Сломанная печать (СИ) - Осипова Иванна

— И без кристалла видно — работа эмпата, — взгляд Грэмиса приобрёл яростную неистовость свойственную всем Фолэнтам.

Не ответив, верховный толкователь переждал, пока кристалл зеленоватым сиянием перестанет показывать дары менталов. Присутствие рядом магов Разума было очевидным. Куб пододвинули немного ближе и тусклый золотистый свет короткой вспышкой промелькнул в гранях.

— В прошлый раз игрушка рассыпалась у нас в руках, — Делвин передал кристалл секретарю, чтобы не загромождать стол, и сел напротив артефакта.

Фолэнт небрежно уселся с противоположной стороны. Широкие и грубоватые ладони почти накрыли куб.

— Не прикасайся, — Делвин пошевелил пальцами, направленными на подброшенную вещицу. — Если есть защита, он уничтожится.

Несколько минут двое мужчин медленно вытягивали нити заклинаний из артефакта, разворачивали запутанную картинку, способную немного рассказать об авторе. Проекции схемы висели сверху и по бокам прослушивающего устройства, мерцая белым золотом.

— Примитивно, — хмыкнул Фолэнт, с довольным видом откидываясь на спинку кресла.

— Или, напротив, слишком хитро? Не чувствуешь постороннюю примесь? — Брум устало потёр лоб ладонью.

— Скорее особенность магии. Кто из эмпатов был на Совете?

— Два эмпата среди охраны. Остальные стихийные маги. Прислуга не имеет даров. Печати на двери в целости. Никто не пронесёт готовый артефакт через порог комнаты.

Грэмис вернулся к разглядыванию чар на кубе. Покрутив схемы и так, и этак, Фолэнт прищурил один глаз.

— Посмотри на этот узелок, — он предупредительно развернул картинку в сторону верховного толкователя, хватило чуть заметного движения пальцев.

— Изыскано.

— Вычурно, я бы сказал. Такие делают эмпаты искусств.

Оба советника посмотрела в глаза друг друга и одновременно выпалили:

— Гадёныш Арвел!

Привычка проверять версии заставила их снова прокрутить схемы, по крупицам перебрать нити заклинаний, но вывод остался прежним.

— Предатель! — Дел клацнул зубами от ярости. — Переметнулся к Рину! То-то он шатался по кабинету, пока я занимался бумагами.

— И предателем его сделал ты, — Фолэнт с ленцой потянулся, повёл плечами, скидывая напряжение после магических исследований. — Что же тебя удивляет? Малыш Рин не деревенский простак.

— Но совсем не честолюбив. Иначе не стал бы сидеть в пыльной библиотеке, а давно пожелал бы потягаться со мной.

— Не мне тебе говорить о невидимой игре менталов, — в ярких голубых глазах Фолэнта вспыхнуло жаром. — Если Рин замешан, то он невероятно хорош, подлец! Так и вижу, как он наслаждается каждым шагом. Напомню, что повод для мести у Северина есть.

— Для мести нужны факты и горячая кровь, — резко возразил Брум. — Рин зарылся в древние фолианты и безразличен ко всему. Холодный и бесчувственный, как мои лаборанты. Впрочем, некоторые последние донесения заставили меня сомневаться.

— Я бы проверил, остались ли у него инстинкты, — оскалился Грэмис.

— У тебя одно на уме, — поморщившись, Делвин накрыл испорченный куб платком. — Как продвигается дело с дочерью Фроста?

— Я разыскал старого дворецкого Талесов. Не представляешь, в какую глушь он забрался. Допросил повторно. Десять лет назад вся прислуга плела одно и то же — не видели, не знаем, в хозяйские задумки не влезаем. Дед долго делал вид, что страдает старческим маразмом, но перед смертью всё же развязал язык.

— Перед смертью? — безразличным эхом переспросил Делвин.

— Ты меня знаешь. У меня камни начинают разговаривать, но первый и последний раз. В день ритуала Фрост ворвался в особняк, быстро схватил вещи, велев собрать девчонку в дорогу. Они ушли пешком, не взяв экипаж.

— И?

Ритмично постукивая кончиками пальцев по столешнице, верховный толкователь отвернулся от Грэмиса. Точно его и не волновала информация, добытая советником. Но слушал он внимательно.

