Шарлин Харрис - Все вокруг мертвы
У Барри идей на этот счет не было.
Четвертая ночь на саммите была последней, и первая ее половина была отмечена как «Свободное время в Руодсе для всех». Были предложены некоторые развлечения: снова взглянуть на танцоров из «Blue Moon», или их более откровенного варианта, «Black Moon». Разница не объяснялась, но у меня были кое-какие идеи о том, что танцоры Black Moon устраивали гораздо более сексуально-откровенные шоу. Другие танцевальные группы были просто перечислены с указанием площадок. Иногородним вампирам также рекомендовалось посетить зоопарк, который был открыт в ночное время на специальных условиях, или городской музей, также специально открытый для участников саммита. Или они могли посетить клуб «особых удовольствий для тех, кто не чуждается темной стороны». Он назывался «Поцелуй боли».
— Напомни мне ходить по другой стороне той улицы, — сказала я Барри.
— Разве тебе не нравятся ма-а-аленькие укусики? — Барри коснулся языком своих тупых клыков так, что я не могла не уловить намека.
— Есть в этом свое удовольствие — согласилась я, потому что не могла это отрицать. — Но что-то мне подсказывает, что это место несколько выходит за рамки легкого покусительства на шею. Ты сейчас занят? Мне нужно будет поездить по городу с поручением Эрика, и мне бы пригодилась твоя помощь.
— Легко, — ответил Барри. — А в чем дело?
— Нам необходимо найти места, где стреляют из лука, — сказала я.
— Это было оставлено для Вас на ресепшене, мисс, — сказал наш официант, который бросил желтоватый конверт на стол и отскочил, будто мы были бешенными. Очевидно, наша молчаливая болтовня со стороны выглядела неадекватно.
Я открыла конверт, и обнаружила внутри фотографию Кайла Перкинса. Еще там лежал листочек из блокнота, на котором причудливым мелким подчерком Билла было написано: «Сьюки, Эрик сказал, что ты собираешься провести небольшое расследование, и тебе необходима эта фотография. Пожалуйста, будь осторожнее. Уильям Комптон». И как только я собралась попросить у официанта телефонный справочник, как увидела в конверте второй лист. Билл пошарил в Интернете и сделал список всех стрельбищ в городе. Их было всего четыре. Я постаралась не слишком поддаваться впечатлению от заботы и помощи Билла. Я уже впечатлялась им.
Я позвонила в гараж отеля, чтобы взять один из автомобилей, на которых приехали арканзасцы. Королева решила, что те принадлежат ей, и Эрик предложил мне воспользоваться одним из них.
Барри поднялся в свою комнату за курткой, а я стояла у входа в ожидании машины, и размышляла о том, сколько чаевых должна дать камердинеру, когда заметила Тодда Донати. Он шел ко мне, передвигаясь медленно и как-то тяжело, хотя он был стройным мужчиной. Он плохо выглядел сегодня, кожа головы под волосами была серой и потной, и даже усы его повисли.
Он стоял передо мной, не решаясь заговорить. Я подумала, что он собирается с мужеством. Или с безнадежностью. Если я когда-нибудь и видела смерть, стоящую за спиной человека, то это была смерть Тодда Донати.
— Мой шеф интересуется Вашей королевой, — сказал он вдруг. Если я заметила, как он заговорил, то никак не могла вспомнить этот момент.
— Да, она теперь вдова и привлекает многих интересующихся, — сказала я.
— Он во многих отношениях старомоден, — сказал Тодд Донати. — Происходит из старой семьи, и ему не нравится нынешние нравы.
— Угу, — сказала я, стараясь, чтобы звук был нейтральный, но обнадеживающий.
— Он не верит, что женщина может жить своим умом и быть в состоянии позаботиться о себе, — сказал глава безопасности.
Я не могла сделать вид, что понимаю, о чем идет речь, потому, что не понимала.
— Даже вампирские женщины, — сказал он, и выразительно посмотрел на меня.
— Понятно, — сказала я.
— Подумайте об этом, — заявил Донати. — Пусть Ваша королева спросит у него, где записи с камер наблюдения за коридором перед ее номером.
— Я передам, — сказала я, не понимая, почему я согласилась. И тогда больной мужчина развернулся, и побрел прочь с чувством выполненного долга.
Затем подошла машина, Барри вышел из лифта и к моей радости присоединился ко мне, и все мысли, которые могли появиться в моей голове по поводу случайной встречи, отступили перед страхом вождения по городу. Сомневаюсь, что Эрик задумывался, насколько тяжело для меня будет ездить по Роудсу, потому что он просто не думал о такой ерунде. Если бы рядом не было Барри, это было бы почти невозможно. Я могла или справляться с рулем, или глядеть в карту, которую одолжил парковщик, но не то и другое одновременно.
Я оказалась небезнадежной, несмотря на то, что движение было интенсивным, а погода — промозглой и дождливой. Я не покидала гостиницу с тех пор, как мы приехали, и это было своего рода свежие впечатления от внешнего мира. Кроме того, это была возможность хоть мельком посмотреть город. Я хотела увидеть как можно больше. Кто знает, буду ли я здесь когда-нибудь еще? И это было так далеко на север.
Барри проложил маршрут, и мы начали наш «луковый» тур по Роудсу.
Мы начали с самого отдаленного места, которое называлось «Прямая стрела». Это была длинная, узкая усадьба на весьма оживленной улочке. Там было великолепное, хорошее освещенное стрельбище, с квалифицированными инструкторами. У них было отличное оружие. Я знала это, потому что так было написано на большой вывеске. На мужчин не произвел впечатление южный акцент Барри. Они думали, что он звучит глупо. Хотя, когда говорила я, они думали, это было очень мило. Ну не обидно ли? Подтекст, который я прочла в их сознании, был ясен и заключался в следующем: женщины в любом случае говорят глупости, а южный акцент добавляет этой глупости некоторое очарование. Речь мужчины, как им казалось, должна звучать твердо и ясно, а у южных мужчин она звучала безвольно и как-то по-дурацки.
В любом случае, оставив в стороне их предрассудки, эти мужчины не были полезными. Они бы никогда не видели Кайла Перкинса на каком-либо из ночных занятий, и были уверены, что он не практиковался здесь.
Барри весь пылал от пережитого хамства, и даже не захотел выйти во втором месте. Я сама забежала туда с фотографией. В магазине для лучников (стрельбища там не было) сидел одинокий мужчина, который незамедлительно сказал: «Нет». Он не обсуждал фото, не спрашивал меня, почему я хотела бы узнать что-нибудь про Кайла Перкинса, и даже не пожелал мне доброго дня. Он ни коим образом не показался мне подозрительным — просто грубиян до кончиков ногтей.
Третье место размещалось в здании, которое, наверное, одно время было боулингом. Рядом на стоянке стояли несколько автомобилей, двери в помещение были тяжелыми и непрозрачными. Вывеска гласила: «Остановитесь и предъявите документы». Барри и я смогли прочитать ее из автомобиля. Это казалось несколько подозрительно.
