(не)нужная дочь Дайва. Игры судьбы (СИ) - Рош Ярина

Я не знала, что в принципе моя душа попала из-за некоторых последствий того страшного дня.

Богиня уже тогда выбрала орудием мира и стабильности душу дочери Аристарха. Она не ожидала, что он запечатает её магию. Тогда она стала ждать удобного момента и направила Эрханстрог эш Ор шир Корона в тот маленький городок, а когда он убил плод, она была в ярости.

Если бы кто-то в тот момент увидел разъяренную Богиню Любви, то умер бы со сладкой улыбкой на устах.

Ей пришлось обратить свой взор во вселенную и срочно искать душу. У неё было всего два дня. Только к концу срока она её нашла, и это была моя душа. С этого момента её план стал претворяться в жизнь.

Она шаг за шагом подталкивала меня к своему завершающему окончанию. Хотя она была Богиней Любви, но она была женщиной, которой не чужды и игры в многоходовой игре.

Она знала, что Бог Дайв предложит ей своих огненных созданий. Ей нужен был этот Древний род. Нет, она не вмешивалась в мир демонов, но очень внимательно наблюдала за ними.

И подкинутый фолиант…, это такая мелочь, когда на кону весь мир. И она выиграла этот раунд.

— Лиана, там вооруженные люди у калитки, — прозвучало от Паолы.

— Пригласи старшего, — попросила её.

Вскоре стремительным шагом вошел представитель закона, которого узнала по одежде. Только такой темноватый оттенок у Королевских стражей.

Он подал письмо, в котором говорилось, что я арестована за нанесение телесных повреждений нескольким лицам, и вооруженный конвой должен меня доставить во дворец.

— Я пойду с тобой, — заявил Арон.

— Не положено…, — начал сурово говорить стражник, и услышал грозный рык.

— … если только до дворца. — Голос упал до шепота.

23

Двери камеры в подземелье дворца закрылись с характерным звуком. Охранник повернул ключ и проронил:

— Это самая чистая камера, леди. Потом принесу подушку и одеяло. Ночью холодновато здесь.

Старый воин сочувственно посмотрел на женщину и ушел. Он сам не понимал, как можно Дайвочку закрыть вместе с отпетыми бандитами. Только слух шел по дворцу, что она применила запрещенное заклинание, и поэтому её действия будет рассматривать совет родов, но все равно это не повод для сурового ареста для нежной женщины.

И все же считал, что место для неё выбрали не позволительно жесткое. Он, вздыхая, направился в свой закуток с мыслью, что сделал для неё все, что мог.

Мне было приятно его человеческое внимание. Окинула взглядом

временное жилище. Красные стены из камня, стол и лежанка с тощим матрацем.

Тусклый свет придавал мрачность помещению.

Присела на лежанку и потерла руки, на которых красовались антимагнитные браслеты.

Вспомнила с улыбкой возмущение Арона на их надевания на меня. Как он защищал меня, даже не догадываясь, что снять мне их не составит большого труда.

Вывод напрашивался сам: раз поместили в казематы дворца, то, по всей видимости, Лорды дошли до самого Короля, который и будет рассматривать мой случай.

Только таких инцидентов с участием слабой половины демонов никогда не было: все сразу решалось внутри семьи.

Ну да, ну да! Мой вышел из рамок внутренних нравственных порядков Дайвов.

Женщина бросила вызов мужчинам и напомнила, как они слабы магически.

— Наступила на больную мозоль, — усмехнулась и, подтянув ноги на кушетку, облокотилась спиной.

Подошел охранник и принес старое, но чистое одеяло и подушку. Тихо положил на кушетку и вышел.

Закрыла глаза и поморщилась от специфического запаха подземелья. Не знаю, на что рассчитывают Шортооны. Их обращение — это откровенное признание своей подлости.

Шантажировать женщину на замужество при помощи ребенка — низкий поступок. Интересно узнать, как отреагируют на их деяния другие Лорды, когда откроется правда, да и сам Король.

Не хотелось бы ошибиться и узнать, что и правовая система прогнила насквозь.

— Лиана, — услышала голос.

