Ева Никольская - Зачарованный город N
Однако сбыться задуманному было не суждено. Чья‑то проворная конечность, выскользнув из темноты, крепко ухватила меня поперек туловища и прижала к чему‑то твердому и теплому. Другой рукой этот человек (или кто‑то подобный) закрыл мне рот, да и нос тоже, если честно. Незнакомец держал мое тело на весу, а я, как поломанная марионетка продолжала по инерции перебирать ногами. Не вдохнуть, не вырваться, да мне, в общем‑то, и не до того было. Гораздо более важным сейчас являлось освобождение дыхательных путей от неожиданной преграды для маленького глотка воздуха. Сдавленно замычав, я попыталась наугад пнуть своего мучителя ногой, в надежде, что он ослабит хватку. Напрасный труд. Сквозь шум в ушах до меня донесся приглушенный мужской голос: "Не дергайся и не ори, я не причиню тебе вреда".
Ага… а смерть от удушья к категории "вред" нынче не относится.
И, тем не менее, я кивнула. Насколько позволяло мое лицо, довольно жестко зафиксированое его же стараниями. Однако попытку он почувствовал и, к моей огромной радости, разжал свои железные объятья, осторожно опустив мое многострадальное тело на ноги. Жадно глотая воздух, я не менее жадно вглядывалась в черты мужчины. Он был высок и широкоплеч, с копной темных волос, обрамлявших широкое лицо, на котором выделялся ровный контур окладистой бороды. Темные провалы глаз смотрели изучающе. На какой‑то момент мне почудилось, что в их глубине горят алые огоньки. Отогнав наваждение, я присмотрелась внимательней и с облегчением поняла: "Игра воображения".
— Идем, — скомандовал мужчина, хватая меня за руку. Его быстрый взгляд в сторону агрессивного зверинца, продолжающего активно уничтожать цветники, бегая друг за другом по пересеченной местности, был оценивающий, сосредоточенный, немного удивленный и непроницаемо — черный. Я даже не подумала возражать, когда мужчина потащил меня за руку из сада через приоткрытые ворота высокого ограждения. А дом, оставшийся за спиной, так и не проявил признаков жизни. Вероятней всего, его стены обладали отличной звукоизоляцией, а хозяева спали просто‑таки мертвецким сном. Оставалось загадкой лишь одно: если господин, за которым я покорно плетусь, не из этого двора, то кто же он такой и какого лешего здесь делает? А так же… почему я должна его слушаться?
— Уважаемый, — останавливаясь посреди безлюдной улицы, на которую мы вышли, начала я. — Не будете ли Вы так любезны, представиться, а заодно и сообщить мне о цели нашего совместного путешествия?
О, как загнула! Ну, просто светское "расшаркивание" в не очень‑то подобающей обстановке.
Выбранный стиль общения плохо гармонировал с моей измятой одеждой, грязевые разводы на ней отчетливо виднелись в свете горящих фонарей, придавая наряду совсем уж жалкий вид.
— Цель? — он прищурился, отчего глаза его стали походить на две черные полосы, по бокам которых расходились тонкие лучики мелких морщин.
Сколько лет ему было на момент наложения заклятья? Тридцать, сорок? Не определить… Типичный вариант человека среднего возраста: хорошо сложенный, но не перекаченный; моложавый, но не юный; симпатичный, но не красавец.
— Угу, — кивнула я.
— Доставить Сейлин туда, где она сможет привести себя в порядок, — белые зубы сверкнули в усмешке, когда его цепкий взор самым бесцеремонным образом принялся изучать мою потрепанную внешность.
Естественно, я покраснела. Но тут же спохватилась и, перебарывая смущение, гордо подняла голову, откинув назад волосы. Уж они‑то выглядели на все сто. После магического причесывания моя шевелюра приобрела одно необычное качество: она перестала путаться. Единственным недостатком волшебного воздействия было то, что и прически держать эта пепельно — русая грива тоже отказывалась. Коса, в которую я пробовала уложить свои волнистые пряди еще в комнате, через несколько минут после окончания процесса умудрялась расплестись окончательно. Предприняв нескольких неудачных попыток совладать с непослушными волосами, я оставила это неблагодарное занятие.
Собеседник внимательно проследил за моим жестом, после чего поинтересовался:
— А что, собственно, наша спасительница забыла в таком странном месте, да еще и ночью?
— Ннну, — неуверенно начала я и запнулась, лихорадочно соображая, что лучше: сказать правду мужчине, которого я в первый раз вижу, и доверить ему тем самым свою жизнь, или же продолжать разыгрывать из себя избранную?
— Ннну? — копируя мои интонации, спросил он и в ожидании скрестил на груди руки.
— Я не Сейлин, — сказала и сама испугалась. А вдруг решит, что раз моя персона не интересует правителей, то можно делать с ней, что душе угодно. От таких неприятных мыслей мне стало как‑то неуютно, и я невольно отступила от собеседника.
— Правда? — он недоверчиво улыбнулся, и игривые лучики возле глаз вновь пришли в движение. — А я тогда не Горий, девочка.
— Горий? Это имя? — вопрос прозвучал немного растерянно, ибо реакция его меня слегка озадачила. Хотя с чего бы? Кто вообще сказал, что в информацию о моей непригодности для ритуала сразу же поверят, стоит об этом лишь заикнуться? Жаль, что наивность не лечится.
— Именно, — кивнул мужчина. — Гор, если хочешь.
— Приятно познакомиться, — мои губы растянулись в осторожной улыбке: в меру вежливой, но далеко не искренней.
— Мне тоже. И будет вдвойне приятней, если ты представишься, — его спокойный и доброжелательный голос действовал усыпляющее на мою подозрительность.
— Зоя, — ответила я. — А куда Вы хотели меня доставить?
— К моей подруге, ее дом находится не далеко отсюда. Ну, так как? Идем? — собеседник предложил мне руку и я, немного поколебавшись, уцепилась за его локоть, не без удовольствия оперевшись на сильное мужское плечо. Пф… как же я все‑таки устала за последние часы.
— Ой, как замечательно, — пробормотала себе под нос, — а то мне подумалось, что Вы решили меня обратно Светлоликому доставить.
Он усмехнулся, поняв шутку, и как бы невзначай полюбопытствовал:
— А ты от него, стало быть, сбежала?
— Не, — я мотнула головой. — Он сам меня выкинул.
— Вместе с посланником Сэн? — приятный мужской голос, мягкий свет фонарей и тишина спящего города располагали к доверительным беседам, и я невольно поддавалась этому влиянию. Но когда до меня дошел смысл его последней фразы, я резко остановилась и, отпустив локоть Гория, принялась теребить край своего рукава.
— Таас… он ведь кинулся меня защищать… от того животного, — бормотала я, сама не зная, на что рассчитываю.
Надеяться, что незнакомый мне человек, сломя голову, ринется спасать кота, было глупо. Если бы хотел помочь ему, сделал бы это еще в саду, а он предпочел вытащить оттуда меня, не ввязываясь в звериные потасовки. Вообще‑то я его понимала: куда нам, людям, до непонятных созданий, меняющих свои размеры и обладающих различными волшебными свойствами, но… совесть грызла, не желая успокаиваться, и я мучительно вздохнула, подняв на него растерянный взгляд.
