Ольга Митюгина - Хранитель Тайного Алтаря
Белёсый свет то разгорался, то чуть притихал, будто камни дышали. Прозрачные чёрные камни, которые днём, наверное, он принял бы за обсидиан.
Постойте! Уж не из этого ли странного минерала сделан Алтарь богини — там, в подземельях? Неужели?…
Эет глубоко вдохнул, забыв от восторга выдохнуть. Это же… Он нашёл месторождение магических кристаллов! Наверное, отсюда когда-то добывали их. Вряд ли сохранились остатки прежних рудников, да и нет в них нужды. Землетрясение открыло жилу, вывело её на поверхность.
— Благодарю, богиня! — прошептал Эет.
Он наполнил сумку кристаллами разной величины и прозрачности и, дождавшись восхода, направился к Храму, стараясь запомнить дорогу и отмечая на карте самые приметные ориентиры.
Наконец начались знакомые места. Эет уже представлял, как придёт в свою келью и откроет учебник по минералогии… и наконец начнёт делать себе Жезл Власти…
А потом свет солнца и тени деревьев на лесной тропинке соткались в смутный образ, и…
— Снежок!.. — радостно завопил Эет, отшвыривая сумку и кидаясь навстречу возникшему из ниоткуда белому тигру.
Зверь не успел даже мурлыкнуть, как его заключили в объятья, затормошили, расцеловали в нос — и покатились вместе с ним по траве, трепля за уши и теребя за загривок.
Снежок в первый момент ошеломлённо позволял себя валять, но почти мгновенно опомнился и начал валять Эета в ответ — так что вскоре это напоминало дружескую потасовку мальчишек.
Наконец оба утихомирились, и зомби, обнимая шею тигра, заявил, светясь от счастья:
— Снежок, как же я рад тебя видеть!.. Я думал, что ты больше не придёшь!
Тёмно-синие глаза Снежка смеялись. Юноша и зверь мило лежали на траве, а сверху кружились бабочки.
Снежок фыркнул и шутливо боднул Эета в плечо. Молодой человек отпустил друга. Тигр смотрел понимающе и немного насмешливо.
— Прости, — улыбнулся Эет. — Я просто… ну прости! Я не всегда такой дикий.
Зверь смешливо чихнул и милостиво лизнул Эета в нос.
— Значит, вот как ты стережёшь Храм, да? — осведомился юноша с улыбкой до ушей. — Оставил на попечении бедной девочки, своей хозяйки? А сам свалил? Ну ты раздолбай!
Снежок негодующе фыркнул и глянул весьма красноречиво.
— Ну да, я тоже раздолбай, — согласился Эет. — Мы друг друга стоим, я знаю! Я тоже свалил всё на тебя. Но ты сильный хищник! А переложил всё на хрупкие женские плечи…
Тигр закатил глаза и, не выдержав, покатился по траве, сотрясаясь от смеха. Эет тоже хохотал от души, упав с раскинутыми руками в траву и глядя на необъятное синее небо. Почему-то ему казалось, что «хрупкая девочка» где-то рядом, слушает их разговор и смеётся вместе с ними…
Чёрт возьми, всё же он не один на этом острове. Их трое.
Он, Снежок и…
— Пошли, у меня куча новостей! — упруго поднявшись и закинув сумку на плечо, позвал он белоснежного приятеля. — Расскажу — не поверишь.
Снежок вскочил на лапы и серебристой молнией прянул в заросли. Эет, засмеявшись, принял вызов.
Они мчались меж стволов, перелетали овраги и ущелья, спрыгивали с обрывов и проносились в пахнущих прелью теснинах. Во все стороны с всполошёнными криками разлетались птицы, из-под ног разбегались зверьки, а друзья бежали, пьянея от собственной силы и стремительности, от ветра, бьющего в лицо, полного запахов леса — так оба и взметнулись по ступеням Храма и на полной скорости влетели под тень портика.
Эет, со смехом рухнув в кресло, запрокинул голову на спинку, а тигр простёрся на полу возле ног юноши. Глаза Снежка искрились восторгом.
А потом хищник выжидательно посмотрел на Эета и чуть толкнул его носом в ногу.
«Рассказывай, я жду», — говорил выразительный взгляд зверя.
— Ну, слушай!
И Эет начал рассказ о своём путешествии.
Глава 12
Первые тайны
Эет
Эет возлежал на постели, удобно уперев локти в подушку и болтая ногами в воздухе. Солнечные лучи золотили страницы раскрытого перед юношей труда о природе зомби, а рядом на столе стояло блюдо с лесными ягодами — Эет и Снежок набрали их часа два назад. Точнее, собирал Эет, а Снежок составлял компанию, гоняясь за бабочками.
За блюдом, небрежно брошенный на столешницу, валялся Жезл Власти.
Личный Жезл Эета.
Юноша закончил его два дня назад, потратив на изготовление месяца полтора. Хотя учебник и уверял, что в Жезле самое главное кристалл, а всё остальное выполняет чисто утилитарную функцию, начинающий некромант подошёл к созданию со всей ответственностью. Ему почему-то казалось, что пойти по пути наименьшего сопротивления и соорудить тело Жезла из какого-нибудь испорченного подсвечника или подходящего каменного обломка, какие при желании можно было отыскать в руинах университета — неверно. Металл и камень не годились для работы с некроэнергией. Они были мёртвыми. Сюда же требовался иной материал: полуживой. Или, по крайней мере, не мёртвый, как и сам его хозяин. Дерево или кость представляли собой идеальные варианты. Кость была даже более предпочтительна, но Эет интуитивно ощущал, что кость животных тут не годится. Надо либо человечью, либо драконью. Почему? Юноша не смог бы объяснить внятно. Во всяком случае, на данном этапе своего обучения.
Драконов на острове, кажется, не осталось, а их скелетов Эет до сих пор не находил. Человеческую же кость на Атариде можно было достать только в одном месте: в могиле моряков, которую Эет соорудил своими руками на побережье. Но тревожить покой несчастных, выворачивать суставы и соскабливать с них плоть казалось настолько… даже не отвратительным — бесчестным, что юноша отбросил эту мысль сразу же. Он сам хоронил их — для того ли, чтобы надругаться над прахом?
Разумеется, молодой некромант, скрепя сердце, пошёл бы на это, если бы у него не было выбора. Но он был!
Дерево.
Эет около полумесяца бродил по лесу. Он слушал.
Он присматривался.
Наконец на его безмолвное вопрошание откликнулось несколько деревьев: орех, бук и боярышник. Они согласились подарить юному волшебнику свою ветвь для Жезла Власти. Выбрать среди них, пожалуй, оказалось самым непростым делом.
К сожалению, у Эета не нашлось под рукой книги о магических свойствах растений, и тогда юноша начал навещать желавшие подружиться с ним деревья. Он садился под их сень, разговаривал, делился своими мечтами и проблемами… и в какой-то момент ощутил, что орешник засомневался в своём желании помогать. Кажется, это дерево просто огорчилось из-за несправедливости, что постигла юношу, сопереживало и сочувствовало, но… Видимо, дальнейшие планы немёртвого не одобряло.