Около решетки стоял Арон и улыбался

— Ты как тут? — удивилась его появлению.

— Я же сказал, что всегда буду с тобой. Разве защита дворца остановит магию преобразования. Маленький камешек в защите и проход открыт, — прошептал он.

— Если узнают, как ты попал во дворец, то точно пришьют покушение на Короля, — тихо ответила на его сумасбродную выходку. — Ты должен быть рядом с Витором, и если что…

— Что — не будет. Ты прекрасно знаешь. И на суд я пойду рядом, и пусть кто-то посмеет помешать мне! — грозно произнес он, и глаза вспыхнули огнем.

Так и просидели на кушетке в обнимку всю ночь. Открыть дверь в камеру ему не составило труда.

Спящую парочку и нашел рано утром охранник. Он принес завтрак и застыл от увиденной картины и от мысли, что для любящих сердец нет преграды. Только это было его умозаключение, которое он никому не озвучил.

В большой зал, где были расставлены удобные кресла и уже с сидящими на них Лордами, входила женщина, взбудоражившая аристократию своим поступком.

Зал с золотой лепниной, с большими арочными окнами и стенами в персиковых тонах, вероятнее всего, служил тронным залом, где на тронах восседали два Короля.

Среди присутствующих заметила всех, с кем не хотела встречаться в жизни, но судьба в который раз сталкивает меня с ними.

За мной, не отставая, шел Арон, который заставил подчиниться стражам, одним движением заслонив меня, и словами:

— Она моя амира.

Сам факт приобретение амиры вызвал удивление и понимание у стражи, и они без разговора позволили ему сопровождать меня. У меня сложилось впечатление, что они не верили, что ведут опасную преступницу, тем более Дайвочку.

До моего слуха доносились шепотки, но пока Арона восприняли как воина, и все внимание было приковано ко мне.

Перед выходом из подземелья я магией привела себя в порядок, чем вызвала еще больше интерес и испуг у сопровождающих.

Меня остановили на середине зала, и слово взял Лорд Леом эр Шортоон:

— Леди Лиана Регон применила к моему сыну недозволенное заклятие забвения.

И тем самым превратила его в младенца. Я потерял сына, как наследника, и это приведет к прерыванию нашего рода. Я требую наказание для неё.

— Подождите, Лорд Леом. Мы хотим знать мотива поступка этой леди из её уст. Вашу версию мы знаем, — холодный голос Магистра Ван Гролиствана внесло небольшое оживление в зале.

— Так что тебя побудило применить столь древнее заклинание? — Холодный взгляд его глаз изучал меня.

— Они украли моего сына, и шантажировали им, чтобы добиться согласия на союз с их сыном. — Спокойно глядя ему в глаза, ответила на вопрос.

— Неправда, — горячо возразил несостоявшийся тесть. — Он был в гостях, и никто ему не причинял вреда.

— Тогда как объяснить гематому на лице моей родственницы, которая старалась защитить его? Применение магии к моему брату и его сыну? Как объяснить, что моего сына спрятали в заброшенном поместье и обращались с ним, как с мешком картошки? И вы говорите, что он был в гостях? А моего разрешения почему вы не спросили?

— Ну, это не повод для такого заклятия….

— Повод! — мой голос зазвенел, вызывая перезвон кристаллов на люстрах и стекол в окнах. —Я могу простить все нелицеприятные разговоры о сексуальных предпочтениях вашего сына по отношению ко мне, но я предупреждала, что любое нанесение вреда моему сыну повлечет ответный удар. Или мне нужно было ждать, когда ты по кусочку мне его отдашь? Угрозу твою я запомнила, Лорд Леом.

— Это клевета. Я не угрожал ей. И мой сын с друзьями ничего предосудительного не делал. У меня есть свидетели, которые могут подтвердить мои слова.

— Да, я помню стражников, которые попытались меня остановить. Уверена, что они под магической клятвой подтвердили, что ваш сын не причинял вреда. Только они этого не видели, не так ли, Лорд? Как понимаю, вам трудно определить, кто прав, кто виноват. Но, Ваше Величество, есть же Дайвы, которые могут, скажем, покопаться в наших головах и определить истину.