Татьяна Адмиралова - Операция "Мстя" (СИ)
— Алекс, можешь несколько часов отдохнуть. Я позову тебя, когда её нужно будет вынимать, — предложил мне Алан, но я отказался. Я не хотел оставлять мою девочку одну. Вдруг ещё что-то случится, когда меня не будет рядом. Но ведь то, что произошло на приёме, случилось тогда, когда я был рядом с ней, и я не смог уберечь её. Я корил себя за то, что дал ей дотронуться до руки рустранца, не удержал. А вот до него я ещё доберусь, за то, что он сделал с Нитой, он своё получит. Я сделаю так, что он и на пушечный выстрел не подойдёт к ней. Родители с Кейном хотели остаться и ждать пробуждения Ниты вместе со мной, но я отправил их отдыхать, сославшись на то, что мы и так мешаем Алану, и здесь мало места для нас всех. Нехотя, но они ушли.
Я стоял, и смотрел через стекло капсулы, как исчезает ожог с руки Ниты и его место занимает нежная розовая кожа. Эти несколько часов я не сводил с неё взгляда, и всё ждал, когда её можно будет достать оттуда и прижать к себе, вдохнуть родной запах, и поцеловать любимые губы. Наконец-то, медитекс подал сигнал об окончании лечения, и мы с Алоном достали оттуда Ниту.
— Алекс, не стоит волноваться, она просто под действием снотворного, — начал объяснять мне Алан, — все её показатели в норме, идите, ложитесь спать, а завтра проснётесь бодрые и здоровые.
— Спасибо Алан, — поблагодарил я друга, взял мою девочку на руки, и понёс в свою комнату. Уложив её на постель, я быстро принял душ, и нырнул к ней под одеяло. И только прижавшись к желанному телу, и в полной мере ощутив рядом её тепло, я смог спокойно уснуть.
* * *Я ждал этого вечера с предвкушением. Ведь сегодня я проверю, что у Ниты ко мне, и молил всех богов о том, чтобы это была просто отсрочка принятия, а не отрицание. Я еле дождался приёма, но до танцев так и не смог приблизится к ней. Она пришла под руку с Алексиасом Кроссом, в окружении всей его семьи и была такая красивая, что у меня невольно перехватило дыхание. Я смотрел, и не мог на неё налюбоваться, но Кроссы окружили её и не подпускали меня и близко, хотя в открытую идти я и не пытался. А потом ещё этот обед, который мне пришлось просто терпеть. Как я хотел оказаться на его месте, сидеть рядом с ней, прикасаться, шутить, шептать что-то на ушко, и видеть, как от этого шёпота розовеют её щёки. Но у меня пока нет такой возможности. Но это только пока. Если проверка покажет что у Ниты отсрочка принятия, то я сделаю всё, чтобы она прошла поскорее, и она стала моей. Она для меня как наваждение, как огонь, который выжигает меня изнутри, и уже которое время не даёт мне спокойно спать и дышать. Я вдали от неё начинаю потихоньку терять контроль и сходить с ума.
Наконец-то начались танцы. Я так надеялся, что покружу её в своих объятиях под их вальс. Когда мы разучивали этот танец, то я в него просто влюбился, а после встречи с Нитой, мечтал, как буду его с ней танцевать. Но и здесь мне не повезло. Алекс с Кейном и их отец, не отходили от Ниты ни на шаг, и никого не подпускали к ней. Я даже удивился, как дяде удалось пригласить её на первый танец, и ему это позволили. Но ничего, скоро у меня будет шанс, и эти Кроссы не смогут мне помешать. Когда начался танец наших земель, я специально вышел вместе со всеми, и улучив момент, склонился перед Нитой и протянул к ней руку. Если она примет её, и ничего не случится, то она моя истинная шийи и я буду самым счастливым. А если нет…. Я не хочу даже думать об этом. Я ждал, ждал и надеялся, что она вложит свою ладонь в мою. И она это сделала. Я поднял на неё радостный взгляд, и улыбнулся от счастья, которое было тут же омрачено. О, как она кричала! Это было ужасно и для меня означало только одно — у неё непринятие. Я понимал, что ей больно, и она пытается вырвать свою руку, но вошёл в такой шок, что просто не мог её отпустить. Моё сердце и душа разрывались от боли. Нет! Нет! Не может этого быть! Я не хочу в это верить! Но ожог, который появился у Ниты после моего прикосновения, был тому доказательством. Всё, для меня всё кончено, я скоро умру, но перед смертью пройду все круги ада, такого не пожелаешь и врагу. Поэтому, когда Алексиас Кросс налетел на меня, и начал избивать, я даже не пытался отбиваться. Мне уже было всё равно. Дядя пытался что-то говорить, но я его не слушал, а поднявшись, и вытерев кровь с разбитой губы, вышел из зала и отправился сам не знаю куда. Мне не дали далеко уйти. Дядя перехватил меня буквально на ступеньках, и, затащив силой в аркар, повёз домой.
Глава 15
Я выныривала из приятного сна, ощущая, что нахожусь в крепких объятиях моего мужчины. То, что это был Алекс, ни капли не сомневалась. Мне было так хорошо и спокойно, пока не пришли воспоминания о вчерашнем вечере. Дёрнувшись, открыла глаза, и с недоверием уставилась на свою совершенно здоровую руку. Я смотрела, и не могла поверить, что от вчерашних ожогов и боли не осталось и следа. Нет, знала о чудесах нашей медицины, но вчера мне казалось, будто умираю, такая боль была в руке. Мои манипуляции, конечно же, разбудили Алекса, и, подскочив, он тревожно стал всматриваться в моё лицо.
— Ты как? — спросил мой любимый мужчина ещё хриплым после сна голосом.
— Хорошо, — улыбнулась ему в ответ, и, взяв в ладони его лицо, нежно поцеловала.
Страсть вспыхнула моментально, и уже через мгновение я обнимала за шею Алекса и жарко целовала, пытаясь повалить его обратно на кровать. Не разрывая поцелуя, уселась на него верхом и начала ласкать руками. Он отвечал мне с не меньшей страстью, но не пытался сменить позицию, а полностью подчинился, только слегка постанывая от моих неистовых ласк.
— Нит, солнышко, вчера был последний день временной стерилизации, — прошептал он мне в губы, как только я прервала поцелуй, чтобы поласкать ему шею и прикусить мочку уха.
— Мне всё равно, — ответила, целуя и прикусывая его сосок, спускаясь поцелуями ниже.
Но Алекс не дал мне осуществить задуманного, а мгновенно подмял под себя, ворвавшись в меня одним резким толчком. Он начал медленно двигаться, вызывая волны сладкого наслаждения, постепенно ускоряя ритм. Мне казалось, что я хожу по краю обрыва, готовая в любой момент сорваться в эту бездну наслаждения. Но мой мужчина каждый раз останавливался на грани удовольствия, заставляя умолять его о большем. Сколько длилась эта пытка, сказать не берусь. Но когда уже стала думать, что лучше быть не может, Алекс сделал последние движения, входя в меня так глубоко, на грани боли, что я не сдержалась, и мой вскрик, наверное, был слышен вне каюты.
— Лекс… — выдохнула, ещё сильнее обхватывая его ногами, и вонзила в спину ногти. Мне было так хорошо, что не хотелось выпускать его из своих объятий. Алекс, видимо, понял моё состояние, только приподнялся на локтях, чтобы не слишком наваливаться, и посмотрел на меня с нежностью.
