Революция кукольной принцессы (СИ) - Кенли Мэри
Хотя срок его заключения был не определен, это считалось самым мягким наказанием за попытку государственного переворота. При этом, старого графа лишили титула и земель, но позволили самостоятельно выбрать дальнейший путь.
Ходили слухи, что он предпочёл добровольно присоединиться к внуку в изгнании.
— Твой дворецкий вернётся не скоро, - проговорила Киана, глядя в глаза Розали, - но, кто знает, как повернется жизнь? Быть может, однажды вы и встретитесь. Доброй дороги, леди Мейнар.
Принцесса не ведала, как именно её слова воспримет воспаленный рассудок чужестранки. Возможно, Розали решит вновь обвинить во всём свою непобежденную соперницу?
В любом случае, эта история… Порядком утомила Киану.
Карета увозила Розали Мейнар обратно на земли Амбранта, в то время как над Кальдероном до сих пор сгущались свинцовые тучи.
***
День похорон… Был самым иссушающим мгновением последних месяцев. Сначала похоронили старейшин семьи Гридберн. Теперь – пришла очередь Эрнста.
Глаза Кианы нестерпимо болели. Она не сомкнула век в последние ночи. Для спасения сына Рихтер не жалел средств – но всё тщетно. Эрнст так и не пришёл в сознание. Он умер… Тихо и мирно. Во сне.
И в тёплый солнечный день принцесса дрожала от холода, который поселился внутри неё.
Эрнст… Был непростым человеком. Он контролировал её, мучил, но… Киана никогда не желала для него подобного конца. Светлый ум наследника Аглесс мог многое сотворить для империи, но то было похоронено в деревянном ящике скорби.
«Я… Чувствую себя разбитой. Будто Эрнст сознательно перенял мою судьбу. Кто-то должен был умереть в этой битве и, на сей раз, трагичная участь затронула моего брата»
Слёзы душили Киану, набатом стуча в сознании. Преступная слабость заглушала панихиду. Рядом находился Рихтер Аглесс, чьё лицо превратилось в непроницаемую восковую маску. Отец молчал, но девушка знала, насколько остро он переживает потерю Эрнста.
Это касалось и Альберта. Сын осужденной императрицы стал официальным наследником, но приобрел лишь одиночество, в одночасье лишившись самых важных людей. Мать находилась в монастыре, лучший друг – мёртв.
Альберт молчал, но плечи его дрожали, а глаза покраснели. После того, как гроб унесли в фамильный склеп, именно принц первым заговорил с Кианой.
— Всё это… Наверное, я бы мог предусмотреть, если бы хоть немного постарался. Если бы не сбрасывал на него все обязанности… Каким глупцом я был!
— Ал, не кляни себя, - прошептала девушка, ободряюще положив руку ему на плечо. – В войнах погибают люди и рушатся судьбы. Бессмысленно… Сожалеть о том, что уже произошло.
— Я должен стать сильным правителем, - хрипло произнёс молодой мужчина, - и… Возможно, матушка была права и нам с кузиной стоит пожениться. Чтобы всё… Исправить.
Киана почувствовала, что её голова гудит громче роя разъяренных пчёл, но в тот момент в их разговор вмешался Рейнар.
— Племянник, боюсь, это невозможно. Принцесса уже помолвлена со мной.
Князь чуть мотнул головой, взглядом намекнув леди о том, что возьмет на себя общение с Альбертом.
— А… Я… Просто остался совсем один, - проговорил принц и в его голосе зазвучали слёзы, - совсем один, дядя…
— Ну, почему же один? Всегда есть те, кто тебя поддержат, - увещевал Рейнар.
Киана заставила себя отступить и, уже через десяток минут, оказалась в надёжных объятиях Хилари, где позорно расплакалась. Леди Вилен и её молодой муж… Успешно пережили разрушительные события. Поэтому, сегодня она прибыла только за тем, чтобы поддержать принцессу.
Рыдания Кианы иссякли удивительно быстро. Возможно, оттого, что сил у неё практически не оставалось.
Вокруг до сих пор бродили гости, приглашенные на похоронную церемонию. Среди всех безусловно выделялась статная женщина, чьё лицо было прикрыто чёрной вуалью. И леди Аглесс узнала её практически мгновенно.
Мало с кем можно перепутать собственную мать. Герцогиня обернулась, переводя взгляд на свою дочь. Её алые губы на мгновение скривились, а потом Вера убыстрила шаг, скрываясь где-то в тени деревьев.
