Почти полночь (ЛП) - Андрижески Дж. С.

— Показывай дорогу, — сказал он, сделав несколько преувеличенно витиеватый жест рукой.

Если Форрест Уокер и заметил это, то никак не прокомментировал.

***

Поездка на поезде была быстрой, всего около двадцати минут, поскольку они проехали лишь две станции. Они вышли в другой части того же купола, затем их подвезли к дверям купола, где они расстались с одетыми в чёрное агентами Ми-6, которые всего на несколько минут отвели Форреста в сторону, чтобы обсудить с ним что-то там, о чём совещались меж собой агенты Ми-6.

Затем агенты ушли, и Ник невольно вздохнул с облегчением.

Не то чтобы он им не доверял… совсем нет… но в тот момент любой человек или чиновник заставлял его пи**ец как нервничать.

Какая-то часть его продолжала ждать, что из тени появится легион одетых в чёрное агентов и закуёт их в наручники. Он почти ожидал, что это произойдёт при высадке из подводной лодки, потом ещё раз, когда они сошли с поезда, и теперь, когда они переходили из рук в руки между Ми-6 и командой учёных.

С Джорданом всё ещё были небольшие сложности.

Агенты Ми-6, узнав, что он недавно обращённый новорождённый, фактически предложили забрать Джордана с собой и разместить его где-нибудь в Антибе, пока остальные будут изучать «научный пузырь», как они это называли.

Ник не был уверен, что Форрест рассказал им о том, что они делали в этой части Франции, но он явно сказал им неправду, или, по крайней мере, не всю правду. Когда они предложили «подержать у себя» Джордана, Ник предположил, что они говорили это искренне. Он предоставил Уокеру возможность самому объяснять своим коллегам, почему они не могут этого сделать, и, что бы он ни сказал, это, должно быть, оказалось убедительным, потому что они больше не упоминали об этом.

Теперь члены научной группы, сидевшие за рулём бронированного автомобиля, тоже с большим скептицизмом смотрели на Джордана, закованного в наручники и наполовину одурманенного наркотиками.

— Он прекрасно ладит с другими вампирами, — заверил их Форрест. — Он нам понадобится для археологических раскопок, которые мы собираемся осмотреть. Он и наш Галилей здесь…

Форрест помахал Нику, единственному вампиру в группе, который, очевидно, теперь считался вампирским учёным-исследователем, Галилеем, а не вампиром-полицейским, то есть Миднайтом.

— …придётся выполнять по-настоящему опасные и сложные поисковые работы. Мы не были в восторге от того, что взяли с собой новорождённого, но он единственный, кого нам предложили для такой сложной работы в лабораториях Келлермана.

Один из водителей, похоже, согласился с объяснениями Форреста.

Его взгляд сразу же смягчился, и он кивнул.

Второй, по меньшей мере, продолжал смотреть с сомнением. Он ничего не сказал, наблюдая, как Джордана сажают на заднее сиденье бронированного автомобиля и пристёгивают наручниками к одному из сидений. Должно быть, он решил не настаивать, но по-настоящему расслабился только после того, как Ник проверил прочность наручников и не смог их сломать.

Через несколько секунд оба водителя забрались в переднюю часть автомобиля.

Ник и остальные пристегнулись ремнями безопасности на задних сиденьях.

Ник и Уинтер переглянулись.

— Ты готова к этому? — спросил он её.

Она улыбнулась, и это осветило всё её лицо.

Видя неподдельное счастье в её глазах, он попытался заставить себя чувствовать то же самое.

Ему это удалось лишь отчасти.

Честно говоря, он не был уверен ни в чём из этого.

Он начал рассказывать ей о том, что узнал, как из своих снов, так и из того, что смог рассказать ему Малек. Он начал, но почему-то не смог этого сделать, не совсем. Он не был уверен, насколько всё это важно сейчас. Участвовал ли он в здешних войнах или нет, и по каким причинам это делалось, вероятно, сейчас не имело бы для неё большого значения. Что касается травмы, которую она могла получить в детстве, ей придётся справляться с этим, чем бы это ни закончилось.

