Мелисса Марр - Чернильный обмен
Ириал закончил предложение почти шепотом, потому что услышал движение в спальне. Лесли еще не должна была проснуться, но была слишком упряма, чтобы спать столько, сколько ей положено.
Как только Лесли вошла в комнату, Ириал протянул ей руку. Она приняла ее и свернулась клубочком в его объятиях.
— Значит, ты позаботишься о вечеринке? — спросил Ириал, рассеянно поглаживая Лесли по волосам, пока она пыталась умоститься поудобнее и поближе к нему.
Габриэль кивнул:
— Это займет как минимум два дня.
— Хорошо, — согласился Ириал, услышал мягкий щелчок закрывшейся за Габриэлем двери и обратил все свое внимание на свою девочку. — Если потерпишь еще два дня, мы сможем поработать над тем, что все это тебя не слишком напрягало.
— А что вы…
— Никаких вопросов, Лесли. Это мое условие. — Он поцеловал ее в лоб. — Ты ведь хочешь больше свободы, больше пространства?
Она молча кивнула.
— Тогда мне нужно, чтобы ты перестала подвергать себя риску. Если будешь продолжать в том же духе, я не смогу дать тебе необходимую свободу. — Говоря это, он всматривался в лицо Лесли, в который раз задаваясь вопросом, какой бы она стала, если бы смогла сохранить хотя бы несколько из присущих ей эмоций.
— То, что вы собираетесь сделать, это будет больно? — Лесли выглядела взволнованной, как будто заинтересовалась идеей почувствовать то, от чего так старалась убежать.
— А тебе было больно в первые несколько недель со мной?
— Не помню. — Она облизнула губы, как будто могла почувствовать вкус его волнений. Из-за их связи она, разумеется, не могла этого сделать. Но порой Ириал чувствовал напряжение, когда она пыталась повернуть эту связь в обратную сторону, чтобы украсть его эмоции. — У меня не осталось ни одного ясного воспоминания об этом.
— Вот именно.
— Ты жестокий, Ириал. — Она не обвиняла, не злилась. Потому что не могла.
И он вдруг понял, что они оба об этом жалеют. Моя милая Девочка-Тень! И он поцеловал ее прежде, чем совершить ошибку и рассказать ей о своих мыслях.
— Я могу быть жестоким, Лесли. И если ты будешь по-прежнему пытаться причинить себе вред, я буду жестоким. — Он надеялся, что, даже не испытывая страха, она сможет понять, что ни один из них этого не хочет. Но она вздохнула так, словно это была не угроза, а обещание награды, поэтому он спросил: — Помнишь шрамы Ниалла?
Она застыла и внимательно посмотрела на него:
— Помню.
— Жестоким я тебе не понравлюсь.
Он поднял ее на ноги. Она стояла, не шевелясь, с протянутой к нему рукой.
— Ты мне и сейчас не нравишься.
— Мы не лжем, — напомнил он ей, взял ее за руку и снова привлек к себе.
— Я смертная, Ириал. Я могу лгать, когда и о чем захочу, — прошептала она.
Он отпустил ее, ненавидя себя за то, как трудно было это сделать.
— Иди и переоденься, милая.
Им предстояло навестить сборище бунтовщиков. Он пока не водил ее по больницам, санаториям и другим учреждениям с больными людьми, но сегодня вечером он поведет ее на настоящее торжество ярости. Если он наполнит ее тьмой под завязку, и она сможет это вынести и передать все его людям, он позволит ей какое-то время подышать свободой. У него было лишь два варианта: сделать это или потерять ее навсегда. А терять ее он не хотел. Все это время он пытался помочь ей постепенно привыкнуть к положению вещей, но ее упрямство и его нежелание сломать ее сделали его план неосуществимым. С тех пор, как установился мир, Ириал ничего не хотел так сильно, как уйти с трона и отказаться от своих обязательств. Вот только теперь он хотел взять с собой Лесли.
Глава 33
Всю следующую неделю он таскал ее за собой. Она была настолько пьяна тьмой, что ее рвало, но они это не обсуждали.
Они погрузились в рутину, и Лесли казалось, что она сможет это принять. Ириал не рассказывал ей, что происходило по ночам, а она не спрашивала. Конечно, это не решало все проблемы, но она чувствовала себя лучше. Она говорила себе, что это уже кое-что. Временами она чувствовала мимолетные отголоски утраченных эмоций, когда Ириал закрывал их связь, и темная нить между ними напоминала спящую змею. В такие моменты Лесли лгала себе, говоря, что она счастлива, что в том, как ее балуют, есть свои плюсы. Но потом вся тяжесть ее положения обрушивалась на нее, и ломка повергала ее в беспамятство.
Я ничем не отличаюсь от любого другого наркомана.
У ее наркотика мог быть пульс и голос, но он все равно оставался наркотиком. И она тонула в глубинах, которые могли бы заставить ее терзаться от стыда и позора, если бы эти чувства все еще были доступны ей. Но Ириал выпивал их, словно какой-то экзотический коктейль. И когда кошмар достигал своего апогея, только прикосновения Ириала могли приглушить болезненное желание, которое открытой раной зияло внутри нее.
Что со мной происходит? Неужели тьма просто поглотит меня?
Ириал не мог ей ответить. Не мог сказать ей, что случится с ее телом, ее здоровьем, как это отразится на продолжительности ее жизни. Он только говорил ей, что он рядом, что он защитит ее, позаботится о ее безопасности и благополучии.
Теперь, когда Лесли могла регулярно выходить на улицу без сопровождения Ириала, она понимала, что встреча с Ниаллом — лишь вопрос времени. Из всех людей, которые были в ее жизни до чернильного обмена, он был единственным, с кем она не горела желанием увидеться. Он знал, что представлял собой Темный Двор, знал, какой была ее жизнь до того, как все изменилось, и она понятия не имела, как быть с тем, что ему обо всем известно.
Но сегодня она искала его. И нашла. Он стоял с другой стороны улицы, возле магазина «Музыка на любой случай», где частенько можно было застать Рианну. Рядом какой-то мужчина — человек — играл что-то зарубежное и знакомое на бойране.[36] Пульс Лесли мгновенно подхватил ритм, который поселился глубоко внутри нее, как будто каждое прикосновение битера[37] к бойрану отдавалось на ее коже и в ее венах.
Ниалл обернулся и заметил, что она смотрит на него.
— Лесли, — сказал он одними губами, но так тихо, что услышать было невозможно.
Движение на улице было слишком интенсивным, чтобы переходить через дорогу, но Ниалл не человек и никогда им не был. Он промелькнул между машинами и уже стоял рядом с ней. Он прикоснулся губами к ее руке, вызывая в ней слезы, которые она не могла пролить.
— Он не позволял мне увидеться с тобой.
— Я попросила его об этом. Мне никого не хотелось видеть.
Лесли отвела взгляд, заметив наблюдающих за ними фейри.
— Я бы убил его, если бы мог, — сказал Ниалл, и ей показалось, что его голос прозвучал намного жестче, чем когда-либо звучал голос Ириала.