Киана не находила в себе сил последовать за ней. Да и был ли в этом хоть какой-то смысл? Некоторые узы невозможно восстановить, как ни старайся. Тем не менее, принцесса разминулась с Хилари, потому что у неё ещё были обязанности на сегодняшний день.
Аглесс отдалилась от банкетной зоны к тенистому пруду, замечая подле него фигуру совсем другой женщины.
Анна Гридберн… Её поведение порицала вся империя. Хотя герцогиня оправдывала собственные проступки ухудшившимся самочувствием, многие обвиняли её в банальной трусости.
— Ваша Светлость, - холодно процедила Киана.
— Принцесса, - усмехнулась Анна. – Что ж, полагаю, мы видимся с вами в последний раз.
Её слова не нуждались в лишних пояснениях. Лучший вариант для этой женщины – поскорее исчезнуть, вырвавшись за пределы Кальдерона.
— Не приоткроете мне напоследок завесу тайны? – медленно проговорила девушка. – Чем именно вас шантажировали всё это время?
Императрица и Ян знали о секретах Анны, которые та яростно защищала. И Киана лишь хотела подтвердить некоторые свои подозрения.
— Ты чрезмерно любопытна, - невежливо фыркнула Гридберн, - а, впрочем… Принцесса, всё же, косвенно спасла моего сына. Думаю… Кое о чём можно и поведать из вежливости.
Анна неприязненно передёрнула плечами, прежде чем продолжить:
— Мой первый муж был хуже животного. Отвратительный, вонючий медведь без капли такта и достоинства. Ночи, проведённые с ним – были подобны насилию над собой, уж простите за вульгарные подробности.
Киана чуть поморщилась, не прерывая речь женщины.
— Но и я была полнейшей идиоткой. Выскочила замуж, лишь бы почаще видеться с драгоценным Иваром, - Анна закатила глаза к чистому небу, - как результат… Разве могла я позволить, чтобы мой ребёнок был таким же уродливым, как муж?
Принцесса молча покачала головой, сцепив пальцы в замок.
— Я думаю, ты уже достаточно взрослая для того, чтобы понять, как именно решаются подобные проблемы, - усмехнулась герцогиня, - к счастью, мой муж был в постоянных разъездах. Тогда я зачала ребёнка… Не от Ивара, конечно, он бы мне не позволил. Просто провела ночь с красивым оруженосцем и затем успешно его устранила.
Как и ожидалось - Теодор не был сыном почившего Гридберна. Слишком много супружеских измен в этой истории… Киана могла лишь безнадёжно покачать головой.
— Но, в конце концов, муж начал догадываться, - рассеянно добавила женщина, - он ещё не пропил все мозги… Мне пришлось решать, чем пожертвовать: собой и своим нерожденным сыном, или же им? Тем более, что совладать с этим медведем проще, чем кажется. Нужно просто вытащить патроны из его ружья, когда он вусмерть пьяным идёт на охоту.
— Ясно… - негромко проронила Киана.
— Твоя тётя успела кое-кого допросить до момента, когда я замела следы, - поморщилась Анна, - всегда была пронырливой гадиной… И один пёс, садовник Гридбернов, сбежал у меня из-под носа. Оказалось, что раньше он работал на Эсте, вот и донёс интересную новость… Если бы не это, я бы предпочла сразу избавиться от присутствия леди Мейнар.
Герцогиня досадливо покачала головой. Сейчас ей не оставалось ничего иного, кроме как покинуть эту историю, унося тёмные тайны рождения Теодора.
Киана знала, что в любом случае умолчит об услышанном. Какая разница: чистая кровь, или нет? Он был достойным преемником Гридбернов.
«Как и мой брат был… Достойным»
Принцесса оставила Анну в одиночестве, возвращаясь к склепу. Там, внутри, находился лишь Рихтер Аглесс. Задумчивый, печальный, отчаявшийся Золотой герцог.
— Отец… - прошептала Киана, поджав бескровные губы.
— Я был плохим отцом, - признал Рихтер, не сводя взгляда с гроба. – Достаточно плохим для того, чтобы теперь сожалеть об этом.
— Эрнст… Он… - предательский комок в груди не дал принцессе продолжить.
— Эрнст многое сделал для герцогства. А я никогда не думал, что мне суждено пережить собственного ребёнка, - Рихтер покачал головой и отвернулся от Кианы, но потом всё же спросил, - ты… Покинешь Кальдерон, верно?
