Юлия Фирсанова - Божественная некромантия, или Тайны Океана Миров
Король положил руки без перстней (никогда не надевал их на балы, чтобы позлить франтов, а вот в хорошей кулачной потасовке напротив не пренебрегал) на подлокотник. Покачал головой и почти нежно (интонации не значили ничего и ничего не говорили об истинных чувствах Млэдиора) поинтересовался:
- Зачем ты убил этого болвана прилюдно, Нат, и по такому дурацкому поводу?
- Он попался под горячую руку, отец! Я сегодня плохо спал, никак не складывается сонет, вот и вышел из себя, - покаялся принц без тени раскаяния в голосе. Длинные ресницы театрально затрепетали.
- И, разумеется, лоулендская богиня Элия никакого отношения к твоему поведению, а ты просто раскромсал Нигарда на части, не имеет, - глубокомысленно продолжил король.
- Разумеется, имеет, отец, - возразил принц, начиная балансировать на грани между ложью и правдой. - Светлая Богиня - идеал и источник вдохновения для менестрелей множества миров! Поносить ее как публичную девку - это низко и пошло! Мое эстетическое чувство потребовало немедленного и показательного устранения глупца, дабы иным не повадно было повторять!
- О, так то было эстетическое чувство и никакое иное? - приятно удивился Млэдиор, кончик рта приподнялся в намеке на улыбку, правда, улыбку какого рода, разгадать возможности не было. - И лично ты не имел возможности наблюдать источник вдохновения, подвигнувший тебя столь горячо вступиться за опороченный идеал бедных подведомственных менестрелей?
- Где бы я мог лицезреть светлую богиню, отец? Сей цветок благоухает в розарии Лоуленда и до Мэсслендских топей доносится лишь слабый отзвук дивного аромата! Вот если бы вы изволили пригласить ее ко двору, а она вдруг согласилась, тогда... Вне всякого сомнения, я не упустил случая быть представленным той, слава о чьей красоте птицей летит по мирам, - привычно ответил вопросом на вопрос Натаниаль, уснащая речь метафорами.
Млэдиор собрался подкинуть Нату еще один провокационный вопрос, загоняя сына в ловушку, когда прозвучал вызов заклятия связи. Ощутимый, но не слышимый для принца и наблюдателя. Король, намеревавшийся помучить младшего отпрыска, переключился на нечто более срочное и важное.
- Ступай, у меня дела, - бросил он жертве.
Уважительное сожаление о невозможности продолжить беседу с драгоценным родителем нарисовалось на лице Натаниаля столь же явно, сколь велико было таимое в душе облегчение. Бог вознес горячую мысленную хвалу Силам Двадцати Одной и Творцу заодно. Пусть последний отродясь ни во что не вмешивался, так ведь и не мешал! Принц покинул допросный кабинет с легким сердцем. К тому времени, когда отец решит возобновить беседу (допрос), если решит, принц непременно придумает кучу веских доводов в свою защиту. Но такой бодрый настрой длился недолго. Бог тут же получил настойчивое приглашение в гости.
Эйран стал за последнее время не то чтобы другом или приятелем для принца, но очень приятным компаньоном для нечастых встреч. Пусть положение мужчин было практически равным и ни один ничего не был должен другому, но Натаниаль слишком хорошо понимал, что и почему происходит. Слухи по Мэссленду разлетались быстро. Потому серьезного разговора было не избежать, и чем скорее он состоится, тем лучше.
Путая следы, мэсслендец сначала перенесся в свой замок в горах, накинул чары, смывающие все нити следящих заклятий и только потом телепортировался в черную башню. Сжав предплечья друг друга, боги секунду помолчали. Первый потому что собирался с мыслями, второй потому что догадывался, о чем пойдет речь и не слишком желал разговора.
- Прекрасный день, ваше высочество, - поздоровалась Элия, входя в кабинет брата без стука, Эйран тут же отошел в сторону, давая двоим простор для беседы, но комнату не покинул, страхуя сестру от слишком трепетных и слезливых признаний. Хватит уже того, что нынче он явился косвенным виновником пополнения богатой коллекции любовников богини.
Натаниаль вздрогнул, мгновенно разворачиваясь на зов. Лицо вошедшей укрывала магическая вуаль - защита для созданий, непривычных к постоянному созерцанию и излучению ее силы. Грациозный поклон мэсслендца позволил волосам рассыпаться, закрывая и уши, и заалевшее лицо, выдающее состояние принца с головой вернее подергивающихся кончиков. Вероятно, Бог Изящных Искусств еще не мог владеть голосом, потому промолчал.
- У вас снят блок-стопор, Натаниаль, почему вы не обратились к Эйрану, чтобы вызвать меня? - с участием спросила богиня, видящая и состояние мужчины и его причины столь же ясно, как маг только что лицезрел кабинет короля Млэдиора.
- Я не хотел этого, - отозвался тихо, но от этого не менее твердо мэсслендский принц. Он смотрел на богиню так, будто видел ее лицо сквозь пелену чар и любовался им. Натаниаль прозревал прекрасный лик глазами сердца. - И вы больше не уговорите меня, даже если будете шептать под сонную песню камня неодолимой дремы. Постигнув бурный поток чувств и вдохновения, я не желаю бесчувствия и воспоминаний о прежнем цветении души, не желаю пустых дней, когда не мог записать самой простой мелодии. Да, вы предостерегали о муках. Любить действительно больно. Но вместо равнодушия я выберу их. Любая палитра цвета и звука лучше тишины и серой пелены на душе. Не тревожьтесь, я много думал и не собираюсь докучать своим обществом или искать встреч, коль вы, светлая, не расположены меня видеть. Позвольте только передавать через брата кристаллы с музыкой, которые я посвящу вам, ибо являться в храм будет слишком рискованно, особенно после всего, что случилось сегодня.
- Элия, он смог снять твой блок сам или какая-то магия? - послал тактичную мысль Эйран.
- Никакой магии. Сам. Тебе ведь знакома истина: неразрушимых чар не существует. Если принц сознательно решил, что желает вернуть свои переживания, блок истаял дымом, - с сожалением о невозможности решить проблему раз и навсегда без убийства поклонника, откликнулась Элия и ответила мэсслендцу:
- Каждый выбирает свой путь. Я понимаю и принимаю ваш выбор принц, пусть и не одобряю его. Мне жаль, что все так получилось.
- Мне тоже жаль, светлая, родись я в Лоуленде, быть может, смог бы добиться хоть мимолетной благосклонной улыбки, прикосновения, но клеймо принца Мэссленда неодолимое препятствие, - глухо промолвил Натаниаль. - Впрочем, в этом есть своя справедливость. Мне всегда было интересно, что происходит в душе этих глупышек, плачущих от любви, молящих о единственном взгляде, как о величайшей милости. Я узнал и ни о чем не жалею.
- Один вопрос, принц. Что такое камень неодолимой дремы? Это некая мэсслендская поговорка-метафора или? - переспросила Элия, переводя разговор из привычно-скучного русла признаний и терзаний в более продуктивное. Она еще сама не поняла, что именно ее заинтересовало, но предпочла пойти на поводу интуиции.
