Месть за моего врага (ЛП) - Блейк Оливи

— Кто ваш источник? — спросил Джонатан, нахмурившись.

— Честный человек, — просто ответила Марья. — Такой же честный, как вы. И как Димитрий.

— Яга также продаёт магические наркотики немагическому сообществу, — добавил Димитрий, протягивая ему журнал с записями о продажах. — На что у неё, конечно, нет разрешения от Боро.

— Естественно, нет, — заметил Джонатан, его лицо выражало смесь раздражения и озадаченности. — Но ведь Кощей никогда бы не позволил ей этого… вы оба лучше всех понимаете, почему Яга и Кощей всё ещё безнаказанно нарушают законы Боро.

— Да. И разве не пора это прекратить? — парировала Марья, бросив короткий взгляд на Димитрия.

— С нашим участием в Совете, — пояснил Димитрий за них обоих, — мы сможем положить конец влиянию Кощея на других ведьм. Таким образом, мы именно те, кто нужен вам, чтобы искоренить магическую преступность во всех округах.

— Но… — Джонатан уставился на них. — Но ведь все знают, кто вы такие. Вы — исполнитель воли Бабы Яги, — бросил он Марье, напрягшись, когда та даже не попыталась возразить. — Нет ни одной ведьмы в этом совете, которая не сталкивалась с вами. И я не могу сказать, что эти встречи были приятными.

— Ну, так я ведь и не претендую на это место, не так ли? — пожала плечами Марья. — Его займёт Димитрий — конечно, с вашей поддержкой. А когда это произойдёт, мы предоставим вам все необходимые доказательства против Кощея и Яги. Этого будет достаточно, чтобы уничтожить их.

— И всё, что я должен сделать, это… — Джонатан уставился на книгу, затем перевел недоуменный взгляд с одного на другого. — Чего именно вы хотите от меня?

— Голосуйте по совести, — легко ответил Димитрий.

— Ваша совесть ведь подсказывает вам, что коррупция в Бороу недопустима, не так ли? — добавила Марья. — И только один кандидат сможет помочь вам ее искоренить.

— Вы действительно можете это сделать? — медленно произнёс Джонатан. — Вместе, без… угрызений совести? Без… чувства вины? Я думал, вы оба ненавидите друг друга.

Димитрий и Марья обменялись взглядами.

— Ненависть — слишком сильное слово, — задумчиво сказал Дмитрий. — Что думаешь, Маша?

— О, конечно, Дима, — согласилась Марья. — Хотя месть, пожалуй, сильнее.

Они улыбнулись другу другу, а затем обернулись к Джонатану.

— Мы свергнем Кощея и Ягу, — сказал Дмитрий твёрдо. — Не переживайте о нашей чести, Морено, лучше позаботьтесь о своей. Всё, что вам нужно сделать, — это проголосовать за меня, — вновь объяснил он, — и убедить ведьм в вашем округе сделать то же самое. Вот и всё, чего мы просим.

— Никаких подвохов? — с сомнением уточнил Джонатан.

— Какие подвохи? — переспросила Марья. — Действуйте, как считаете нужным. Мы ведь все хотим одного и того же.

— Безопасности, — сказал Димитрий. — Стабильности.

— И мира, — с нажимом подытожила Марья, и Джонатан вздохнул, уступая.

— Хорошо. Я позабочусь о том, чтобы Бруклин проголосовал за вас.

— Отлично, — сказала Марья, ловко подбирая журнал и книгу и убирая их в карман пальто. — Тогда встретимся снова, когда Димитрий победит.

Джонатан осторожно кивнул, а Марья легко взмахнула рукой и перенесла себя и Димитрия обратно в его квартиру, где они оказались друг напротив друга в гостиной.

— Ты слышал его, Дима? — спросила она, медленно снимая пальто. — У тебя есть Бруклин.

— О, я слышал, Маша, — сказал он, небрежно стягивая галстук и отбрасывая его в сторону. — Интересно, как мне провести остаток дня, а?

Она улыбнулась, позволяя своему пальто упасть на пол. Вслед за ним соскользнуло и платье.

— Возможно, ты захочешь исследовать свои владения на Манхэттене, — прошептала она, и он притянул ее к себе, целуя так яростно, что на груди у него запульсировала капсула с ее сердцем.

— Возможно, захочу, — согласился он, направляя ее к дивану, а его руки, горячие, как огонь, опустились на ее бёдра.

