Наталья Колесова - Нестрашные сны
Поэтому двоих преследователей, бегущих по коридору, она разглядела ясно, как на поднесенной к глазам картинке. Серые, голокожие, четырехлапые, сгорбленные, с гладкой, безо лба и ушей мордой, собранной на конце в безгубый рот-складку, они перемещались длинными, какими-то плывущими прыжками. И, чем быстрее она убегала, тем ближе они становились, словно Агата наоборот двигалась им навстречу.
Еще один летящий прыжок, еще… Ох! Агата вжалась в стену, заслоняясь руками от приближавшейся отвратительной морды.
Пронзительный вопль-визг, грохот…
Агата открыла зажмуренные глаза и осмелилась выглянуть из-под ненадежного прикрытия пальцев. Потом и вовсе убрала руки, изумленно созерцая разыгравшуюся перед ней сцену.
Кобуцевский охотник бился в коконе коридорной дорожки – неведомо как он оказался спелёнатый ею, будто восточная красавица – и чем больше силился освободиться, тем больше запутывался. Вскоре он мог пошевелить лишь торчащими из кокона задними конечностями: те с мерзким звуком скребли серповидными когтями пол, оставляя в цементе глубокие царапины. Второй преследователь мялся позади этого живого ковра, не решаясь его перепрыгнуть. Нерешительности способствовала то и дело сама по себе отворявшаяся-захлопывавшаяся перед ним дверь лаборатории: хлопки удивительным образом совпадали с попыткой охотника перемахнуть через неудачливого собрата.
Агата чуть не рассмеялась: кажется, в игру вступили коридоры ИМФ! Обнаружившие внутри себя некие чужеродные феномены и намеревающиеся теперь повеселиться и защитить феноменов родных! Оставалось только произнести историческую фразу: «И так будет с каждым, кто посягнет…».
Но в конце коридора вновь сгустилась тьма, и смеяться мгновенно расхотелось: Агата увидела, как в тени зажглись глаза, красные, словно стоп-огни на машине. На высоте, значительно превышавшей ее рост. Скольких же еще она привела за собой… на хвосте? Скольким указала дорогу?
ИМээФовский коридор узрел следующего посетителя, но в этот раз поступил радикальнее: пол между ней и «гостями» из Кобуци треснул и поднялся, как надломанное печенье. Агата едва успела ухватиться за стояк батареи и повиснуть на нем, точно обезьянка на пальме. На другой стороне образовалась покатившаяся куча-мала. Судя по визгу, рычанию, и звукам свалки преследователям такое положение не очень понравилось.
А когда пол опустился на место, между дичью и охотниками выросла перегородка: не глухая (слышен вой разочарования), но достаточно прочная, чтобы задержать преследователей хотя бы на время.
Коридоры дали ей фору. Интересно, а на кого они сделали ставку сами?
Агата отцепилась от батареи и насколько могла быстро двинулась прочь.
Глава 15
Выход
Это… существо появляется из-за перекошенной двери лаборатории. Оно, кажется, никак не может решить, как ему лучше двигаться – и то опускается на все четыре конечности, то встает на привычные две. И потому странно напоминает настороженного суслика, хотя на безобидного смешного зверька совершенно не похоже. Ни размером, ни…
Я всегда думала, что оборотни просто превращаются в волков или там в медведей – может, покрупнее или другой расцветки.
Этот… непонятно – где кончается человек и начинается волк. На теле чередуются пятна густой темной шерсти и белой голой кожи, словно зверь болеет стригущим лишаем. Круглый выпуклый лоб, небольшие, плотно прижатые к голове уши, вытянутый нос (морда?), скошенный подбородок, белые длинные зубы за черными губами, на заросшей черной щетиной шее – кадык. Руки-лапы с локтями, как у людей и с черными толстыми когтями на длинных, скрюченных, точно сведенных судорогой пальцах. Стопы – тоже и не стопы и не лапы. Он совсем непохож на рисунки и фотоснимки из учебника. Как будто… недоделан.
На оборотне нет одежды и сразу видно, что это… хм, мужчина? Или как там принято говорить про оборотней – самец? Существо мужского пола?
Я или шевельнулась или неосторожно перевела дыхание – оборотень поворачивается ко мне всем телом. Глаза небольшие, узкие, непрерывно мелко моргают, точно пытаются избавиться от мешающей соринки. Может, оборотня раздражает освещение? В лаборатории за его спиной темно. Но свет не мешает ему увидеть меня. Или он просто чует? Оборотень делает несколько длинных шагов – словно скользит по гладкому полу коридора. И опускается рядом со мной на… колени? На все четыре лапы? Наклоняется. Белки глаз воспаленные, расширенные зрачки отливают желтовато-зеленым, как у кошек. Я вижу, как трепещут его ноздри, и сама ощущаю его запах. Странный запах. Не человека и не зверя. Химический. Его что, чем-то кололи или поили? Наверняка испытывали какие-нибудь новоизобретенные «лекарственные» средства против оборотничества…
Лапа-рука ложится мне на грудную клетку. Горячая. Тяжелая. Оборотень поворачивает голову к моему животу.
- Глеб… - вспоминаю я его имя. Оборотень все смотрит на мой живот.
- Глеб, – повторяю я. – Вы ведь… Глеб? Вы можете… позвать на помощь? Там… - я показываю в темный конец коридора. – Там… они. Много. Пожалуйста, позовите кого-нибудь!
Наверно, он не понимает или вообще не слышит. Он все ниже склоняется над моим животом, тяжелая лапа давит мне на грудь и становится трудно дышать.
Наверное, сейчас меня просто убьют. Будет больнее, чем было?
А потом очередь дойдет и до него самого…
- Глеб!! – кричу я и вздрагиваю, когда боль распарывает меня до самого позвоночника.
Оборотень отшатывается, оседает на пятки и нервно облизывается. Смотрит на меня. Кажется, или глаза его становятся яснее? Разумнее?
- Их много, – говорю я раздельно и громко. – Они вырвались из… - Я хочу сказать «Кобуци», но вдруг он про нее не знает? - …из лаборатории. Я не справилась с ними. Надо позвать на помощь. Вы понимаете меня?
Он снова переводит взгляд – и я прикрываю руками свой перетянутый курткой живот. Под пальцами горячо и влажно. Надо будет еще чем-нибудь перевязать.
- Глеб!
Оборотень смаргивает и выглядит почти виноватым. Совсем по-собачьи склоняет голову набок, даже уши приподымаются, как у насторожившейся псины.
- Вы поможете мне?
Тяжелая рука-лапа с темными подушечками скользит по моему лицу. Точно гладит. Оборотень вскидывает голову, жадно нюхая воздух, поворачивает голову и поднимается. Смотрит в конец коридора. И вдруг срывается с места.
- Не туда! – кричу я ему вслед. – Там же они! Глеб!
Оборотень опускается на все четыре конечности – и исчезает во тьме коридора.
И тьма поглотила его…
- Агата…
Мне чудится. Кажется. Слышится.
