Лорен Кейт - Падшие
Ей не захотелось оглядываться, когда она почувствовала, что тени просачиваются за дверь бара и сгущаются в воздухе. С другой стороны, в этом не было нужды. Они ровным потоком хлынули у нее над головой, всасывая весь попадающийся на пути свет. Как будто мир разрывало в клочья прямо у нее на глазах. Гнилостная серная вонь забила ноздри.
Дэниел поднял взгляд и нахмурился. Похоже, что он просто вспоминал, где припарковался, но тут произошло нечто непонятное. Тени отпрянули, расплескиваясь кипящими черными брызгами.
Люс недоверчиво прищурилась. Как Дэниелу удалось? Это ведь сделал он?
— Что? — рассеянно спросил мальчик.
Он отпер пассажирскую дверцу белого «форда тауруса».
— Что-то не так?
— У нас нет времени перечислять все, что, по моему мнению, не так, — откликнулась девочка, падая на сиденье машины. — Посмотри.
Она указала на вход в бар. Дверь только что настежь распахнулась перед Кэмом. Судя по всему, он уже разделался с противником, но кулаки его по-прежнему оставались сжаты.
Дэниел усмехнулся и покачал головой. Люс безуспешно пытаюсь попасть ремнем безопасности в пряжку, пока мальчик не протянул руку. Она затаила дыхание, когда его пальцы скользнули по ее животу.
— Тут есть одна хитрость, — прошептал мальчик, застегивая ремень.
Он завел машину и медленно сдал назад, не торопясь проехать мимо двери бара. Люс никак не могла придумать, что сказать Кэму, но решение Дэниела показалось ей безупречным.
— Добрый вечер, Кэм, — поприветствовал его, опустив окно.
— Люс, — окликнул девочку тот, направляясь к машине. — Не делай этого. Не уезжай с ним. Это плохо кончится.
Она не могла посмотреть ему в глаза, которые, несомненно, умоляли ее вернуться.
— Прости.
Дэниел, не обращая внимания на Кэма, поехал дальше. Болото в сумерках выглядело непроглядным, а леса перед ними — даже еще темнее.
— Ты так и не объяснил, как нашел меня, — напомнила Люс, — Или откуда узнал, что я отправилась на встречу с Кэмом. Или где взял машину.
— Это «форд» мисс Софии, — ответил Дэниел, включая фары, поскольку кроны деревьев слились у них над головами, погрузив дорогу в полумрак.
— Мисс София одолжила тебе его?
— После нескольких лет жизни в подворотнях Лос-Анджелеса, — пожав плечами, объяснил он, — я поднаторел в том, что касается «одалживания» машин.
— Ты угнал машину? — фыркнула Люс, прикидывая, как библиотекарь отразит это в своих бумагах.
— Мы ее вернем, — пообещал Дэниел. — Кроме того, мисс София занята постановкой по Гражданской войне. Что-то говорит мне, что она даже не заметит отсутствия машины.
Только сейчас Люс обратила внимание, во что одет Дэниел. Она полюбовалась на синюю форму Конфедерации с нелепым коричневым ремнем, наискось пересекающим грудь. Ее так испугали тени, Кэм, вся эта жуткая сцена, что она даже не успела, как следует его рассмотреть.
— Только не смейся, — попросил Дэниел, сам едва сдерживая хохот. — Сегодня ты избежала, вероятно, худшего общественного мероприятия за год.
Люс не смогла удержаться — она потянулась и щелкнула Дэниела по одной из пуговиц.
— Какая досада, — заметила она, подражая тягучему южному выговору. — А я как раз отгладила лучшее бальное платье.
Губы Дэниела расползлись в улыбке, но затем он вздохнул.
— Люс. Все могло обернуться по-настоящему плохо. Ты понимаешь?
Девочка отвернулась, раздосадованная тем, как внезапно сменилось его настроение. В ответ на нее с дерева уставилась сова.
— Я не собиралась приезжать сюда, — честно призналась Люс.
Кэм едва ли не одурачил ее.
— Я жалею, что приехала, — тихо добавила она, задумавшись, куда делась та тень.
Дэниел стукнул кулаком по рулю так, что она вздрогнула. Он скрипнул зубами, и Люс страшно расстроилась, что он так сердится из-за нее.
— Не могу поверить, что ты с ним связалась, — сквозь зубы выговорил он.
— Но я не связывалась, — возразила девочка. — Я приехала сюда только для того, чтобы сказать ему…
Бессмысленно. Связалась с Кэмом! Если бы Дэниел только знал, что они с Пенн большую часть свободного времени тратят на исследование его семьи… что ж, вероятно, он был бы еще больше рассержен.
— Тебе не нужно оправдываться, — отмахнулся мальчик. — В любом случае это моя вина.
— Твоя вина?
К этому времени Дэниел свернул с шоссе и остановил машину в конце песчаной дорожки. Он выключил фары, и их глазам открылся океан. Вечернее небо приняло темно-сливовый оттенок, а искрящиеся гребешки волн казались серебряными. Прибрежная трава с высоким унылым присвистом колыхалась на ветру. Стая всклокоченных чаек уселась рядком на ограду почистить перья.
— Мы заблудились? — спросила Люс.
Дэниел не ответил. Он вышел из машины и, захлопнув дверцу, направился к воде. Девочка прождала десяток мучительных секунд, наблюдая, как его силуэт уменьшается, тает в фиолетовых сумерках, прежде чем выскочила наружу и последовала за ним.
Ветер швырнул ей в лицо ее же собственные волосы. Волны накатывали на берег и отступали, утаскивая за собой ракушки и водоросли. Воздух у воды казался холоднее. Все вокруг отчаянно пропахло солью.
— Что происходит, Дэниел? — окликнула его Люс, двинувшись вдоль дюны.
Она еле переставляла ноги, бредя по песку.
— Где мы? И что значит — это твоя вина?
Дэниел повернулся к ней. Он выглядел сокрушенным, его маскарадная форма сбилась, а серые глаза смотрели в землю. Шелест волн едва не заглушал его голос.
— Мне просто нужно время, чтобы подумать.
У Люс подступил комок к горлу. Она наконец-то перестала плакать, но Дэниел опять все усложнял.
— Тогда зачем меня спасать? Зачем тащиться невесть куда, чтобы забрать меня, поорать и вовсе перестать обращать внимание?
Она утерла глаза краем черной футболки, и их защипало от морской соли.
— Не то чтобы большую часть времени ты относился ко мне по-другому, но…
Дэниел отвернулся и прижал ладони ко лбу.
— Ты просто не понимаешь, Люс.
Он покачал головой.
— В этом-то все и дело — ты никогда не понимаешь.
В его голосе совершенно не было злости. Наоборот, он звучал едва ли не ласково. Как будто она слишком глупа, чтобы ухватить то, что ему казалось очевидным. Она страшно разозлилась.
— Я не понимаю? — переспросила она. — Я не понимаю? Позволь, я тебе кое-что расскажу. Думаешь, ты такой умный? Я три года получала полную научную стипендию в лучшей подготовительной школе страны. А когда они меня вышибли, я была вынуждена подать прошение — прошение! — чтобы не дать им избавиться от моей академической справки со всеми отличными оценками.
