Ульяна Соболева - Легенды о проклятых 2. Непрощенная
Наверное я ей нравилась. Лассарская шлюха перестала брать с меня деньги. И едва я появлялась бросалась ко мне в объятия. Мы с ней почти не разговаривали…только трахались до остервенения. Точнее я трахала ее, а потом она вылизывала меня или я сама растирала себя между ног пока драла ее во все дырочки пальцами. Она кричала мое имя и говорила, что ни один мужчина не любил и не брал её тело так, как это делала я. Да и не отличаюсь я от мужчин. Такая же порывистая, грубая, сильная, мускулистая. Я смотрела в её оливковые глаза, убирая влажные от пота волосы с симпатичного кошачьего личика и усмехалась ее восторгам. Мне нравилось как она говорит, нравились её эмоции.
Когда мы выпотрошили всю деревню я оставила танцовщмцу в живых и позволила сбежать, но она увязалась за мной, умоляя не бросать. Только тогда я узнала ее имя – Шайдана. Островитянка, проданная в рабство лассарам еще в младенчестве и выкупленная владельцем трактира на рынке. В отличии от Цамара этот относился к своим девушкам вполне сносно. Впрочем, это не помешало мне перерезать ему глотку и кастрировать посмертно.
Шайдану убили спустя два месяца, когда наш, тогда еще маленький отряд, выследили лассары. Мы ушли на охоту, а моя любовница и еще несколько женщин с детьми и ранеными осталась в лагере. Их всех вздернули на деревьях со вспоротыми животами. Когда я похоронила Шайдану я была уверена, что уже никогда не смогу никого полюбить. Она была моей первой женщиной, первой любовью, пусть и не первой потерей, но я оплакивала её очень долго…потому что меня давно никто так не любил, как она, а я ни к кому так не привязывалась.
Больше я не впускала никого в свою душу и сердце. Только в постель и то ненадолго.
Пока…пока не появилась эта лассарка с карими глазами и каштановыми волосами…Пока не посмотрела на меня саананским взглядом с горячим вызовом. Упрямая гордячка, вызывающая и ярость, и восхищение одновременно. Хрупкая, нежная, невесомая…и в тоже время сильная. Ее хотелось не трахать. Мне захотелось её любить. И именно этого я боялась больше всего.
***
Я отпихнула Сайну, так и не получив разрядки и велела ей идти к себе, а сама пошла искать маленькую ведьму. Тогда я приняла решение, что дам ей то, что она хочет, чтобы привязать ее к нам еще сильнее. Мне был нужен пропуск в цитадели, а она была живым его воплощением, но для этого лассарская велиария должна быть предана мне так же, как и все остальные, а не всадить нож в спину. Почему-то я была уверена, что она на это способна.
Ее отыскала моя волчица…я позволила ей преобладать в этот момент, взять след по запаху и идти по нему до самой Лаи. Девчонка стояла на берегу, обхватив себя руками и дрожала от холода. Ее длинные каштановые волосы трепал ветер, а до меня доносился запах слез и отчаяния. Моя волчица умела ощущать эмоции на расстоянии.
Лори не услышала, как я подошла к ней сзади и, когда набросила ей на плечи свою меховую накидку, девушка дернулась от ужаса, но я не позволила ей обернуться, сжала за плечи мертвой хваткой, а сама жадно вдыхала аромат ее волос и от удовольствия закрывала глаза.
- Смотри на Лаи, Лориэль. Знаешь почему она красная?
- Знаю. Отец рассказывал мне эту историю.
- Твой отец был умным человеком, но глупым и слишком честным правителем. За это он поплатился.
Она напряглась, пытаясь вырваться из моих рук, но я сжала ее плечи сильнее.
- Я знаю, чего ты хочешь, Лориэль, и я готова тебе это дать.
- Вы никогда не сможете мне этого дать, деса.
Я усмехнулась и повернула ее голову за подбородок в сторону запада.
