Лина Люче - Крылья
Иногда это вызывало у нее такой резкий прилив сексуального желания, что Дейке с коротким вздохом прекращал упражнения, брал ее за руку и утаскивал в комнату для слияний — он всегда ее чувствовал, и на него это тоже действовало соответствующе. Поэтому в последнее время, стоило ей посмотреть на него, как он отвечал строгим взглядом, заставляя отводить глаза, но все же ей частенько удавалось сорвать ему занятия, и это ее донельзя веселило. Тем более, что Дейке на самом деле не был против, и хмурился только для вида.
Но на этот раз Лиска застала его в самом конце и терпеливо дождалась, когда он закончит последние упражнения, лишь потом приблизившись с коммуникатором в руках.
— Что такое? — настороженно спросил он, явно пробравшись в ее сумбурные эмоции.
— Я хочу навестить Марию. Это…
— Я знаю. Она в больнице после пересадки, — перебил Дейке и кивнул: Отнести тебя?
У нее вырвался вздох облегчения, и лицо просияло улыбкой:
— Да.
Лиска протянула руки, потягиваясь на носочках, чтобы поцеловать его.
— Я весь мокрый, маленькая… ладно, — Дейке наклонился и смял ее губы своими, когда понял, что ей все равно, а потом подхватил на руки и жадно поцеловал.
— Мне надо в душ, — предупредил он, когда ее бедра крепко обхватили его за талию, а руки — за шею.
— Правда? — с озорной улыбкой осведомилась она.
— Правда, — отрезал он, попытавшись опустить ее на землю, но Лиска не дала, вцепившись еще крепче:
— А ты когда-нибудь занимался любовью в душе?
— В душе? — его глаза даже округлились от удивления, а потом удивление сменилось задумчивостью. Она хихикнула:
— Слабо?
— Вовсе нет, — возмутился он, укусил ее за ухо и понес в дом.
После нежного слияния в душе Лиска, едва не мурлыча, завернулась в полотенце и прижалась к двери, позволяя Дейке выйти из кабины.
— Ну как? — спросила она, посмотрев на него взглядом, полным озорства.
— Боюсь представить, что ты придумаешь в следующий раз, — пытаясь выглядеть обеспокоенным, но с плохо скрываемым удовольствием, проговорил ее муж.
Этой игрой они наслаждались уже месяц, и Лиска пребывала в восторге. Она поддразнивала его, он делал вид, что сердится, и иногда даже шлепал ее в шутку, и все ее страхи постепенно рассеивались. После того, что произошло, когда она перепугалась разъяренного мужа в саду, они много говорили об этом, и вместе постепенно пришли к такой легкой «терапии», которая им обоим доставляла истинное удовольствие, а параллельно помогала решить возникшие проблемы.
Но главную ее проблему олицетворяла серебряная собачка на запястье, и Лиска никак не могла решить, что с этим делать. Каждый раз, начиная думать об этом, она испытывала такой леденящий ужас, что моментально прекращала эту пытку. Дейке же, судя по всему, боролся со своими демонами успешнее — то, с какой простотой и готовностью он согласился отнести ее в больницу, о многом ей сказало.
— Я подожду тебя здесь, — сказал он в приемном отделении, стараясь не обращать внимание на глазеющих медсестер и интернов. Лиска спрятала улыбку и кивнула, отправившись на регистрационную стойку, чтобы узнать, как найти палату Марии. Но краем глаза заметила, как к ее мужу уже приближаются первые охотники за автографами. Это неизменно веселило ее и вызывало гордость за него. Дейке это раздражало, но, как правило, он стойко расписывался в блокнотах всех желающих.
Зная, что операция Марии прошла почти три недели назад, Лиска ожидала застать ее почти здоровой, и была буквально потрясена открывшимся ей зрелищем. Спину девушки, лежавшей на жесткой койке ничком, почти полностью покрывали повязки, из-под которых едва можно было заметить крошечные крылья. От многочисленных приборов вокруг кровати к ее тело шло с десяток проводков и трубок, а лицо больной выглядело таким бледным, словно она находилась при смерти. Глаза ее были закрыты, и Лиска сразу поняла, что Мария спит.
У окна стоял врач в сине-белой форменной одежде, но когда он повернулся, Лиска испытала чуть ли не больший шок, чем от вида Марии.
— Виер!
— И я тебя тоже рад видеть, — прошептал он, не скрывая сарказма.
— Я не знала, что ты… ты ее врач?
— Да. И я тебе говорил, между прочим.
— Теперь я вспомнила… Как она?
— Проходи, садись. Мария нормально выздоравливает. Это всегда непросто.
— Я вижу. Я даже не представляла…
Виер невесело хмыкнул, изучая ее лицо:
— Похоже, вместо того, чтобы разговаривать, надо было просто показать тебе это.
— С ней… будет все в порядке?
— Пока все идет нормально, — уклончиво ответил он. — Ты посидишь? Я бы вышел пообедать. Если что — жми на эту кнопку. Только не буди ее, пока сама не проснется.
— Хорошо… конечно.
Мария проснулась минут тридцать спустя. За это время Лиска успела осмотреть палату раз десять во всех подробностях, изучить аппаратуру, поглазеть в окно. При мысли о том, чтобы лежать здесь без движения неделями, да еще наверняка испытывать постоянные боли и дискомфорт, она покусала губы и нахмурилась. Ее споры с Дейке и Виером — она даже не понимала, насколько теоретическими они тогда были. К такому она не готовилась.
— Привет, — прошептала Мария, улыбнувшись, едва разомкнула глаза. Лиска послала в ответ ослепительную улыбку — это оказалось чертовски приятно, в одно мгновение забыть обо всех горианских правилах мимики, и просто улыбаться друг другу, как на Земле. В эмоциях Марии отразилось примерно такое же удовольствие, и Лиска опустилась на пол, перед ее кроватью, чтобы приблизиться.
— Русская?
— Да.
— Вот здорово. Черт, ты знаешь… такое впечатление, что я забыла, как разговаривают… как разговаривать… тьфу ты!
Девушки засмеялись.
— Да уж… три месяца без практики — кажется, мало, а уже даже… вроде какой-то акцент появился.
Мария округлила изумленные глаза, и они снова захохотали.
Оживленно болтая, поминутно хихикая, перебивая друг друга, девушки на какое-то время забыли обо всем, и только приход Виера заставил их прийти в себя, но, бегло осмотрев спину Марии, он поспешил ретироваться, сообразив, что его присутствие нежелательно. И вышел, диковато покосившись на них, продолжающих болтать на непонятном ему языке со скоростью пулемета.
Примерно час спустя их речь постепенно замедлилась, а разговор перешел от земных воспоминаний к жизни на Горре.
Лиска, не удержавшись, похвасталась своим браком и замерла, ошеломленная, узнав о помолвке своей новой знакомой с Виером. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но тут же захлопнула его.
