Элизабет Ричардс - Феникс
Мы возвращаемся на кухню, где стол накрыт к ужину. Я сажусь, когда мадам Клара перекладывает в пиалу рис и ставит её между нами. У меня нет аппетита.
Нас обслуживает Элайджа, он кладет по несколько ложек риса на тарелки для каждого. Он замечает, что я смотрю на него, и тут же садится, при этом его шея сильно краснеет, хотя я и не понимаю почему. Чего он застеснялся? Он был таким милым!
— Элайджа рассказал нам о «Десятом» и что вы ищете его мать, — говорит мадам Клара. — Вы думаете, что она остановилась в месте под названием «Лунная звезда»?
— Да. Слышали о таком? — спрашиваю я.
— Нет, мне очень жаль, моя дорогая, — отвечает мадам Клара. — В городе тысячи таверн.
— Хотя, их названия имеют тенденцию описывать некоторую отличительную особенность здания, — встревает Жизель. — Например, у «Алого Солнца» есть ярко-красное солнце, нарисованное на двери, у «Ведьминой шляпы» — крыша в форме заостренной шляпы, ну и в таком духе.
— А не удобнее бы было просто сделать вывеску снаружи? — спрашиваю я.
Мадам Клара смеется.
— Так в этом же и состоит все веселье — выяснение названия места. У вас всего одна попытка угадать название. Если вы угадываете, то получаете от бармена рюмку бесплатного пряного Шайна.
— Может название таверн могло быть написано хотя бы на меню? — спрашивает Элайджа.
— Могло бы, но большинство торговцев либо неграмотные, либо больше обращают внимание на симпатичных официанток, чтобы обратить на это внимание, — говорит Жизель.
— Местные наверняка довольно часто получают бесплатную выпивку, — бормочет Элайджа.
Жизель смеется.
— Получаем. Но взамен, мы приводим в таверны торговцев и развлекаем их там, поэтому они остаются и покупают много выпивки. В конечном счете, они почти всегда арендуют одну из комнат в таверне, чтобы отоспаться. Так что, все в выигрыше.
Элайджа перехватывает мой взгляд и хмурится. Процесс поиска, таким образом, сильно замедлится.
Я вздыхаю, отодвигаю тарелку в сторону.
— Я собираюсь поискать «Лунную звезду».
— Нам стоит позвать Эша? — спрашивает Элайджа.
— Я бы предпочла, чтобы он остался здесь.
Элайджа не давит на меня, мы просто надеваем капюшоны и выходим в город.
Глава 28
НАТАЛИ
СОЛНЦЕ УЖЕ НАЧАЛО клониться к закату над Зеркальным городом, от чего все городские панели сияли желтизной. Все в городе манит смехом и музыкой, льющейся из таверн, и дети носятся по улицам, весело гоняясь друг за другом. Как же это разнится с моим настроением. У меня все так же стоит перед глазами Ник, а живот крутит.
— Ты в порядке? — спрашивает Элайджа, когда мы сворачиваем на Шафрановую улицу.
— Нет, — признаюсь я.
— Жизель, милая девушка, не правда ли? — говорит Элайджа, явно желая меня отвлечь от мыслей о Нике и остальных.
— Не особо, — говорю я.
Элайджа ухмыляется.
— Ревнуешь?
— Нет! — говорю я, а потом опускаю взгляд вниз. — Может быть. Мне не нравится, как она пялится на Эша.
— Ну, тебе пора бы к этому привыкнуть, красотка. Он теперь знаменитость.
Пару купцов громко поют, когда проходят мимо нас, их лица, красные от солнечных ожогов и слишком много выпитого пряного Шайна. Я натягиваю капюшон пониже.
— Итак, голубки, что у вас там происходит? — спрашивает Элайджа, когда мы бродим по улице. — Между вами, похоже, еще больше напряжения.
— Ничего, — бурчу я, а потом спешно добавляю. — Мы целовались, и он хотел большего, а я не могла, потому что больна, теперь он обижен. — Я краснею. Мне очень неловко рассказывать о своей сексуальной жизни или её отсутствии Элайдже.
— О, — говорит он. — Может, пора ему сказать, что ты...
— Даже не заикайся, Элайджа, — говорю я.
— Натали...
— В прошлом году, я потеряла всех, кого любила. Поэтому, я пока еще не готова потерять и Эша.
— Это эгоистично, — говорит он. — И ты причиняешь Эшу боль тем, что не рассказываешь.
— Знаю, — шепчу я. — Но я еще не готова его отпустить. Я еще не достаточно сильна для этого.
— Ну, если ты собираешься продолжать эту шараду, то, по крайней мере, прекрати посылать ему непонятные сигналы, — отвечает Элайджа. — Это жестоко так себя вести с ним, если ты собираешься его бросить.
Я грызу ногти, ничего не говоря. Он прав, конечно. Это нечестно, давать Эшу надежду, когда её нет.
Элайджа кивает на ближайшую таверну с зеленой дверью, сделанную из веток.
— Может, зайдем? — спрашивает он.
— Ну, нам же надо с чего-то начинать, — говорю я.
Он придерживает дверь, когда мы входим внутрь.
Таверны забиты купцами всех слоев общества — кто-то одет в изысканные шелковые рубахи, при карманных часах и фраках, другие — в тряпье, их натруженные руки обнимают бокал с пряным Шайном. Но все весело беседуют друг с другом, будто между ними и нет никаких различий. Когда мы подходим к бару, народ едва замечает нас, пялясь в меню, но даже, несмотря на это, мы опускаем головы ниже, натянув поглубже капюшоны.
К нам подходит кудрявая шатенка-официантка с пышными формами. Её губы покрашены медным цветом, а светящиеся карие глаза густо подведены черным цветом. Она одета в типичное народное платье, как мое, за исключением того, что её платье облегает фигуру плотнее, чем мое — что не осталось незамеченным Элайджей.
— Как меня зовут, купец? — говорит она с сильным Фракийским акцентом.
Элайджа замечает дощечку с расценками у лестницы:
— Оливковая ветвь, — говорит он, переводя название с Фракийского.
Официантка улыбается и наливает две рюмки пряного Шайна, а затем ставит их перед нами. Он поднимает рюмку с янтарной жидкостью.
— За Ника и Джуно.
Я колеблюсь, но потом поднимаю все-таки свою рюмку.
— За Ника и Джуно.
Мы опрокидываем нашу выпивку в рот и проглатываем всю жидкость в один присест. Я хватаю ртом воздух, когда та обжигает мне горло. Вкус неприятный, но эффект мгновенный. Я уже чувствую себя расслабленной. Это приятно. Последние несколько дней были настолько ужасными, что мне хочется забыть обо всем хотя бы на пару часов.
Элайджа поворачивается к барменше.
— Не знаете, где мы можем найти «La Luna Estrella»?
— Нет, милый, — отвечает она. — Но почему бы тебе не остаться здесь и не выпить еще стаканчик?
— В другой раз. — Элайджа подмигивает ей, берет меня за руку и ведет меня на выход.
Она бросает нам вслед ругательства... мы не поддержали правила игры.
Мы направляемся в соседнюю таверну, которая находится через несколько дверей от нас. Эта называется «Желтая утка». Еще один тупик. Мы спешим в трактир на соседней улице, потом на следующей, и на другой. Мы посетили двадцать баров за три часа, позволяя себе выпивать только в каждой пятом, и то я чувствую, как у меня начинает кружиться голова. Это классно.
