Бойся пламени (ЛП) - Дарлинг Оливия Роуз

— У нас строгие приказы от короля. — Время замедляется, когда Кейден тянется к своей маске. Если Робик знал о его шраме, то наверняка и другие тоже.

— Он болен! У него лихорадка. — Я резко всхлипываю. — Я не солдат, а целитель. Я последовала за мужем на границу, чтобы быть рядом с ним, но его болезнь вышла за рамки моих возможностей. — Я вызываю слезы и неуверенный голос. — Мы должны увидеть целителя в Зинамбре, пока остальная часть нашей группы будет присутствовать на празднествах. Пожалуйста, сэр, я не хочу, чтобы боги забрали его у меня так скоро.

— Ты весь утыкан ножами.

— Просто мера предосторожности, чтобы отпугнуть воров на дороге. — Я слегка пнула Кейдена в голень, и он наклонился в сторону, издав стон, а затем закашлялся, заставив солдата отступить.

К самосохранению примешивается доля сочувствия.

— Маска останется на тебе до конца твоего путешествия. Желаю удачи.

Он пропускает нас, и я продолжаю плакать, пока Кейден задыхается, останавливаемся только когда мы на приличном расстоянии. Я смотрю на него краем глаза, когда он снимает маску и погружается в приступ смеха, который вскоре перенимают все.

— Ты маленькая змейка, — говорит Финниан, подъезжая ко мне.

— Очень трогательное выступление, — добавляет Райдер. — Меня тоже чуть не довели до слез.

ГЛАВА 37

После наступления темноты мы добираемся до столицы Имирата, города Зинамбра. Мы расположились на причале, пристроенном к гостинице, в которую Финниан зашел несколько минут назад. Город состоит из нескольких островов, между которыми выступают каналы. Вода толкает и тянет под темным, выветренным деревом, когда лодки с рыболовными сетями, свисающими с бортов, медленно проплывают мимо, уклоняясь от небольших кусков льда. Дым, задержавшийся вокруг труб, является насмешливым контрастом с дыханием, которое вырывается с моих губ.

Финниан заканчивает мои страдания, махая нам рукой в сторону входной двери, огненные кудри танцуют на ветру.

— Из-за бала почти везде полно народу, но у них есть комната на чердаке, которую мы можем занять.

— Если есть ванна и кровать, я буду счастлива, — отвечает Саския, входя в гостиницу, сделанную из того же выветренного серого дерева, что и причал.

Холод медленно тает во мне, как только мы входим. Гостиница также является таверной, как и большинство других, и в воздухе витает тяжелый запах сытного зимнего рагу. Я опускаю голову, не желая рисковать и встретиться взглядом с не тем человеком, и иду по следам Финниана к узкой лестнице.

Потолок перекошенный и покатый, заставляя троих из нас горбатиться, пока мы поднимаемся на несколько уровней, не останавливаясь, пока ступеньки не приведут к единственной двери. Финниан подпрыгивает и скользит пальцами по верхней части дверной рамы, чтобы достать ключ, в процессе чего в воздух поднимается пыль. Дверь скрипит, когда он толкает ее, и наш вид на канал через три больших окна захватывает дух.

Фонари висят на концах лодок, скользящих под мостами, перевозя людей, завернутых в меха, чтобы полюбоваться видами. Здесь темнее, чем в Варавете, как по архитектуре, так и по ощущениям. У зданий острые силуэты и крутые ступени, ведущие к воде. Некоторые рестораны находятся на собственных частных островах, разбросанных по всему городу. Люди идут рука об руку по узким улочкам, некоторые в свежевыкрашенных масках, а другие кричат о декадентских платьях из бархата и шелка, которые привлекут внимание любого жениха на балу.

В комнате плюшевые меха и разбросанные повсюду одеяла, но все лучше, чем снова спать на улице. Здесь чисто, тепло и достаточно безопасно. Я ныряю в меха и заворачиваюсь в толстое одеяло, развязав плащ. Мне сложно держать глаза открытыми, пока я наблюдаю, как все устраиваются.

— Отойди подальше, — шипит Саския. — Если ты пнешь меня во сне, я сброшу тебя в канал.

Кейден давится смехом, когда у Райдера отвисает челюсть, но вскоре он берет себя в руки и смотрит на сестру.

— В любом случае, если я увижу твое лицо, мне начнут сниться кошмары.

Братья и сестры Нередрасы готовы умереть друг за друга, но, боги, они не упускают возможности повздорить.

— Давайте составим план, — говорит она, глядя на Кейдена.

— Скорее всего, люди делают ставки на приглашения на бал, так что нам нужно заглянуть в игорный дом.

