Яна Поль - Проклятый
— Полагаю, вы и есть этот союзник?
— Верно, — он склонил голову, и длинные белые пряди упали на плечи. — Я такой же, как ты, Мари. В нас живет одна сила. Истинная. Той же силой обладает и та, кого хочет вернуть твой отец.
— Кхалесса?
— Она была моей ученицей, — мужчина отсутствующим взглядом следил за опадающими лепестками, и Марилли беззастенчиво разглядывала его. — Но я слишком поздно заметил в ее душе темноту, способную погубить всех и вся. А когда осмелился выступить против, поплатился заточением здесь. Оно длится уже не одно тысячелетие.
Он шагнул вперед и протянул руку ладонью вверх.
— Позволь, я покажу.
Его откровение поразило. Все еще пребывая в изумлении и пытаясь осмыслить услышанное, Мари вложила свою ладонь в его. Мужчина стиснул ее пальцы. На глаза легла поволока, и в тот же миг она поняла, что видит воспоминания... его воспоминания.
* * *Он бежал через лес, падал и снова поднимался. Колючие кустарники рвали одежду, царапали руки и лицо. Подошва мягких сандалий утопала в траве — болезненно-серой и безжизненной, как и все вокруг. Страх медленно закрадывался в мысли. Он знал, что если поддастся этому чувству, то останется здесь навеки: загнанный в ловушку, лишенный магии. Она была рядом, наблюдала и радовалась победе. Глупая девчонка!
Сквозь плотные ризы полумрака доносились голоса. Их невидимые обладатели шипели во тьме бесцветной листвы, слали проклятья на ведомых и неведомых языках.
— Кхалесса!
Эхо оглушило. Шальной птицей оно взметнулось вверх, разрезая тишину острым крылом. Он повернулся и увидел ее.
— Ты проиграл, Демиург.
— Нет! Кхалесса, нет! Одумайся! Вспомни, чему я учил тебя! Во имя своих предков...
Женщина сжала пальцы в кулак, и Демиург захрипел. Слова перешли в свистящий неразборчивый скрежет. Царапая ногтями горло и оставляя на алебастровой коже алые борозды, он упал на колени. Впервые за долгие века в его глазах была мольба. Демиург смотрел на женщину перед собой. Статная и величественная. Он вырастил ее, оберегал и защищал, а она стала его палачом.
— Прощай.
Пошел дождь. Капли падали на измученную землю, но не приносили ни надежды, ни живительной влаги. Кругом царила зловещая тишина. Кхалесса ушла, и все превратилось в бесконечную пытку.
* * *Когда пелена сошла с глаз, Мари увидела перед собой его идеальное лицо.
— Демиург, — имя само сорвалось с губ.
— У меня много имен. Половины из них я не помню, но так меня нарекли в вашем мире.
Марилли отступила назад, пытаясь собраться с мыслями. Она ничего не понимала. Этот странный человек пугал ее.
— Что все это значит? Вы желаете отомстить ей?
— Остановить, — последовал вкрадчивый ответ.
— И как я могу помочь?
— Освободи меня.
Марилли нервно рассмеялась, но тут же взяла себя в руки. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.
Демиург нахмурился.
— Тебе тоже понадобится моя помощь.
Он резко взмахнул рукой, и пространство пошло рябью. Зеленый луг, холмы и цветущее дерево — все исчезло. Они оказались посреди просторного зала с высокими потолками и резными колоннами. В центре стоял Гаррет, склонившись над каменным постаментом, на котором кто-то лежал.
Забыв обо всем, Мари сделала несколько неуверенных шагов и, приблизившись, осторожно коснулась плеча возлюбленного. Пальцы не встретили преграды и прошли насквозь.
— Это лишь видимость, Марилли, — терпеливо произнес ее новый знакомый.
Мари обошла Гаррета и увидела, кто лежал на мраморном алтаре.
Она была еще прекраснее, чем на картине и в видении Демиурга. Разметавшиеся черные волосы спускались с постамента до самого пола. Белоснежное платье. Сложенные на груди руки. Казалось, она просто спит и сейчас откроет глаза. Если у спящей красавицы из сказки и был прототип, то Мари смотрела прямо на него. Только это была не заколдованная принцесса, а самая настоящая злая ведьма.
Гаррет прикасался к ее волосам и что-то говорил, но слов было не разобрать.
— Он уже не тот человек, которого ты знала.
Мари неосознанно потянулась к шее. Наверняка останутся синяки, и еще долго будут напоминать о том, что произошло. К горлу подкатила горечь, а глаза снова защипало.
— Что стало с Гарретом?
— Все зависит от того, насколько он силен и как долго сможет сопротивляться чужой сущности в собственном сознании.
— Это заклятье можно разрушить?
— Любое заклятье можно разрушить. Но нужно быть осторожным, иначе есть риск убить обоих.
— Вы сможете это сделать?
— Я могу попытаться.
Пространство вновь затрепетало, меняя декорации. Создавалось впечатление, что отражение и реальность переходят друг в друга. Зал исчез, и они оказались в темной комнате с зашторенными окнами. Она была очень похожа на ту, в которой ее запер Лиам. На большой кровати беспокойной спала Катерина. Принцесса металась, словно в лихорадке, и что-то беспрестанно бормотала.
— Кэт, — Марилли попыталась прикоснуться и к ней, но опять ухватила лишь воздух.
— Бедное дитя, — Демиург стоял с другой стороны кровати и с сожалением смотрел на принцессу. — Лиам совершил страшное преступление. За применение такой магии мои предки убивали на месте.
— Что он с ней сделал?
— Забрал ее силу. Теперь Катерина ничем не отличается от обычного смертного. Я видел последствия этой магии. Немногим удавалось смириться.
Мари опустилась на колени, чтобы лучше видеть сестру. Ей отчаянно хотелось дотронуться до нее, обнять.
Снова все поплыло, будто кто-то нарушил покой безмятежного водного зеркала в тихом водоеме. Небольшой душный кабинет, забитый книгами. Они были везде: на письменном столе, подоконниках, стопками громоздились на полу, мешая свободно ходить. За столом сидел седовласый мужчина. Его грозный взор был устремлен на Алекса. Он спорил с мужчиной, а затем повернулся и, хромая на правую ногу, ушел. Дверь захлопнулась с такой силой, что стоявшая у порога стопка книг накренилась, качнулась и завалилась на пол.
Тот же ветер развеял последние крупицы миража, и Мари увидела знакомый луг. Демиург прислонился к стволу дерева и смотрел в одну точку.
— Им всем нужна твоя помощь, Марилли. Подумай, сможешь ли ты помочь, находясь в плену? Сомневаюсь, что Лиам подарит тебе свободу, когда ты сделаешь все, что требуется.
Он был прав. Все они оказались в ловушке и порознь. Помощи ждать неоткуда. Неизвестно, что будет завтра, и настанет ли оно вообще.
— Что я должна сделать?
Демиург улыбнулся.
— В миг, когда ты освободишь Кхалессу, переход ослабит грань и ее магию, из-за которой я здесь. Ты сможешь выпустить меня.
