концентрируюсь на песне ветров и замечаю, что они поют о потерянной птице. Это ничего не значит для меня, но для Одри это по-другому.
Голос Одри звучит в равных частях утомленным и нервным, когда она шепчет:
— Ветер хочет, чтобы она была под моей ответственностью.
Глава 48
ОДРИ
Я должна была знать, что ветер примет сторону моей матери… хотя предполагаю, что должна быть благодарна, что он не сказал мне простить ее.
Только помочь.
И попытаться понять ее.
Я слышу слова песни Восточного голосом моего отца… глубоким, богатым и резонирующим. И могу представить, что он стоит передо мной, его глаза вспыхивают слишком большой любовью и радостью, хотя тон ветра печален:
Потерянная птица с усталыми крыльями
Никогда не отдыхает и никогда не поет,
Просит небо на место земли,
Не находит дружескую руку.
Мимолетно исчезает надежда более темным оттенком серого.
Своенравные ветры уносят спокойствие и причину слишком далеко.
Сердца холодеют,
Пути пересекаются,
Сила исчезает в горьком сомнении.
Иногда конец только начинается, когда кто-то протягивает руку.
Мой отец был первым, кто дал приют матери… первым, кто успокоил ее в шторме власти.
Но этого было не достаточно.
Как я могу быть больше, чем он?
— Ты подразумеваешь, что она будет под твоей ответственностью? — спрашивает Оз, давая мне шанс забрать свои слова.
Это один из тех редких путей, где я могу выбрать легкость и безопасность. Ведите меня вперед. Возьмите то, что я хочу.
Или нет.
Я знаю, какой путь выбрала бы моя мать.
И не хочу быть ею.
Поэтому с трудом проглатываю свой горький гнев и говорю Озу:
— Я имела в виду, что буду тем, кто станет контролировать ее. То место, где она скрывалась прошедшие десять лет, достаточно изолировано и безопасно. Я удостоверюсь, что она остается там, проведет свои последние дни в мире и никогда больше не навредит, кому бы то ни было.
— Погоди… что? — говорит Вейн, когда Оз спрашивает меня:
— Как?
— Я все еще обдумываю это, — говорю я им обоим.
Я не могу оставаться с ней в том душном доме… иначе сойду с ума.
Но как еще могу бдительно смотреть за ней?
Вейн берет меня за руку, изучает мое лицо.
— Я поддержу любое твое решение, и помогу всем, чем смогу, — обещает он. — Но ты, в самом деле, хочешь приглядывать за своей матерью?
— Хочу — неверное слово, — шепчу я. — Но… она моя мать.
Так и есть… от этой правды я стараюсь убежать столько, сколько себя помню.
Непостоянная и жестокая, какой может быть моя мать, в нас течет одна кровь.
И… у нее были свои моменты, но редкие и далекие.
Она прилетела в крепость Райдена, чтобы помочь спасти меня. Она также убедила Астона остаться после того, как он решил сбежать.
И — наверное, самое показательное — она не сопротивлялась, когда я напала на нее после того, как умер Гас.
Она не та же сумасшедшая женщина, которая напала на меня после того, как я обнаружила ее роль в смерти отца. Я думала, что увидела свою настоящую мать в тот день. Но, возможно, я только видела другую часть.
Опасную, смертельную сторону, которая должна быть ограничена и находиться под контролем.
Но это еще не вся ее суть.
И после этого признания, я чувствую правду… будто потерянная, одинокая птица, наконец, нашла место для отдыха.
Иногда конец только начинается, когда кто-то протягивает руку.
— Таким образом, такой твой голос? — спрашивает Оз.
Я сосредотачиваюсь на своей матери, когда киваю.
Её лицо ничего не выражало… но я не ожидаю меньшего.
Вейн сильнее сжимает мою руку, когда говорит:
— И мой тоже.
— К этому вопросу всегда можно будет вернуться, если механизм не сработает, — добавляет Солана. — Таким образом, на данный момент таков и мой голос.
— Ну, предполагаю, это означает, что я должен добавить свой голос, — заявляет Астон. — И, эй, посмотрите-ка! Мы четверо пришли к соглашению. Могу поспорить, что ты думал, что мы не сможем сделать это, Оззи?
Оз качает головой больше разочарованно, чем спорно, прежде чем он начинает напоминать, что у нас на самом деле нет полномочий в принятии решений.
Те до сих пор лежат в воздухе, как и многие другие вещи.
Слишком много других вещей.
Самых важных вещей.
— Как я могу оставить тебя здесь? — шепчу я Вейну, когда все снова начинают двигаться. — Как я могу улететь, когда в любой момент может прибыть Райден. И если…
— Эу, возможно, все будет хорошо, — говорит Вейн, притягивая меня ближе. — Мы докажем, что мы не из тех… кто зависим от своей пары.
Он пытается улыбнуться, но я замечаю, что он не отпускает мои руки.
Это я должна бороться вместе с ним… или за него.
Но ветер говорит мне уходить.
Я сосредотачиваюсь на перистых мягких облаках… облаках, которые обещают спокойствие и непринужденность… и прошу небо дать Вейну свою полную мощность и защиту.
