Синтия Хэнд - Безграничная (ЛП)
Нерешительность светится в его глазах. Это искушает его.
— Последний раз, когда я пошел туда, то вышел, думая, что ты умрешь, — говорит он хрипло.
— Но я не умерла. И ты сделал то, что должен был. Ты спас меня. Ты спас Веба.
— Я убил человека, — шепчет он.
— Знаю. Но это именно то, что мы должны сделать сейчас. Разве ты не видишь? Это наша цель. Может быть все это, все вместе, было нашей целью. Спасти Анжелу. Вытащить ее из ада, — я чувствую, как кто-то зажег подо мной огонь. Я с трудом могу стоять, я наполнена ожиданием.
Кристиан морщит лоб. — Все это время? — спрашивает он. — Что ты имеешь в виду?
— А что, если Анжеле было предначертано родить Веба? Я имею в виду, Азаэль послал Пена, чтобы он нашел ее, и возможно, они должны были влюбиться друг в друга, и она должна была забеременеть. Семерка — идеальное число Бога.
— Как это связано с нами?
— У меня было первое видение, в котором говорилось, что я должна отправляться в Вайоминг. Так я и сделала. И встретила тебя, и Анжелу. И потом у меня было второе видение — и это, своего рода, головоломка, потому что я никогда не могла понять, почему я продолжала видеть кладбище, почему Бог хотел, чтобы я знала о том моменте заранее, но теперь я думаю, мне демонстрировали две вещи, о которых я должна была знать. Мне показали, что Семъйяза был там, поэтому я знала, что он будет там в тот день, когда я пошла отдать ему браслет своей матери. Я была добра с ним, что изменило его отношение ко мне. Поэтому он наблюдал за мной, разговаривал со мной, и в итоге я смогла пойти к нему и попросить об этом.
— Какая вторая вещь? — спрашивает Кристиан.
— Ты. Мое видение кладбища показало мне, что ты делаешь меня сильнее. Ты и я вместе, мы можем пройти через все. Мы можем быть якорем друг друга. Мы можем быть силой друг друга.
— Ты говоришь как Анжела прямо сейчас, ты понимаешь это? — спрашивает он.
Я смеюсь и продолжаю говорить. — А третье видение показало мне, что с ней произошло. Если бы у меня не было этого видения, я бы никогда не узнала, что мы должны были оказаться в «….Подвязке» в ту ночь. Анжела бы просто исчезла, близнецы сожгли театр, а Веб вероятнее всего умер, или они бы просто забрали его.
— Клара, я не знаю, — говорит он с сомнением.
— Это все не только обо мне, — отвечаю я. — Это об Анжеле. Все это время, все это было из-за нее. Давай же, — я начинаю тянуть его в приветственную прохладу церкви. — Пройдись еще раз по лабиринту, со мной.
Десять минут спустя мы вдвоем сидим на передней скамье церкви, восстанавливая дыхание. В церкви больше никого нет, но когда мы говорим, у меня ощущение, что все ангелы, изображенные на мозаиках, слушают.
— Я снова это видела, — говорю я Кристиану, тихо и немного торжественно. — Две минуты до полуночи. На поезде даже был логотип «Caltrain»32. Приходит один, отправляется на север, через несколько минут приходит другой, направляется на юг. Именно на нем мы и собираемся ехать.
— Я этого не видел, — говорит он, его лицо белее, чем обычно.
Мое волнение немного утихает. — Ты не видел поезд?
Он качает головой. — Я видел Азаэля, — бормочет он.
Мое дыхание замерзает в легких. — Ты видел его.
— Я видел его лицо. Он разговаривал со мной. Я не знаю, что он говорил, но он был менее, чем в десяти футах от меня.
Это плохие новости. Я размышляю над этим минуту. — Но я так ясно видела поезд. И я жду тебя. Продолжаю смотреть на часы. Я жду, когда ты появишься.
— Что, если я не появлюсь? — отвечает он. — Значит, ты не можешь идти. Семъйяза не возьмет тебя без меня, верно?
— Но Кристиан, мы должны пойти. Это может быть единственным шансом для Анжелы.
— Анжелы больше нет, — говорит он. — Она может, и не умерла, но она ушла туда, где мертвые.
Я встаю. — Когда ты стал таким трусом?
Он тоже поднимается. На его шее выделяется вена, которую я раньше не видела. — Не хотеть делать что-то безумное — это не трусость.
— Да, это безумие, — признаю я. — Я знаю это. Даже в видении все, о чем я думаю: «это безумие», и это действительно безумие. Но я все равно сделаю это.
— Мы не должны этого делать, даже если видели это, — противится он. — Мы с тобой оба знаем, что видения никогда не оказываются такими, какими мы ожидаем.
— Я не могу оставить Анжелу в аду, — отвечаю я, глядя на него снизу вверх. — Я не хочу.
— Мы придумаем другой способ.
— Какой?
— Может быть совет….
— Совет уже сказал, что они не могут помочь.
— Мы можем попросить твоего отца.
Я качаю головой. — Ты же помнишь, что он сказал? Он сказал, я должна быть готова встретиться с чем угодно без него. Помощь мне — не является частью плана.
Он злобно смотрит на ангелов. — Тогда в чем он хорош? Для чего все это было, тренировки, разговоры, все это, что в этом хорошего дня нас? — Он вздыхает. — Я думал, мы были напарниками, — говорит он мягко. — Я думал, что мы решили все вместе. И вот ты, заключаешь сделки с падшими ангелами, даже не говоря мне.
Я опускаюсь на колени рядом с ним. — Ты прав. Я должна была сначала поговорить с тобой. Мы напарники. Вообще-то, я рассчитываю на это. Ты нужен мне.
— Потому что Семъйяза сказал тебе, что ты должна привести с собой друга.
— Потому что я не могу сделать это без тебя. Мне нужна наша сила, Кристиан.
Он смотрит в угол. Я понимаю, что его худший кошмар оживает. — И что ты думаешь, произойдет, если мы сделаем это, если вытащим оттуда Анжелу? Думаешь, они будут сидеть, сложа руки? После этого они придут за нами с удвоенной силой.
Я не задумывалась о том, что произойдет, после того, как мы выберемся оттуда. Я была слишком занята, представляя слезы благодарности Анжелы, радостные объятия и «фух, мы выбрались из ада» чувство.
Но он прав. Они придут за нами. Мы будем не в состоянии вернуться к нормальной жизни. Это не изменит нашу судьбу, не этот путь. Это сделает все только хуже.
Кристиан видит осознание на моем лице. — Мы здесь, Клара. Мы в безопасности, по крайне мере временно.
Я кусаю губу. — Но Анжела в аду.
Его глаза грустные, смирившиеся. — Ты не можешь спасти всех, Клара. Некоторые вещи мы не способны изменить.
Как Джеффри. Или смерть моей мамы. Или быть с Такером.
— Нет, — шепчу я. — Что насчет видения?
Он горько усмехается. — Когда ты вдруг стала такой верующей?
Это ранит, когда он это говорит, но я принимаю это. И в этот момент я понимаю, что это и его судьба тоже. Это его выбор. Я не могу делать его за него.
— Я понимаю, если ты не хочешь этого делать, — говорю я тогда. На импульсе я тянусь к нему и обвиваю его рукой за шею, утонув в его объятия. Я позволяю его теплу наполнить меня, и моему теплу наполнить его.