— Мы играем в азартные игры? — оживляется Райдер.

— Я не делаю ставку, пока не узнаю результат. Мы их украдем, — говорит Кейден.

— Нам также понадобится наряд для бала, — добавляю я.

— Боги, мы звучим как банда, — смеется Финниан.

— Не думай об этом как о воровстве, — улыбаюсь я ему. — Думай об этом как о переосмыслении права собственности.

— Девиант, — отвечает он. — Нам нужно определиться с ролями для проникновения в замок. Подходить к входной двери, в масках или без, когда нас никто не знает, это риск.

— Вот почему мы сегодня вечером украдем форму стражи замка, — говорю я, немедленно привлекая всеобщее внимание. — Вы трое проникнете в замок через подземелье и взломаете кабинет капитана стражи, чтобы подделать приказ всем стражам в восточной башне явиться на экстренное совещание в западном крыле. Как только это будет сделано, один из вас придет на бал, чтобы подать сигнал Кейдену и мне.

— А после этого? — спрашивает Райдер.

— Вы покинете замок и уйдете обратно в Варавет, — отвечает Кейден.

— Но как вы нас найдете?

Я впиваюсь ногтями в ладони.

— Драконы… непредсказуемы. Они могут сразу последовать за мной, или им может потребоваться время, чтобы принять связь после освобождения. — Они могут убить тебя за то, что ты их бросила. Твой разум мог обмануть тебя, заставив поверить, что они все еще любят тебя. — Мы сделаем все, что должны, чтобы сбежать и выжить, но путь, который мы выберем, скорее всего, будет навязан нам обстоятельствами.

— Подделай проездные документы, пока ты в кабинете капитана. Ты можешь украсть лодку и отправиться вниз по Эмер. Это идеальное прикрытие из-за бала, — добавляет Кейден. Я одариваю его благодарной улыбкой, прежде чем он снова устремляет свой жесткий взгляд на группу, бросая вызов любому, кто бросит вызов нам.

Челюсти Финниана и Райдера сомкнуты, а Саския теребит свои завязанные сзади косы.

— Я презираю то, что это наш лучший вариант, — шепчет она.

* * *

Игорный дом вибрирует у меня под ногами, и я уже чувствую запах трубочного дыма, льющегося из открытых окон. Я хватаюсь за край крыши и спрыгиваю на выступ, прежде чем взобраться на толстую деревянную балку, с трудом уворачиваясь от паутины и покрывая пальцы пылью. Если бы я не была в маске, я бы, вероятно, выдала свое положение, погрузившись в приступ кашля. Темно-фиолетовые шторы свисают, как звезда, с остроконечного потолка, под стать столам внизу. Монеты звенят на земле, вспыхивают драки, и люди целуют свои драгоценные выигрыши со слезами, текущими по их лицам, пока я пробираюсь сквозь балки, словно паук, плетя паутину воровства и обмана.

Я делаю то, что делала большую часть своей жизни, жду и наблюдаю, замечая детали, которые большинство людей, как кажется, никто не замечает. Мужчина, вытаскивающий карту из кармана, чтобы подтасовать игру в свою пользу. Женщина, крадущая кошелек мужчины со стойки бара, пока он заворожено смотрит на ее улыбку. Пара, которая выходит из гардероба, выглядя гораздо более взъерошенными, чем когда они вошли.

Мужчина хлопает в ладоши и кричит противно, делая вид, что размахивает двумя жесткими листками бумаги, отделанными серебром. Я вижу отсюда причудливый летящий шрифт, детализирующий приглашения на бал. Боги, некоторые люди делают это слишком просто. Они словно умоляют, чтобы их ограбили.

Я поворачиваюсь к окну, когда вижу достаточно, прыгаю по балкам и делаю все возможное, чтобы не упасть и не сломать себе шею. Кейден хватает меня за запястья, как только я выхожу, и тянет меня наверх.

— Слышишь что-нибудь интересное, маленькая тень?

Я останавливаюсь, когда он произносит первые слова, которые он мне сказал, и смотрю на его лицо, освещенное лунным светом, совсем как в лесу, когда мы заключили сделку. Но с тех пор мы изменились, нравится нам это или нет. Он всегда смотрел на меня с напряженностью. Я всегда знала, что он вытащит меня из огня, если я буду в опасности, и сожжет тех, кто причинил мне вред, как только я буду в безопасности. Он протащит меня через поле битвы, через миры или украдет меня у бога, чтобы достичь своих целей. Но сейчас в его глазах есть мягкость, что-то знакомое. Это пугает меня так же сильно, как и воодушевляет.