Возможно, она была нездешней, но, если Малек прав, она и не из мира Ника. Означало ли это, что там она тоже не будет счастлива с ним? Не начнёт ли она чувствовать, что это место ей чуждо?

Боги, он был трусом.

Почему он ничего не сказал ей, когда у него была такая возможность?

На той подводной лодке прошло несколько дней.

Ник мог бы рассказать ей всё. Они могли бы обсудить это как взрослые люди.

Он не имел права решать, что имеет значение, а что нет, не тогда, когда на карту поставлены их жизни. В любом случае, они ведь с такой же вероятностью могут приземлиться в её родном мире, как и в его? Что он повторял им всем последние пять дней? Порталы непредсказуемы.

И они правда не были предсказуемыми. Так почему же он решил, что они вернутся в его родной мир?

Какого чёрта он не поговорил с ней?

— Мне нужно с тобой поговорить, — выпалил Ник, осознав, что всё ещё смотрит ей в лицо. — Перед тем, как мы уйдём. Я имею в виду, перед тем, как мы уйдём по-настоящему.

Уинтер только улыбнулась шире, и в её глазах читалось понимание.

— Нет, — просто ответила она. — Тебе не нужно.

— Но нужно же.

— Нет, Ник. Не нужно, — она крепче сжала его руку. — Я видела много твоих снов. Я видела тот, с Бриком, в том баре… и я знаю, что тебя беспокоит. Поверь мне, для меня это ничего не меняет. Не меняет.

Заглянув в её глаза, Ник увидел в них понимание и осознал, что ему действительно не нужно ничего объяснять.

Проклятье. Он действительно не заслуживал её.

***

Поездка в научную лабораторию и её изолированный «пузырь», расположенный примерно в двадцати милях к северу от Ниццы, была ухабистой, дискомфортной и вызывала смутное беспокойство.

Кроме того, поездка показалась шокирующе быстрой.

Примерно в середине поездки Ник оказался рядом с Уокером, в основном для того, чтобы понаблюдать за тем, как два человека управляют этой чудовищной штукой.

Он чувствовал, как вибрируют стены, пол и потолок грузовика, и когда он спросил, что это такое, ему ответили, что это мобильная версия той же технологии, которая использовалась на стенах большого купола. Устройство не было таким сильным, поскольку грузовик был не настолько большим, чтобы вместить источник энергии достаточно мощный, чтобы имитировать купола, но принцип работал точно так же.

Форрест объяснил, что подводная лодка также использовала эту технологию.

Но из-за того, что субмарина была намного больше, более половины её объёма приходилось на накопители энергии и мощный термоядерный реактор, защитные экраны были в разы прочнее, чем у вездехода.

Хотя поездка была трудной.

Ник задавал водителям много вопросов.

Поначалу они колебались, и Ник подумал, что ему, возможно, придётся использовать вампирскую тактику, чтобы склонить их к сотрудничеству, но в конце концов они, похоже, приняли решение и рассказали ему обо всех особенностях машины. Они ответили на его вопросы о механизмах и ручных настройках, показали ему, как включаются защитные экраны, как работают средства связи, карты и различные датчики. Они предупредили его, что GPS не всегда надёжен в районах, наиболее загрязнённых токсинами. Они объяснили, что спутниковая связь работала не так хорошо, и коммуникаторы тоже.

Датчики на передней панели измеряли устойчивость защитных экранов к различным токсинам. Они также показывали силу сигнала, уровни токсичности как внутри, так и снаружи автомобиля, а также то, как они изменялись по силе и составу.

По мере приближения к воде реальность становилась всё более мрачной.

Они сказали, что после Монако становится ещё хуже.

Воды вокруг Италии, а также в Греции и Турции настолько загрязнены, что все города в радиусе пятидесяти миль от побережья были эвакуированы много лет назад. Все острова сделались пустынными, даже Крит. Побережье потеряло так много пригодной для использования земли, что большая часть этого региона была поглощена северными охраняемыми территориями, особенно Румынией, Болгарией, Украиной и Россией — местами с большей площадью суши и способностью принимать эвакуированное население.