— Я проработал варианты перемещений и поднял архивы банка. Счета Талеса конфисковали в пользу королевской казны.

— Я сам писал приказ. И что?

— Он перевёл оплату за обучение дочери женскому пансиону на острове Юингов. Сразу за все годы до совершеннолетия. Как все менталы, предусмотрел неудачу в работе с печатью, устроив будущее дочери.

Заинтересованно подавшись вперёд, Делвин прошипел:

— И почему ты еще не там?

— Потому что девица Талес никуда от нас не денется. Она либо на острове, либо скоро вернется в столицу и явится к родственникам, — обиженно фыркнув, Грэмис отвернулся. — У меня сейчас полно других забот, кроме как быть у тебя на побегушках.

Остынув, Брум подумал, что и правда перегнул с приказами. Фолэнт всегда помогал в сложных делах, требующих секретности, всегда оказывался под рукой, когда был необходим. Иногда Грэмис исчезал из частной жизни верховного толкователя, но неизменно возвращался ещё более неистовый и готовый решить все проблемы Брума.

— Что-нибудь случилось? — он смягчился.

— Братишка Лирой доставил хлопот.

— Мне донесли, что у него была история с Северином. Половина Академии видела, как Брум хладнокровно душил Фолэнта.

— Мой паршивец молчит. Не признаётся, чем задел малыша Рина. Постоянно вытаскиваю Лироя из неприятностей, — в ворчании Грэмиса звучали тёплые нотки.

Делвин нередко замечал — брата, не склонный к искренним привязанностям, Фолэнт по-своему любил.

— Так, что теперь?

— Лекари разбираются. Думали, что придётся отнимать ногу. Слишком поздно показался эмпатам. Они не успели определить причину повреждения тканей. Кто-то проклял мальчишку, внедрив разрушающую силу. От всей души постарался. Следы распались, и не поймёшь от какого Ковенанта ему досталось.

— Лирой не знает?

— Попробуй вытащить правду из гордеца. Да он до сих пор уверен, что это ерунда и лекари преувеличивают опасность. Хотя теперь всё позади. Через месяц снова будет бегать и ловить неприятности. Талес займусь. Чуть позже. Что с Арвелом?

— Я отдам все необходимые распоряжения, — пересев на место главы Совета, Делвин достал чистый лист бумаги. — Пусть охрана проверит кабинет и приёмную.

Пока Брум занимался составлением черновика, Фолэнт вышел из зала. Вскоре появились стражи и тщательно обследовали каждый уголок. Никаких прослушивающих кубов или подозрительных вещей обнаружено ими не было. Кристалл также не показал присутствие иной магии, кроме даров членов Совета и охраны.

48.

В конце недели Келена сообщила, что уезжает. Юный эмпат забирал стихийницу на выходной в загородный дом.

— Не скучай, подружка! — на прощание она крепко обняла Марису.

— Самого лучшего вам отдыха, — та искренне порадовалась за Келену, сияющую от предвкушения приятного путешествия.

— Там будет его бабуля. Не самая лучшая компания, — она закатила глаза. — Но надеюсь старушка не вредная.

— Присмотрит за вами, — хихикнула Мариса, получив в ответ смешную гримасу.

Она закрыла за подругой дверь, побродила по комнате, размышляя, чем бы заняться. Бралась то за одно, то за другое, но покоя не находила. До следующего утра комната оставалась в полном её распоряжении. Мариса привыкла в выходной гулять вместе с Келеной, пока Рин занимался делами службы безопасности. За окном кружили редкие снежинки. Снег не успел полностью покрыть парк Академии, но служащие старательно убирали дорожки. Особая магия помогала подсушивать землю, мешая образованию наледи.

Устроившись в кресле, Мариса раскрыла книгу по инфографии. Строгий магистр Надд всегда дотошно проверял теоретическую подготовку студентов, полагая, что та лежит в основе успешной практики. Собраться с мыслями оказалось сложно. Мариса то и дело возвращалась в раздумьях к будущему ритуалу и недавним событиям, вызвавшим тревогу. Стук в дверь вскоре заставил Марису подняться.

— Рин?! — от радости она сразу же обхватила шею мага, прижалась к груди.

Брум принёс с собой морозную свежесть и запах горьких трав. Накидка покрылась влагой от растаявшего снега. Рядом с Северином всё казалось проще, и Мариса успокоилась.