Шепот глубин - Хамм Эмма

– Мира, – тихо сказал он.

Она позволила ему взять себя за талию и притянуть ближе к себе. Может, это была слабость. Но она хотела чувствовать его рядом, даже если все это было не по-настоящему. Его когтистые руки легли на ее кожу, прижимая тело к плотным мускулам и хвосту, который так знакомо обернулся вокруг ее ног. Она сомневалась, что все еще заслуживала этого.

– Не Миркай мне, – сказала она, уперевшись руками в его дурацкую мускулистую грудь, и толкнула. – Где ты был?

– Говорю же, у меня были дела. Мне нужно было убедиться, что мы будем в безопасности. Теперь я в этом уверен.

– Серьезно? Больше тебе нечего сказать? Просто убеждался в безопасности?

– Мне нужно было знать, что все на своих местах. Наши народы не дружат друг с другом, и мне пришлось серьезно наврать своим, чтобы меня вообще развязали и позволили тебя спасти. – Он прижался к ней лицом, и она почувствовала, как трепещут его жабры. – Им не понравилось, что я тебя спас. Некоторые хотели убить тебя, когда мне таких усилий стоило тебя спасти. Так что пришлось остаться. Убедить их принять твою жизнь. Нашу жизнь.

– Ни слова не понимаю из того, что ты говоришь.

– Да уж, пожалуй. – Он коснулся ладонью ее щеки, повернул ее к себе лицом и чувственно поцеловал. Словно это было правдой. Словно он и правда скучал по ней. – Я не хотел возвращаться к тебе, не будучи уверенным в твоей безопасности. Не зная точно, что мы сможем любить друг друга без чужого вмешательства.

Любить.

Он косвенно признался, что любит ее, но все равно она хотела услышать не это.

Мире просто необходимо было знать, что Арджес ею одержим. Что каждую секунду вдали от нее от его сердца словно бы отрывали куски и бросали их плыть по течению. Она хотела, чтобы он не мог без нее дышать.

Безумные мысли, но именно так чувствовала себя Мира. Словно части ее недоставало. Словно она была неполноценным человеком, пока он не вернулся к ней.

Арджес прижал ее к себе чуть сильнее и заставил посмотреть на него, положив руку ей на затылок. Посмотреть прямо в эти черные глаза, которые видели ее насквозь.

– Ты сомневалась в моих чувствах, пока меня не было?

– Ежедневно.

– Правда?

– Ежесекундно, – сдавленно сказала она. – Я могла умереть. И умерла бы, если бы Мелете не дышала за меня. Или если бы у нас не было аптечки. Тот мужик попытался меня убить, а ты лишь сдал меня кому-то и испарился на несколько недель.

Его когти чуть впились в кожу ее затылка.

– Я вернулся и убил его, Мира. Гнался за ним через весь город, а потом и его спасательную капсулу преследовал. Он попытался сбежать, чтобы остаться безнаказанным за то, что поднял на тебя руку. Но я разворотил его корабль, а его самого разорвал пополам. Бросил на съедение акулам, чтобы все они знали, что будет с тем, кто тебя тронет.

Ее сердце пропустило удар. Миру вряд ли должен был заводить такой ответ, но черт, как же она его хотела.

Он глубоко вдохнул, и его жабры затрепетали возле ее живота, где она так очевидно возбудилась.

– Богами клянусь, женщина. Ты не так должна реагировать, услышав, что я убил ради тебя.

– А как еще? Я тут неделями думала, что тебе стало на меня плевать. Ты исчез, и я почувствовала себя какой-то зверушкой, которую можно посадить в клетку и жить себе спокойно, пока за ней другие ухаживают.

– Никогда, – прошипел он, сжимая пальцы на ее бедре и затылке. – Я не смогу бросить тебя, даже если захочу, кайрос. Ты навсегда останешься моей душой, сердцем в моей груди. Я все для тебя сделаю, Мира. Совру своему народу, внушу им, что сражаться с ахромо глупо, даже сделаю кого-нибудь другого лидером их воинов. Я ради тебя все отдал.

– Неправда.

– Хорошо, значит, отдам. – Он пожал плечами. – Если ты этого хочешь. Я уже сделал все необходимое для этого. В любой момент Макетес может стать лидером отряда. И мы с тобой навсегда исчезнем.

