Дарья Кузнецова - Во имя Чести (СИ)
— То есть, никогда. Знаем мы вас, разведка, лишнего слова не вытянешь, — тоскливо вздохнула я и погрузилась в расчёты и моделирование.
Не знаю уж, что там углядел Сёма со своей ужасно секретной аппаратурой, но в доступных простым смертным диапазонах всё было обыкновенно и скучно. Карту-то я ему составила, но ничего примечательного на ней не нашлось. К тому времени, как я закончила расчёты и скинула их на пульт Этьена, Семён уже закончил свои разговоры и моим новостям искренне обрадовался.
— Ага! Сеструха, ты молодец, шикарная картинка. Ну всё, теперь можете отдыхать, а я тут ещё посижу, кое-чего поделаю. Если кто не понял, это был приказ, — добавил он, поскольку никто из присутствующих не тронулся с места. — Мы тут висим, ждём почти трое суток, пока приедут специалисты. Повторяю, ничего не трогаем, с места не двигаемся. И не паникуем, что за мрачные лица?
— Что за жизнь, а? — вздохнул за всех Саймон. — Вечно торчим на месте и учёных ждём, как проклятье какое-то!
— Радуйся, что не поисковые отряды, — мрачно пошутил Сёма. — Учёные — ещё не худший вариант.
Можно сказать, на этом для нас сия эпическая история и закончилась. Разведка — она такая, она ценную информацию не выдаёт. И Семён нам так ни слова и не сказал, всё отшучивался.
Но, поскольку нам было любопытно, а ещё у нас был Макс, кое-что всё-таки умудрились выяснить. Оказалось, какие-то ребята из какого-то научного института (фиг знает, честно говоря, какого, их же тысячи!) давно и безуспешно бились над загадками хитрого реликтового излучения. Они были уверены, что эти изыскания помогут им опровергнуть теорию Большого Взрыва, а помогли только попасть в поле интересов родной разведки и глубоко засекретиться. Потому что параллельно своей работе они случайно открыли ещё какое-то слабое излучение, которое при ближайшем рассмотрении оказалось подозрительно похоже на упорядоченные сигналы.
Вот эти сигналы и пытался уловить Сёма со своей аппаратурой, и, похоже, преуспел. Я, правда, так и не поняла, откуда эти излучения шли и почему этим занималась разведка. Ну, подумаешь, нашёлся ещё какой-то дюже разумный вид, пытающийся установить контакт! Но, наверное, причины были.
И пусть всякие либерасты и пацифисты тыкают в меня палками и кидают камнями, но меня очень порадовал тот факт, что ничего нам выяснить не удалось. Стало быть, не зря наши особисты кушают свой хлеб, и это внушает определённый оптимизм. Если нам не удалось, то, может, и у потенциального противника не получится, кем бы он ни был. А что этого «потенциального противника» не существует в природе, я как ребёнок военного в жизни никогда не поверю.
В общем, служба пограничников на отшибе цивилизации оказалась занятием не сказать, чтобы очень весёлым и увлекательным, но порой гораздо более интересной, чем в более развитых местах. Как минимум, потому, что там всё было гораздо банальней: пираты, контрабандисты, всяческие нелегалы. А у нас что ни событие — то открытие. То гниль эта несчастная, то Сёма со своими приборчиками, то какие-то стрёмные гуманоиды с другого конца галактики (из тех мест, докуда наши исследователи ещё не добрались) внезапно прискакали. Едва, к слову, в нас не врезавшись.
Гуманоиды, кстати, оказались смирными ребятами. Мы в ожидании большого начальства и всё тех же учёных даже сходили друг к другу в гости и немного пообщались, насколько это получалось; лингводекодеры с их речью не слишком хорошо справлялись. Позже выяснилось, что эти ребята искали, куда бы драпануть из родных пенатов, а то их там жестоко притесняли какие-то другие разумные, но уже — негуманоиды. Место для беженцев наши жмоты не предоставили, но зато договорились о военно-исследовательской помощи. И даже вроде бы начали её оказывать, но это дело небыстрое. Но мы старались, что называется, держать руку на пульсе, чувствуя себя причастными к историческому событию.
А потом как-то незаметно подкрался отпуск, и «Чёрная кошка» взяла курс на Землю.
Родные края встречали меня отличной весенней погодой. Воздух дурманил голову запахом цветущих яблонь, шальное апрельское солнце слепило глаза и заставляло с тоской вспоминать защитные очки, которые сейчас, наверное, лежали где-то дома. Небольшая антигравитационная платформа, огороженная декоративными перилами и незаметным коконом защитного поля, предназначенного для предотвращения выпадания нерадивых пассажиров, везла небольшую группу путешественников через космодром к пассажирскому терминалу. Ещё несколько минут, и я увижу своих.
Вот только что-то меня это не очень радует…
— Арая, почему ты так трясёшься? — озадаченно покосился на меня Инг, стоявший рядом и державший в одной руке мою ладонь, а в другой — небольшую спортивную сумку с нашими немногочисленными вещами. Называется, встретились два одиночества: у него при себе комплект сменной одежды и белья, у меня то же самое плюс некоторые женские мелочи вроде расчёски, и всё. Разглядывая остальных пассажиров, окружённых кучками самоходных чемоданов, я никак не могла понять, не то мы какие-то ущербные, не то всем остальным нечем заняться.
— Отец предупреждал, что должна приехать бабушка, — с тоской вздохнула я. — Ты же с ней ещё не познакомился, да?
— Нет. Почему ты её так боишься?
— Я не то чтобы боюсь, я разумно опасаюсь, — поморщилась я. — Заметь, её даже отец опасается!
— Что же это за бабушка такая? — удивлённо вскинул брови дориец.
— У-у-у! — только и сумела протянуть я. Объяснять это было бесполезно, тут надо было видеть всё своими глазами. — Тёща генерала Зуева — это такая женщина… Впрочем, скоро познакомишься.
На этом разговор пришлось временно отложить и погрузиться в стандартную суету прибытия и досмотра. Вроде ничего сложного, но поболтать по душам всё равно не получится. Пройдя вместе с вещами через два сканера и получив заветную отметку в документах, мы на небольшом открытом лифте спустились в зал ожидания.
Отец заранее предупредил, что сам не поедет и пришлёт кого-нибудь «прадзношатающегося». Я-то думала, это будет кто-нибудь из работников фермы, а оказался — Ванечка. И я бы не сказала, что подобный исход меня расстроил. Особенно учитывая, что рядом с ним, застенчиво улыбаясь, стоял Валерка.
Я с радостным визгом повисела на обоих. Точнее, на Ване повисела, с разгону на него запрыгнув. Хотя по страданию на красивой физиономии и тому, как он берёг от меня правую руку, сделала вывод, что младший богатырь нынче дома опять на лечении. Общая привычка братьев: все они приползают на Землю зализывать раны. Реабилитация дома проходит как-то быстрее и радостней, чем в любом госпитале.