- За макушками этих деревьев начинается дорога на Талладас. Предатели вывесили тело твоего отца в нескольких милях от города. Если выйти до рассвета, то за час мы доскачем до того места и заберем тело.
Почувствовала, как Лори задрожала, и я разжала руки, продолжая стоять позади нее и борясь с диким искушением запустить пальцы в ее локоны и ощутить их шелковистость, вдыхая запах снова и снова.
- Мы сожжем его тело здесь на берегу Красной Реки. Ты ведь этого хотела, лаана?
Сама не поняла, как назвала её ланью…она и правда похожа на дикую лань. Гордую, стройную и такую же красивую. С бархатными нежными глазами.
- Зачем это нужно десе? Мой отец лассар. Разве она не презирает лассаров?
Я резко развернула ее к себе за плечи и увидела, как в глазах поблескивают слезы.
- В нашем отряде не только люди моей расы, здесь есть и лассары, и валласары, и островитяне. Важна не твоя раса, Лори, а то, кем ты являешься и чем живешь, а предатели и твари есть везде…Разве твой народ не предал твоего отца и тебя? Я бы многое отдала, чтобы у меня была возможность найти тела моих близких и похоронить их со всеми почестями.
Она долго смотрела мне в глаза, а потом вдруг обхватила мое лицо ладонями и поцеловала. Прикосновение ее губ оказалось адски сладким и губительным. Меня насквозь пронизало тысячами игл безумного наслаждения. Потому что ТАК еще никто и никогда не целовал…Невольно захватила мягкие губы своими губами с легким стоном, зарываясь в ее волосы и притягивая к себе. Наслаждаясь горячим дыханием и прикосновением языка к ее языку.
Но в ту же секунду в голове огненной вспышкой - поцелуй плата за то, что я решила для нее сделать.
Я оттолкнула девчонку от себя и, удерживая за шиворот, прошипела ей в лицо:
- Никогда, слышишь, девочка, никогда не смей мне платить. Если я захочу я потребую оплату или возьму сама. Поняла? Давай. Пошла в лагерь пока я не передумала.
_______
чарасской ямы*1 - яма для гладиаторов.
ГЛАВА 18. ОДЕЙЯ
Снег, снег и снова снег. Нескончаемая белая пустошь, она погребла под собой все живое. Растянулась на бесконечность вдаль. Туда, где красный рассвет окрасил её в багровый цвет крови, смешанный с золотом восходящего солнца. Я не знала этой дороги, но, если правильно помню карту Соединенных Королевств, мы идем обходной дорогой, которую летом так любят разбойники и всякая шваль типа лазутчиков с обеих сторон, воров и беглых преступников. Нейтральная территория между Валласом и Лассаром где в это время года нет дозорных и солдат. Зимой она непроходимая для больших отрядов с военным снаряжением от того и безопасная для обоих государств. Я думала о том, что сказал мне Оран. Нельзя в Нахадас. Я не могу снова очутиться в Храме. От одной мысли о том, что придется опуститься на колени перед проклятым Данатом меня начинало трясти от презрения. Я знала, что сделают с отрекшейся ниадой в Храме – ее ждет очищение кровью, а потом самый нижний уровень, где она будет значить не больше, чем обычная чернь. Но не это пугало меня. Если бы я верила в Иллина и желала вернуться, я бы прошла все уровни и отдала бы себя в руки астрелей. Проклятый Данат. Какие блага он пообещал Маагару за это вероломство? Верховный Астрель все еще тешит себя надеждой получить мое приданое и мои земли в свое распоряжение, впрочем, как и влияние на моего отца с моей же помощью. Хочет укрепить власть Астры над всем Соединенным Королевством. Не бывать этому. Лассар не будет принадлежать Данату никогда. Он может сколько угодно плести свои интриги, как паутину, но без моего участия. Я не дам себя использовать.