V. 12

(Потеря)

Через несколько недель у Саши вошло в привычку ежедневно доводить Романа Фёдорова до сумасшествия. Это стало таким же обязательным ритуалом, как чистка зубов или умывание: завтрак, обед, напугать Романа до полусмерти, ужин. Всё строго по расписанию, всё одинаково способствовало её душевному равновесию и хорошему настроению.

Как и в случае с большинством привычек, она не рассчитывала увидеть результаты немедленно. Саша полагала, что её преследование займёт месяцы, и в свободное время даже начала обдумыватьм, как можно более изощрённо его травмировать. Поэтому, когда она обнаружила, что Роман уже находится на грани полного психологического краха, её охватило удивление, поскольку это произошло задолго до того, как она рассчитывала увидеть первые плоды своего плана.

В один из дней, поджидая Романа в его гостиной, Саша была вынуждена спрятаться, когда Кощей вошёл в квартиру без предупреждения. Это был первый раз, когда она видела его воочию, хотя сомнений в том, кто это, не возникало.

— Зачем Дима баллотируется в Ведьмовский Боро? — потребовал ответа Кощей, смотря на своего среднего сына, который нервно расхаживал по гостиной. — Он говорил тебе о своих планах?

— Что? Нет, — отозвался Роман, но Саша наблюдала за ним достаточно долго, чтобы понять: это была ложь. Она уже слышала, как он бормотал об этом во сне. — Я знал, что он планирует кампанию, — признал он, почувствовав, что отец видит его насквозь. — Но я не знаю, зачем он это делает. Он зол на меня так же, как и на тебя, папа, и ничего мне не рассказывает.

— Мои источники тоже молчат, — прорычал Кощей, выглядя почти так же обеспокоенно, как и Роман. — Сантос, можно сказать, исчез — уверен, его кто-то прячет. Морено явно что-то знает — он стал куда смелее, чем раньше. Вчера он выгнал одного из моих дилеров из своего района. А этот телохранитель Марьи Антоновой… он уже несколько недель висит надо мной, как назойливая муха!

— И чего ты тогда хочешь от меня? — вспылил Роман, ошарашив своего отца этой вспышкой. — Ты сказал мне не лезть тебе под руку, и я не лезу, разве не так?

— А теперь ты мне нужен, Ромик. Выясни, что затеял Дима, — потребовал Кощей, и Роман поднял глаза, пылающие огнем безумия — это было именно то состояние, которого Саша надеялась от него добиться.

— У меня своих проблем хватает, папа! — закричал Роман так, что стены зазвенели. Его кулаки искрили смесью ярости и магии. — Я здесь не для того, чтобы шпионить за твоим любимым сыном!

— Что с тобой не так? — поддел его Кощей, но Саша с трудом сдержала смешок.

— Что со мной не так? — переспросил Роман. — Это твоя вина, папа! Ты убил её, не я! Ты, — он пробормотал себе под нос, — и твоя сделка с Бабой Ягой.

— Ромик…

— Просто уходи, — прорычал Роман, сжав челюсть и кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони, а затем провёл рукой по лицу. — Если Дима подводит тебя, может, это то, что ты заслужил.

Кощей замер, глядя на сына в тишине, тяжелой словно свинец.

— Ромик, — сказал он наконец. — Ты никогда раньше так со мной не говорил.

— Что ж, значит, давно пора, — бросил Роман, прошёл мимо отца и хлопнул дверью.

Кощей остался стоять в этом безмолвии, раздумывая над своими потерями. А Саша мысленно поздравила себя с успехом: в конце концов, она сильно опережала график.

Уничтожить его армию.

Димитрий ушёл. Роман был практически бесполезен.

Саша почти улыбнулась, глядя, как Кощей Бессмертный опустил голову в ладони. И всё же, внезапно, в её сознание закралась непрошеная мысль: а что это ей даст? В её голове, словно насмешка, прозвучал голос Льва, смеющийся так, как умел только он: никакие обломки рассудка Романа не залатают дыры в твоём сердце; никакой усталый вздох Кощея не вернёт тебе воздуха в лёгкие; ничего, — шептал ей Лев, — не вернёт меня.

И всё же, твёрдо подумала она, потери Кощея — это шаг к тому, чтобы они хоть немного приблизились к её собственным.

Когда-нибудь ты узнаешь, что я приложила к этому руку, — подумала она.