Ксения Лестова - Игра в прятки
Леденящий холод быстро окутал все тело. Попыталась по инерции крикнуть, но изо рта вышел только воздух. Глупый поступок. Вокруг меня кружили две русалки, третья же не отпуская мою ногу, тащила меня на дно.
Внезапно сжимающая лодыжку рука ослабила хватку, и я смогла выдернуть свою ногу. Легкие обожгло, перед глазами заплясали черные круги. Одна из русалок с золотистой чешуей и бледно-зелеными волосами подплыла ко мне вплотную и, касаясь губами уха, стала говорить:
- Какая страшненькая, - прожурчала она. И я невольно удивилась тому, что могу ее слышать. – И что он в тебе нашел…
Хотелось что-нибудь сказать, возразить, нагрубить в конце-то концов, но сознание стало от меня постепенно уплывать. Заметила только, что что-то пронеслось мимо моего носа и отбросило в сторону одну из русалок, кажется, у нее был серебристый хвост. Меня ухватили за шкирку и потянули вверх. Что было дальше уже не видела, так как сознание окончательно куда-то уплыло и помахало мне почему-то фиолетовой ручкой.
- Тащи, давай, - послышался далекий голос.
- Да тащу я, - буркнули в ответ.
- Вот ведь хвостатые бестии, - буркнули голосом Леопольда. Его сложно было не узнать.
- Бедная наша, Ягушенька, - всхлипнула лисица.
- Холодно, - вырвалось из горла.
- Очнулась! – выдохнула рыжая.
- Лисица, - произнес Цезарь, - мы внутрь-то не пролезем, куда сгружать?
- Сама дойду, - я открыла глаза и уставилась на серое небо.
- А сможешь? – хмуро спросил Леопольд.
- Угу, - ответила.
Меня осторожно спустили на землю, убедились, что я вполне сносно стою, и подтолкнули в сторону избушки на гусиных ножках. Спрашивать о том, каким чудом я еще жива осталась, не хотела. Поэтому решила задать сей вопрос лисице чуть позже. Горыныч попрощался с нами и полетел обратно к своей пещере, а главная лиса Кудыкиной горы взяла меня под локоток и потянула к входу в избушку.
Лисичек-сестричек внутри не оказалось, поэтому никто не стал мне задавать тысячу и один вопрос. Метла оказалась зажата у лисы под мышкой, и внешний вид моего транспортного средства мне не понравился. Метелка напоминала сосульки, древко покрылось инеем. Перед глазами промелькнул расплывчатый эпизод, как под водой сереброхвостую русалку что-то от меня отбрасывает. Неужели моя старенькая метла сиганула в море вслед за хозяйкой?
Рыжая поставила метлу рядом со столом, облокотив древко о столешницу, и сурово осмотрела меня с ног до головы.
- Снимай мокрые вещи, - скомандовала она и сама приступила к стягиванию с меня мокрого пуховика. Я же послушно сбросила пришедшие в негодность ботинки.
- Надеюсь, у тебя в запасе найдется для меня еще один комплект одежды?
- А не хочешь попробовать высушить свои вещи?
Я прислушалась к себе и мотнула головой.
- Нет, - тяжелый вздох. – Видимо на восстановление организма после подобного стресса ушел весь резерв силы.
- Что ж ты за Яга такая непутевая, - запричитала лисица.
- Ага, - я решила не обижаться на подобную критику в свой адрес. – Ты еще спроси, чего это русалкам от меня понадобилось.
- И чего им от тебя понадобилось? – не стала откладывать в долгий ящик этот вопрос рыжая.
- А вот не знаю, - я стянула через голову свитер. Далее последовали майка, джинсы и носки.
- Ладно, пойду, поищу чего тебе на смену дать… Авось деревенские помогут…
- Слушай, - вдруг спохватилась я. – А ты где вообще живешь?
Спросив это, я подошла к кровати и закуталась в одеяло. Желания расхаживать в одном нижнем белье не было.
- Так это, - хмыкнула лисица, - тут неподалеку деревушка есть, Лукоморье, а там…
- Лукоморье?! – воскликнула.
Не может быть! Хотя стоп, почему не может… Тут, блин, все что угодно может!
- Ну да, - не поняла моей реакции главная лисица Кудыкиной горы. – Там большой дуб на окраине растет. Вот в нем и живу, в дубе этом.
- Э-э-э?
Это она как вообще в нем помещается?! Да если и помещается, то в каких условиях она там ютится?
- Чего удивляешься? Дуб хорош, ствол высокий, широкий… Места мне там хватает. Раньше сосед со мной жил. Правда он в дупле обитал, а я внизу, у самых корней себе жилище благоустроила. Ну что сама не смогла, люди добрые помогли. – На этих словах она вздохнула. – А сосед мой кот-ученый, Тимофеем его зовут, уже как три года со мной не живет. С ним веселее было. В гости часто захаживал…
- Я поняла, - прервала поток воспоминаний. – Просто принеси вещи. А то я с такими темпами до Кощея не доберусь.
- И то верно, - спохватилась самая рыжая лиса Кудыкиной горы. – Что это я…
Продолжая бормотать себе под нос, она вышла из избушки, и я осталась одна. И стоило мне оказаться в гордом одиночестве, как в голову, который раз, полезли не очень радостные мысли. Артефакт лежал в кармане пуховика, когда я пошла к Горынычу. Надо проверить его сохранность. А то как-то нет желания второй раз переноситься в Хрустальный мир и снова химичить над созданием подобной побрякушки.
Встала с кровати, закутанная в одеяло, и подошла к висящему на спинке стула пуховичку. Что мне там лисица принесет, не знаю, но может, стоит все же попробовать просушить одежду? Вдруг получится… Попыталась представить как из рук рвется наружу тепло, нагревая синтетическую ткань, но все было бесполезно. Значит надо ждать лису. Не полечу же я на метле в одном нижнем белье, закутанная в одеяло?
Протянула руку и погладила влажное древко метлы. До сих пор не верилось в то, что она сиганула за мной в море. Да и Горыныч тоже. Ясно же, что это он меня из водного плена доставал. Значит хватающие меня за шкирку фиолетовые руки (а точнее когтистые передние лапы с перепонками между ними) мне не померещились. Повезло еще, что лапы эти у него, гораздо меньше задних.
Когда посмотрела на пол, не смогла сдержать тяжелого вздоха. Доски под ногами намокли, образовав приличного размера лужи.
- Пусти, говорю! – в избушку, вереща, влетели лисички-сестрички.
- Р-р-р-р… - зарычала черненькая, держа в пасти пожеванный хвост беленькой.
Они ввалились в небольшую комнатку подобно трехцветному вихрю. Всклокоченные, местами испачканные и помятые. Вбежавшая первой беленькая пыталась освободить свой хвост из крепкой хватки, но у нее ничего не получалось.
- Кусай ее, кусай! – прыгала рядом с черной лисичкой рыженькая.
- Р-р-р-р, - снова зарычала та.
- Ой, Ягуся… - меня все-таки заметили.
Хвост беленькой сразу же оказался на свободе.