Звучало неплохо. Только они вдвоем. Но тогда она больше не увидит других ундин и другие народы океана, глядя на которых она чувствовала, что этот мир еще стоило спасать.

Они помогали ей, пока его не было. Мелете, Макетес, несколько других, чьи имена она не расслышала, но они тоже были к ней добры. Действительно, искренне добры. Они приносили ей еду, задавали вопросы. Некоторые даже согласились на установку чипов, чтобы общаться полноценно. Они оказались так милы к ней, и она не хотела этого лишаться. Но меньше всего она желала, чтобы ради нее всего лишался он. Это было нечестно. Особенно если у них появился шанс все наладить.

Мира покачала головой:

– Я хочу найти способ остаться всем вместе. Чтобы у тебя были и твой народ, и я, Арджес.

– Некоторые считают, что это невозможно. – Он поцеловал ее ключицу, щекоча губами кожу. – Я говорил с древними на дне океана. Они показали мне лишь два варианта будущего. В одном из них мы семья. Во втором мы воюем.

– Может, ты видел не все, – ответила Мира, приглаживая его волосы и проводя ногтями по коже его головы. – Может, ты видел лишь фрагмент будущего. Момент, когда мы были одни. Может, в таком будущем есть и я, и твоя семья.

– Если мы хотим претворить такое будущее в жизнь, то нам предстоит многое сделать. Мой народ. Твой народ. Никто из них не хочет идти на перемирие, и я пока не уверен, что это вообще возможно. Тебе придется стать нашим переводчиком, прежде чем они вообще согласятся с нами говорить.

– Это я могу. – Она плохо понимала, как и что из этого выйдет, но была готова попытаться.

Арджес провел когтями по ее бокам, и от этих точечных прикосновений у нее вырвался протяжный вздох. По венам расплылась внезапная вспышка тепла, и, о боже, она и забыла, каково это, когда он касался ее.

Словно ничего больше не имело значения. Словно мимо них могла проплыть акула и даже их не заметить. А если бы та даже откусила от нее кусок, Мира бы только улыбнулась и попросила Арджеса тронуть ее снова.

Выгибаясь навстречу его рукам, она попыталась вспомнить, о чем они говорили.

– Так, значит, ты планируешь работать с ахромо? Договориться с ними?

– Я планирую отнести тебя в пещеру и трахнуть тебя там, где вода теплее и тебе будет удобнее. – Он прикусил ее шею, наверняка оставив след своими острыми зубами. – Хочу снова услышать твои звуки, на этот раз безо всяких преград. Хочу знать, что ты моя, а я весь твой.

Она кивала. Почему она кивала, как дура?

Обхватив его шею руками, а талию ногами, она тесно прижалась к нему.

– Давай так и сделаем, Арджес. Может, на этот раз я даже смогу удовлетворить… обе твои потребности одновременно.

Он с придыханием зарычал и сверкнул черными глазами.

– Это невозможно, ахромо.

– Для ундин, может, и нет. – Опустив руку между ними, она схватилась за то место, откуда, по ее расчетам, он появлялся. В качестве награды Арджес качнул бедрами ей навстречу, и она поклясться была готова, что чешуя под ее ладонью начала расходиться. – Зато для человека – еще как.

– Чтоб меня, – простонал он, уже уплывая с ней прочь от купола, туда, где их никто не потревожит.

– И меня, – с булькающим смехом согласилась она.

Глава 40

Мира расслабилась, позволив ему просто нести ее по течению. Всю дорогу Арджес не переставал гладить руками ее бока. Проводить ими по ее коже. Он касался ее так, словно не думал, что ему снова доведется это делать. Может, он боялся, что это никогда не повторится.

Пусть Арджес и ничего не говорил, но его прикосновения явно значили, что он волновался за нее. Хотел ее увидеть и не соврал, говоря, что ему нужно было сначала все исправить. Его народ не желал видеть их вместе. Да что там, и ее люди тоже этого не хотели.

Но все же они были вдвоем. Крепко связанные воздухом, который он вдыхал в ее легкие, неся по воде, пока наконец они не оказались посреди насыщенной синевы. Все вокруг было одного и того же цвета. Бесконечный синий, куда ни посмотри, разбитый лишь лучами солнечного света. Здесь они могли почувствовать себя единственными живыми существами на планете. Никаких звуков, кроме тех, что издавал он, да и те были немного приглушенными.