Юлия Куркан - Государственные интересы
— Берешь ли ты, Ярослава, Светлая княгиня, дочь Всеволода в мужья при людях и по воле Древа Альберта, короля Западного королевства, сына Ричарда?
— Беру, — спокойно сказала я. Давайте оставим всю романтику на долю сказок, там она хотя бы уместна…
Нам на вышитой подушечке поднесли серебряные кольца, выкованные в виде трилистников клевера.
— Обменяйтесь кольцами, — велел Огневит. Смотреть без смеха на то, как Ратмир действует руками Альберта, пожалуй, было забавно. Мой, теперь уже муж, был похож на дерганную марионетку. И теперь, глядя на него, я запоздало ужасалась: за кого я только что вышла замуж?
Но, ужасаться было поздно, ибо Ратмир руками Альберта уже надевал кольцо мне на большой палец, что означало то, что главный человек в нашей жизни уже найден. Мне пришлось сделать то же самое. Когда я потянулась за кольцом, жалобно треснул и отвалился рукав платья. Я подумала, что вряд ли навскидку могу припомнить худший день в своей жизни.
Свадебный пир описывать не могу и не буду, ибо то было зрелище грустное, однако обычное. Нам удалось на какое-то время привести Альберта в себя, однако, когда началось застолье, он лихо тяпнул кубок, и снова блаженно захрапел. Впрочем, довольно скоро гости стали отличаться друг от друга лишь степенью опьянения, так что на жениха особого внимания никто не обращал.
Однако, когда пришло время провожать нас в спальню во имя светлой цели — исполнения супружеского долга, из тарелок восстали даже те, кто казался беспробудно спящим и пьяным. Они так и шли, подобно восставшим трупам, с коих пластами отваливаются куски плоти. Некоторые, особо ушлые, отдирали от лица капустку, или даже кусочки мяса, и на ходу закусывали.
— Заноси, — велела я Ратмиру, кивая на бесчувственное тело мужа.
Тот выполнил приказ, и, особо не церемонясь, бросил его, как дрова, на кровать.
— Спасибо дорогим гостям, все свободны, — ледяным тоном сказала я, намекая, что первая брачная ночь при свидетелях меня мало вдохновляет.
Гости загомонили. Положение спас Ратмир:
— В пиршественном зале осталось много медовухи! Айда пить за здоровье молодых!
Толпа радостно подхватила этот клич, и на своих плечах буквально вынесла воеводу из спальни. Мы с мужем остались одни. Первая брачная ночь начиналась как-то совсем не так, как мне представлялось. И что я должна делать с этим бесчувственным телом? Похоже, мне выпала великая честь: раздеть его.
Надо сказать, пока управилась с этим нелегким делом — взмокла и упрела так, как не смогла бы даже если бы муж все-таки исполнил свой супружеский долг. Уже улегшись рядом с ним, я вспомнила, что забыла о самом главном. Перевернула камень в кольце, и вылила немного крови на простыни. Невинность Светлой княгини можно считать потерянной!
Утро после свадьбы. О чем мечтает любая девушка? Проснувшись, увидеть любимого, с умилением разглядывающего её одутловатое от сна и выпитого накануне лицо? Или увидеть нынешнего мужа, приносящего ей завтрак в постель?
Моё брачное утро начиналось так.
— Светлая княгиня? — раздалось донельзя удивленное надо мной, и я нехотя проснулась. — Что вы делаете в моей постели?
— Если быть совершенно точной, то постель — моя. И не я, а вы делали в ней вчера ночью.
— Что? — ужаснулся Альберт.
— А что, по-вашему, может делать мужчина ночью в постели с женщиной?
— Спать? — с надеждой поинтересовался муж. Я вздохнула, слезла с кровати, выдернула из-под него простынь, и наглядно продемонстрировала. Альберт в ужасе захрипел.
— Что вас так удивляет? — поинтересовалась я равнодушно.
— Но как? Вы же… мы же…
— Да-да, вы абсолютно правы, мы вчера поженились, — приветливо ответила я, не без удовольствия наблюдая выражение ужаса на его лице.
— Но как? — наконец, не выдержав, возопил муж. — Я же ничего не помню!
— Льщу себе надеждой, что вы потеряли память от счастья. Потому что Я помню все, — значимо ответила я.
— Да, вы конечно пришли несколько выпившим… но, могу вас заверить, никто из гостей этого даже не заметил. Вы держались молодцом. А потом так браво потащили меня на руках в супружескую спальню… — расчет мой был прост: упившиеся вчера гости вряд ли помнят, кто кого тащил на руках — Альберт меня, или Ратмир — Альберта, а потому радостно подтвердят незадачливому мужу мои слова.
— Но… как я мог давать ответы, если был пьян?
— Повторяю, вы совершенно не были пьяны. Я подумала, что вы, пожалуй, сделали глоточек для храбрости, но не более. И на вопросы волхва вы отвечали вполне внятно, — если, конечно, можно счесть храп за ответы.
Альберт, тем временем, бессильно откинулся на подушки.
— И что… у нас все было? — мученически спросил он. До меня дошло, что большая часть муки, похоже, вызвана жесточайшем похмельем, но предлагать ему рассольчика не стала — пусть помучается. Я же вчера мучилась, раздевая его.
— Конечно. Вы были очень… темпераменты. Но что это? Мне кажется, я слышу в вашем голосе печаль. Вы не рады нашему бракосочетанию? — нехорошим тоном осведомилась я.
— Что вы! — встрепенулся Альберт, уловив суть. — Невероятно рад, вот только коварный недуг подкосил меня внезапно, отняв всю память о чудесной ночи! — не знаю, кому как, а моя ночь была далека от чуда. Кто хоть раз пытался заснуть ночью под непрекращающийся храп и невероятной силы сивушный запах, должен меня понять.
— Что ж, в любом случае, нам нужно выйти к людям, и сообщить, что первая брачная ночь состоялась, — заявила я, посчитав тему исчерпанной.
— Вы уверены? — вздыхая, спросил Альберт.
— В чем? Что она состоялась, или что нам нужно выходить? — обличительно тряхнула простыней я.
— Выходить, — осторожно сказал муж, здраво опасаясь того, что если он усомниться в первом — я задушу его этой же простыней.
— Абсолютно в этом уверена, — отрезала я. — И, кстати, нам с вами следует готовиться к отъезду. Завтра мы должны поехать в ваше королевство, дабы подтвердить наш брак там.
— Но зачем? — попытался было возразить муж.
— Что? — изогнула бровь я. — Или вы хотите сказать, что после всего того, что было — я вам не жена? — метод действенный, им еще моя прапрапрабабка Василиса весьма успешно пользовалась.
— Что вы! — сразу пошел на попятную Альберт. — Я просто хотел уточнить: почему так скоро?
— Во-первых, зачем же медлить? Если в результате этой ночи я понесла от вас — никто не должен сомневаться в сроках, — заметила я. Правильно, зачем в них сомневаться? Я вот уже знаю, что малыш родится «недоношенным» по крайности на месяц. Или сообщить ему о счастливой беременности еще попозже? Семимесячные дети, говорят, выживают чаще восьмимесячных… — К тому же, как вы могли заметить, у меня здесь немало неразрешенных дел.
